Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава XIII
Пятница была суматошной: это был последний день перед спектаклем, все волновались, обсуждали последние детали костюмов, декораций. Все учителя жаловались, что в 7 «А» и «Б» сегодня очень плохая концентрация внимания почти у всех учеников. В 7 «А» зато выпал случай отличиться Рогулькину: он единственный смог повторить то, что сказала на уроке географичка, за что получил «пять» и очень этим гордился. Даже отличники были настолько погружены в свои предстоящие роли и обсуждение завтрашнего вечера, что слушали учителей вполуха.
В школе все участники спектакля должны были быть за два часа до начала. Полный прогон решили не делать, чтобы не нагнетать обстановку, но расстановка декораций, примерка костюмов, проверка звука, макияж, прически должны были занять время.
– Вы видели? – Ника ворвалась за кулисы в отсек звукорежиссера. Там находилось человек пять, и все обернулись:
– Что еще?
– Да нет, ничего, это я так, часть роли… – быстро нашлась она и, оттащив Петю и Касю в угол, перешла на шёпот: – Вы видели Семёныча?!
– Нет, – хором ответили Кася и Петя. – Он уже ходит с коробками?
– Иванов, не до твоих шуточек сейчас. Он… в… полосатом зеленом свитере!
– …и темно-серых брюках, – закончила за неё Кася.
– Значит, операция… «Беливер» в действии!
– Что ещё за «Беливер»?!
– Это «верящий» с английского, – вставила Кася.
– Да знаю я, что это, и песню знаю. Только при чем это здесь…
– Мы после первого действия идем к складу и ловим с поличным завхоза и его шайку. А «Беливер» – БЕЛохвостикова, ИВанов и ЕРмолаева. По первым буквам.
– А чего это я в конце? – нахмурилась Ника, явно перебирая другие возможные варианты, шевеля губами: – Белерив, Ербелив, Еривбел… Ладно, пусть будет, – согласилась она.
Кася почти не волновалась за свою роль. Она решила, что больше не будет смотреть в одну точку – чтобы никто, кто бы там ни встал, не смог её сбить с мысли. Она будет водить глазами по противоположной стене. А о том, что они с Петей и Никой наметили на второе действие спектакля, даже не позволяла себе думать: это было довольно страшно. Но она была не одна. С прежними друзьями они никогда не попадали в подобные передряги. Здесь же, она чувствовала, дружба обретала другой смысл, проверка была почти как в старину: «Пошёл бы ты с этим другом в разведку?» И как раз сегодня была почти вот такая «разведка».
С половины шестого в зале начали появляться зрители. Рассаживались, начиная с третьего ряда: первые два были оставлены для готовящихся или отыгравших актёров: за кулисами было мало места.
Алексей Павлович был одет в костюм с бабочкой, что очень ему шло, и заметно нервничал. К шести вечера зал был заполнен – а зрители ещё продолжали прибывать. Эрик Семёнович с несколькими старшеклассниками принесли много табуреток – и большинству толпящихся вдоль стен людей удалось рассесться. Завхоз остался стоять у выхода. Директор вошёл, посмотрел на зал, на приготовления и что-то сказал завхозу, что тому явно не очень понравилось, после чего вышел из зала. Кася из-за кулис наблюдала за «сутулым» в щёлку между занавесями, к ней присоединилась Ника.
– А глазки-то так и бегают, сразу видно, что нервничает! – прошептала она на ухо подруге. – Ну ничего, мы его прищучим.
Кася кивнула.
Алексей Павлович произнес вступительное слово, свет в зале погас, спектакль начался.
Древнегреческие герои и боги оживали на сцене, разворачивались действия мифов. Судя по тому, что из зала не было слышно ни звука, зрители были увлечены происходящим. После первой сцены раздались аплодисменты, которые долго не утихали. Это очень приободрило актёров. Уже отыгравшие свои роли обнимались за кулисами и тихонько спускались в зал, чтобы посмотреть остальные акты.
– Я вижу Трою в огне! – свою главную реплику Кассандра произнесла так, что по залу прошло движение – всем будто захотелось обернуться и увидеть то же, что видит она. Кася не смотрела в одну точку – она глазами «рисовала» треугольник. Но для себя отметила, что ни в одной точке не было фигуры «сутулого». «А значит, – успела подумать она – он уже совершает своё гнусное дело!»
Аплодисменты в конце первого действия не смолкали. Актёров вызывали на поклон целых три раза. Петя – уже минут пять назад сдавший свой «пост» коллеге из «Б» класса и забравший свой телефон у дежурного – ожидал девочек у выхода из зала. Наконец-то зрители отпустили актёров. Занавес задвинули. Кася и Ника, не успевшие переодеться, в своих туниках, извиняясь, пробирались через зрительный зал к выходу, привлекая ненужное внимание. Но наконец свет погас и начался второй акт, внимание зрителей опять было обращено на сцену.
Глава XIV
Троица выскочила из зала. В холле горел неяркий свет – а дальше за ним коридор уже был тёмным. Из зала следом за ними вышли два старшеклассника и прошли к выходу из школы. Несколько человек, наоборот, спешили ко входу в зал. Дверь открылась, выпуская громкие звуки на пару секунд, и потом опять стало тихо – да так, что даже обычные шаги были слышны далеко.
Дети дошли до тёмного коридора, повернули в него и дальше двинулись на цыпочках. Первым шёл Петя, девчонки держались прямо за ним. Дойдя до конца коридора, он обернулся и знаками показал: там что-то происходило. Все трое замерли и прислушались. Из темноты за углом доносились какие-то еле слышные звуки, лёгкий шорох и шаги. Которые то удалялись, то приближались. Так как это не сопровождалось никакой речью и происходило в полной темноте, то явно было чем-то очень подозрительным. Петя пытался ещё что-то показать знаками, но девочки его не понимали, тогда он развернулся и так же тихо пошёл обратно. Ника и Кася засеменили за ним. Отойдя на приличное от коридорного поворота расстояние, он включил телефон, пригасил максимально свет и, написав на экране «кто-нибудь – за директором», показал девочкам. Они поняли, кивнули и продолжили путь обратно.
В других условиях можно было подняться в кабинет директора и по той лестнице, что была рядом со складом, но сейчас там, если верить видению Каси, уже мог стоять Семёныч. Поэтому девочки вернулись в холл перед залом и оттуда по лестнице стрелой взлетели на второй этаж. Кабинет директора был закрыт. Они постучали, подёргали ручку, в ответ не раздалось ни звука. Из-под двери даже не пробивался свет, значит, и секретаря не было на месте.
– Но он же точно не на спектакле? – нахмурившись, прошептала Ника.
– Он ушел в
