– Карл…

– Нет, мне не лучше будет здесь. Они уже поняли, что я ненормальный. Они отдадут меня врачам. Запрут в клетке. Запрут… или продадут как уродца. Если ты не возьмешь меня с собой, я сам сбегу, но так меня убьют дикие звери.

Карл говорил быстро, но спокойно. Не было в его голосе истеричных ноток, не было просьб не бросать его. Была словно констатация факта. Но куда более красноречив был язык его тела – он так и не мог выпустить шею Логана, уткнувшись лицом в его жилетку.

И Логан сдался. Он обнял мальчишку, чтобы тому не было холодно, и огляделся.

– Так. Твоя одежда…

– В подвале. Там прачечная. На ночь забирают все, кроме пижамы.

– Отлично. Тогда держись.

Для Логана не составило труда взломать замок на входе в подвал. Помещение было маленьким, в нем был объемный, жуткий котел, от которого отходили трубы. А на трубах висела одежда детей. Логан нашел одежду Карла, прихватил еще пару свитеров и штанов, которые принадлежали другим, видимо, взрослым, запихнул все в рюкзак и подождал, пока Карл оденется.

– Почему ты решил, что тебя хотят… «продать»? Что за слово вообще такое.

– Отчим грозился. И сейчас я подслушал. За таких, как я, много дадут.

Карл натянул свой свитер, немного растянутый, но очень теплый. И подошел к наставнику, тот собирался взять его на руки, когда дверь из подвала, через которую они зашли, захлопнулась – и открылась другая. На пороге стояли охранники приюта, один из них держал ружье.

– Убери руки от ребенка.

– Опусти ружье – и дай пройти.

– Убирайся, животное, и оставь парня в покое!

– Я сказал – пройти дай, а то применю силу.

Карл вдруг понял, что сейчас раздастся выстрел. И спрыгнул с рук Логана, его глаза вспыхнули, ослепив охранника, державшего ружье. Тот вскрикнул, но несмотря на действия Карла – выстрелил, прострелив какую-то трубу, из нее повалил пар. Двое мужланов ухватили Логана, стрелявший – схватил Карла, тот никак не мог погасить глаза и начал кричать. И в этот момент Логан понял: мальчишке всегда было больно от такого зрения. Но он молчал. Обычно молчал. А сейчас – испугался.

Логан чувствовал, что его крепко держат, что Карла уводят. Мальчишка вырывался, и на него замахнулись прикладом, ударив по голове.

Тогда что-то хрустнуло. Над державшим ружье нависала большая волосатая фигура. Клыки были сомкнуты на его горле. Горб оборотня возвышался над жертвой. А когда зверь попытался выпрямиться во весь рост – уткнулся головой в низкий подвальный потолок. Двое остальных охранников попятились, но сбежать не успели, хотя один из них и пытался подстрелить монстра. Логан ушел от выстрела, ударившись о котел и пропалив себе шерсть едва не до мяса, но не обратил на это внимания. Когда все три охранника лежали на полу без дыхания – зверь приблизился к Карлу, бережно поднял его на лапах и – вырвался через дверь, через которую они пришли. Оборотень подхватил рюкзак и в несколько огромных прыжков добрался до амбара, в котором оставил рюкзак Карла.

Мальчишка в это время слабо что-то простонал от боли и очнулся. Логан как раз собирал его рюкзак, причем быстро, движения были слегка нервными – он успел вернуть себе человеческую форму.

– Кровь есть? На голове.

– Нет, кажется…

– Снег подержишь. Надо уходить. Они придут с огнем и вилами. Они меня видели. Того меня.

– Да. Надо.

Карл выдохнул это негромко, голова болела ужасно, он с трудом мог держать глаза открытыми. И смотрел немного странно. Логан напялил на Карла куртку, подхватил мальчишку на руки – и покинул амбар.

Вскоре они были далеко в чаще. Поселения не было видно. Логан усадил Карла на свой рюкзак, сам быстро утрамбовал снег, чтобы сделать место для костра.

– Гиблое место. Ни пещер, ни нормальных поселений. Надо как можно быстрей отсюда сваливать. В пещерах хоть ночевать можно, не так скотски холодно, – говоря все это, Логан разводил костер и доставал спальный мешок для мальчишки. – Тебя там хоть покормили? А то у меня не особо что есть съестное. Подкинь, рядом с тобой фляга.

Продолжая пихать в спальный мешок какую-то одежду, чтобы было теплей, Логан пытался придумать, где найти хвойных веток, чтобы положить мешок на них – чтобы дно не было таким холодным. Однако понял, что не слышит реакции от мальчишки.

– Карл? Эй, флягу подкинешь?

Мужчина обернулся. И удивленно уставился на мальчишку. Тот водил рукой рядом с собой, словно пытаясь найти что-то наощупь. Фляга была в полуметре от него. Он ее не видел. А глаза были жутковато светлыми. Логан подошел к нему и провел ладонью перед его лицом. Карл опустил голову, не моргнув.

– Ты… не видишь?

– Это бывает. После… вспышек.

– Это пройдет?

– Пройдет.

Логан медленно встал на колени возле мальчишки, тот так и смотрел сквозь него. Мужчина поднял руку к его лицу и провел большим пальцем по скатившейся слезинке. Карл поднял руки, утерев щеки.

– Они опять текут?

– Ты их не чувствуешь?

– Нет.

– Это ужасно.

Карл замер, Логан понял, что не стоило этого говорить.

– Так, ладно… ничего страшного, подождем. Есть хочешь?

– Нет.

– Тогда… В общем, слушай, я не знаю, есть ли тут хвойные деревья, а оставлять тебя одного слепым не хочу. Так что ты не против сегодня поспать рядом со мной? Все же, я лучше любой грелки. Я не хочу, чтобы ты снова простудился по моей вине.

– Хорошо.

– Ну вот и славно.

Логан поднял мальчишку на руки и пересадил его поближе к костру.

– Часто у тебя такое?

– Случается.

– Почему? Что за вспышки?

– После сильных вспышек эмоций. Один раз я ослеп на два дня. Думал, отчим меня убьет, успел испугаться, глаза вспыхнули. Стало только хуже.

Карл усмехнулся. Кажется, ему действительно было легче говорить, когда он ничего не видел.

– Тогда-то и сказал, что продаст меня в цирк, на потеху тупым детям. Забавно, наверное, смотреть на уродца, у которого лампочки вместо глаз.

– Ты не уродец, Карл. Ты просто особенный. Этот дар тяжелый, но ты сможешь его контролировать.

– Я знаю. Иначе я бы с тобой не пошел.

– Но тогда ты хотел себя убить.

– Мне 11 лет. Можно я… хотя бы в чем-то буду ребенком?

Логан удивленно посмотрел на мальчишку. И если бы он не знал, что слезы на его щеках непроизвольны и вытекают просто от боли, чтобы глаза очистились – он бы подумал на другое. Мужчина заглянул в эти слепые глаза. И понял, что ему тоже легче говорить так. Зная, что его не видят насквозь.