Троица пробралась между ящиков и расселась на узкой скамейке.

– Пейте, пейте, холодной воды я уже добавил, не обожжётесь… Теперь нового директора будут искать. Может, пришлют. А может, из наших выберут. Из учителей, в смысле. Как думаете, кто подходит?

Никто из детей не успел даже ответить, как Семёныч заговорил снова:

– Я думаю, Инесса Вадимовна лучше всех подходит, – лицо у него при этом мгновенно потеряло угрюмость и, преобразившись, стало добрым и даже немного детским.

– А что, очень может быть: у нас классная… классная, – скаламбурил Петя.

– Да, и она вас, кстати, защищала.

Эрик Семёнович встрепенулся:

– Защищала? Кого? Меня? От кого?

На этот вопрос было менее приятно отвечать.

– От нас, когда мы вас подозревали, – пробормотала Кася. – Простите нас, пожалуйста. Мы пошли к Инессе Вадимовне. А она сказала, что вы самый кристально честный человек, чудеснейший.

Завхоз вдруг покрылся лёгким румянцем и засуетился, снова стал ставить чайник, двигать детям угощение… Петя с удовольствием взял ещё печенья, а девочки незаметно переглянулись.

Тут в дверь постучали.

– Эрик Семёнович, откройте, пожалуйста! – это был голос их классной руководительницы.

Завхоз так быстро метнулся к двери, что чуть не опрокинул пирамиду ящиков.

– Инесса Вадимовна, заходите!

– Я волновалась по поводу позавчерашнего, хотела проведать вас и узнать… – она осеклась, увидев сидящих с чашками в руках детей. – О, все герои в одном месте! Вы тут чаёвничаете – ну, не буду мешать.

– Нет-нет, Инесса Вадимовна, мы уже уходим, – Кася, а следом за ней и Ника быстро поднялись и с двух сторон ткнули в бока Петю. – Спасибо, Эрик Семёнович!

– Но я ещё не до… – попытался возражать мальчик.

– Иванов, мы уходим, – сквозь зубы процедила Ника.

Дети протиснулись к выходу, дожёвывая на ходу печенье. Но завхоз и учительница их ухода почти не заметили: они уже очень увлеченно о чем-то говорили.

– Вы чего, больные? – обрушился на девчонок Петя, когда они оказались в коридоре. – Говорю же: я ещё не доел, чего убегать?

Кася и Ника переглянулись и рассмеялись:

– Ох уж эти мальчики, не замечают ни-че-го!

– Про что я не замечаю?!

– Про любовь.

– ЧЕ-ГО?!

Девчонки опять переглянулись, и во взглядах их читалось: «Эти мальчишки безнадёжны!»

Глава XVI

Директором лицея почти единогласно избрали Инессу Вадимовну. 7 «А» по этому поводу скорбел: они остались без любимой классной руководительницы, потому что совмещать эти две должности было невозможно. Новым их классным стал Алексей Павлович. Касе казалось, что это лучший из возможных вариантов: они успели хорошо сработаться с учителем за время подготовки к спектаклю.

Литературный вечер, кстати, сделал их известными далеко за пределами лицея. И не только потому, что параллельно с ним разворачивалась криминальная драма и часть участников практически разоблачила банду преступников, но потому, что постановка действительно была очень хорошая. Алексея Павловича просили выступить со спектаклем ещё в двух школах. Он вынес это на обсуждение в классе на последнем уроке в пятницу.

«За» проголосовали все, кроме Рогулькина, который, как потом выяснилось, просто не понял, за что голосуют.

– В «Б» классе тоже все поддержали эту идею. Думаю, что в двадцать пятой школе выступим ближе к Новому году. А в третьей – уже, наверно, у третьей четверти. Наверно, мы даже не будем ничего сильно менять, – учитель обвел глазами класс. – Ну разве что постараемся избежать части с разоблачением преступников, – все засмеялись и опять обернулись на ставшую знаменитой троицу.

Со звонком все собирались особенно быстро, и Кася в спешке умудрилась рассыпать содержимое пенала, поэтому оказалась последней, выходящей из класса.

– Кассандра! – окликнул её почти у выхода Алексей Павлович. – Хочу тебя кое-о-чём попросить.

Кася вернулась.

– Если ты что-то ещё ТАКОЕ увидишь, особенно про меня, можешь мне рассказать по секрету?

Кася удивленно посмотрела на учителя. Он не шутил. Напротив – он снял очки, протёр их и теперь с серьёзнейшим видом смотрел через них на Касю.

– Я не… Я не знаю, что вы имеете в виду.

– Мне Денис рассказал, что ты ему сказала про мою руку. Этого никто не знал, совсем. А ещё предсказание оценки Бадаевой… Плюс я вижу, как ты иногда выпадаешь из реальности. Уверен, что в раскрытии преступления тоже не обошлось без… твоих способностей.

– Я не…

Алексей Павлович улыбнулся.

– Кася, я не собираюсь из тебя что-то выпытывать. Наверняка ты держишь это в секрете – так и надо. И вне зависимости от твоего ответа обещаю никому никогда не говорить о твоем даре. Но если ты вдруг что-то важное увидишь про меня или школу – ты можешь мне рассказать. Хорошо? – и он вдруг очень озорно подмигнул.

Кася не выдержала и тоже улыбнулась. Немного подумав, кивнула и вышла из класса.

У выхода её ждали Петя и Ника.

– Ты чего там, автографы раздавала?

– Почти, – улыбнулась Кася. – Алексей Палыч знает.

– Да ладно!.. Это не мы! – наперебой заговорили друзья.

– Он сам догадался.

– Теперь будет выпрашивать рассказать, опоздает он на электричку или нет! – сострил Петя, и все, дружно рассмеявшись, пошли к выходу из школы. – А кто завтрашнюю геометрию сделал?

– Я у рыжей списала, – призналась Кася.

– Все-таки хорошо быть знаменитыми! – довольно произнес Петя. – Ой, погодите, я самое главное забыл! – он полез за телефоном и что-то быстро там написал.

Девчонкам одновременно пришли уведомления из их общего чата: название «Трое» было изменено на «Беливер».

– Эй, Иванов, ты чего? Операция уже давно закончилась!

– Ну… – загадочно поводил глазами Петя, – мы-то не закончились – и мы классная команда. А с операциями… Может, ещё какая-нибудь случится – правда, Кась? – он лукаво посмотрел на девчонок.

– Я почти даже не сомневаюсь, – улыбнулась Кася.

И «Беливер», выйдя за ворота школы, отправились по домам.