– Ага, конечно! И поэтому вызнала наш секрет, но не выдаёшь свой?

– Я не могу… – тихонько сказала Кася.

– И почему это? Религия не позволяет? – Ника исходила язвительностью.

– А что за секрет?

– Она знала заранее, что у нас будет мужик замещать Аделаиду и что вместо бега будут прыжки. И знала заранее отметку Полины, и знала заранее, где спрячется Мира на полигоне…

– Подумаешь, секрет! – Петя ожидал бОльшего.

– А ещё она знала, на сколько я прыгнула.

– Да это все знали – это ж видно было.

– Нет, Иванов, ты не понимаешь! А она понимает! – и Ника прожгла Касю взглядом.

– Мы не решим этого дела, пока вы не помиритесь. Мы все теперь повязаны. Ермолаева, умеешь мириться?

– А чего я? Пусть она тоже расскажет секрет, тогда я поверю, что она хочет дружить.

– Я маме обещала…

– Белохвостикова, мы все маме обещали. Например, что сегодня придем до девяти вечера. А сейчас уже начало десятого. Иногда обстоятельства выше нас, – Петя говорил явно заученными словами. Но Нике такой подход понравился, она одобрительно кивнула:

– Ну?

– Вы всё равно не поверите, – вздохнула Кася.

– Откуда ты знаешь?

– Никто никогда не верил. Потому что такого не бывает. Только со мной.

– Поверим, рассказывай… И – да, обещаем, что никому ни слова. Правда, Ермолаева?

Ника кивнула. Кася набрала в грудь воздуха, но всё не решалась заговорить.

– Давай уже скорей! Нам ещё потом раскрывать важное дело!

– Я – как Кассандра.

– Чего?

– Почему как? Ты ж и есть Кассандра?

Кася смотрела на них пристальным взглядом, будто посылая им какую-то мысль, которая до них не доходила.

– Подожди, Иванов. – Ника остановилась и повернулась. – Ты имеешь в виду, что у тебя дар, как у Кассандры?

Кася кивнула.

По лицам её друзей проскользнула тень разочарования, непонимания и некоторой досады.

– Ну я же говорила, что не поверите.

Они уже подошли к её дому, Кася глянула наверх: на кухне горел свет, мама давно ждала её.

– Расскажи нормально, с подробностями, – серьёзно сказал Петя.

Кася вдруг почувствовала облегчение оттого, что может поделиться своей тайной. Да, она обещала маме не говорить никому о своей «особенности», но если бы только мама знала, как это тяжело! Иметь такой дар, всё время следить за собой, чтобы себя не выдать. Да ещё и когда не с кем это обсудить!

– В общем, я вижу будущее. Не всегда. Только когда очень напрягаюсь. Обычно это про какого-то человека, на которого я смотрю или про которого сильно думаю.

– Чё, по-настоящему? А кем я буду?

– Иванов, дай договорить! – Ника сердито толкнула его. – И чего? Всегда сбывается?

– Да. Я вижу это как кино, картинками. Даже если не понимаю, что там, или не верю – всё равно всегда сбывается.

Ника округлила глаза и хлопнула в ладоши:

– Так вот что произошло на алгебре с Поли! Ты увидела её оценку?

Кася кивнула:

– Она стояла с Юлией Альбертовной, а в руках держала листок, где последнее задание было исчеркано, и стояла «4+».

– И про меня на физкультуре так же было?

– Ага.

– Вот это да! Теперь понятно…

– А ты можешь увидеть, кем мы будем? – не унимался Петя.

– Нет, к сожалению. Я этим не очень управляю. Когда стресс, то это чаще случается. Или когда я очень напряжена и волнуюсь. Или смотрю долго на кого-то. И я никогда не знаю, какое время вижу: мне дату не показывают. Это может быть через час или через неделю.

– Так ведь это… как быть экстрасенсом!

– Ну вот поэтому родители… мама и боится, что, если об этом узнАют, то меня или опытами замучат, или маньяки завалят письмами…

– Всё равно круто!

– Только никому не рассказывайте! Даже при маме не говорите, что вы знаете, ладно?

Ника с Петей дружно закивали. Зазвонил Петин телефон.

– Да, мам, я уже! Я девочек провожал после репетиции. Уже домой иду. Да, извини… Конечно, успею! – он нажал отбой. – Меня ждут к ужину через 15 минут. Отец не любит, когда кто-то опаздывает хоть на минуту. Я побежал. Пока!

– Тебе не страшно будет домой идти? – сказала Кася, когда Петя убежал.

– Да чего там – 100 метров. К тому же меня здесь все кошки знают… А секрет у тебя, конечно…

– Я рада, что мы помирились.

– Я тоже. Хотя дружить с тобой страшновато!

– Ты шутишь?

– Конечно, шучу! Всё норм! Теперь у нас два больших секрета на троих!

Глава X

Кася уже лежала в постели, когда телефон на ночном столике завибрировал. Она увидела, что её добавили в группу «Трое». И тут же пришло сообщение от Пети: «Мы не успели сказать, что нашли на складе. Там было несколько коробок от планшетов и микроскопов».

«Не несколько, а много! ПУСТЫХ!» – тут же пришло от Ники.

Кася села в постели с телефоном, рискуя быть замеченной мамой: использование его после десяти вечера не приветствовалось. Она убрала даже звук вибрации и ответила:

«Но где тогда техника? Ведь воры её ещё не взяли».

«В этом и тайна. Мы не успели дальше поискать. Всё, мне пора».

«Завтра на большой перемене встречаемся на третьем этаже в тупике у фикуса!» Через пару секунд от Ники и Каси в чат пришли «ок».

Первые три урока тянулись как никогда долго. Зато после них была перемена длиною в целых 30 минут. Девчонки уже стояли у фикуса на третьем этаже, когда подбежал запыхавшийся Петя.

– Я в буфет очередь занял – может, сначала поедим?

– У нас и так нет времени! – сердито сказала Ника.

Кася молча достала из рюкзака коробку для завтраков, откуда извлекла три бутерброда.

– Кассандра, ты знала, что мы будем голодными! – за эту фразу Иванов получил тычок под ребра от Ники. – Да хватит тебе. Она Кассандра – это все знают. А это шутка – и всем, кроме тебя, это тоже понятно.

– Ладно, Иванов, жуй. Я начну. Итак, кто-то положил глаз на технику, которую фирма подарила школе. Кто-то хочет её продать, а для этого нужно вывезти её со склада. В этом точно замешан Семёныч – а может, он у них и главарь.

– И судя по тому, что мы слышали, их минимум трое вместе с главарем.

– И наметили грабеж на 19 октября. Вернее, хотели раньше, но завхоз сказал, что 19-го, в субботу. Но почему? Они могут украсть всё хоть завтра! Ведь ключи есть. Они могли и вчера всё унести! Зачем ждать?

– Ну… Не знаю.

Касю вдруг осенило!

– Ребята! Когда у нас будет литературный вечер?

– 19