— А как же я? Мне что делать? — растерянно спрашиваетмальчик. Такого поворота он не ожидал.

— Тебе надо искать клад и спасать свой сад. А я найдуУжасного У и сделаю все, чтобы спасти свой народ.

Голос Селении звучит уверенно: она все продумала и всерешила.

— Если мне удастся выполнить возложенную на меня задачу, явернусь на это же самое место ровно через час. Так что ждите меня здесь, —уточняет она.

— А если у тебя не получится? — на всякий случай спрашиваетАртур; мысль о возможном поражении принцессы его нисколько не радует.

Селения глубоко вздыхает. Она и сама не раз думала овозможности плачевного исхода своего предприятия. Ей прекрасно известно, чтопобедить Всемогущего и Ужасного У неимоверно трудно.

Ее шансы на победу ничтожны, наверное, один шанс из тысячи.Но она — настоящая принцесса, дочь императора Свистокрыла де СтрелобарбаПятнадцатого, наследница трона, которой предстоит сменить отца у руля власти, иона не имеет права отступать.

Пристально глядя Артуру в глаза, Селения, не опуская меча,вплотную подходит к нему.

— Если я потерплю поражение… надеюсь, ты станешь хорошимкоролем, — произносит она, и в голосе ее впервые не звучит ни насмешки, ниехидства, ни злости.

Осторожно, по-прежнему не опуская меча, она притягивает ксебе голову мальчика и целует его в макушку. Время останавливается. Воздухнаполняется радостным жужжанием мириадов пчел, несущих в лапках медовыесердечки, с неба веселым дождем сыплются беленькие ромашки. Птички выводят звонкиетрели, кудрявые облачка берутся за руки и под счастливое чириканье водятхороводы.

Никогда еще Артур не был так счастлив. Наверное, так бывает,когда мчишься по трассе на тобогане с высокой-превысокой горы, а вокруг светитсолнышко, сияет снег, легкий ветерок овевает тебя, и кажется, что на свете нетничего важнее и прекраснее этого спуска.

Дыхание Селении обжигает его, словно жаркий ветер Сахары, априкосновение ее губ можно сравнить с нежным падением лепестка розы. Чтобы ещераз испытать это прикосновение, Артур готов вечно стоять в той неудобной позе,в какой он стоит сейчас. Но Селения позволяет себе расслабиться не более, чемна пару секунд. Она отходит от Артура, и внезапно возникший зачарованный мирстоль же внезапно исчезает.

Артур никак не может опомниться от поцелуя принцессы.Никогда еще секунда не казалась ему до ужаса короткой и одновременнобесконечной.

Он изумлен, растерян, не знает, что сказать.

Селения ласково улыбается ему.

— Теперь, когда я передала тебе свою власть… распорядись еюразумно, — говорит она.

Когда между дверными створками остается щель размером неболее двух миллиметров, принцесса проскальзывает во дворец.

— Но… подожди… не надо… — лепечет Артур, бросаясь к дверям.Но створки уже сомкнулись.

Артур в растерянности. Едва он осознал, что произошло, какуже пора привыкать к мысли, что случившееся больше не повторится.

К нему с радостным воплем подскакивает Барахлюш

— Браво! Отлично! Все было великолепно! — он хватает Артураза руку и долго-долго ее трясет. — Мои поздравления! Это была самаязамечательная свадьба, какую мне только довелось увидеть!

— Ты о чем? Что ты такое говоришь? — растерянно бормочетАртур.

— Да о чем же, как не о твоей свадьбе, кретин! Она тебяпоцеловала. Значит, вы поженились и будете женаты до тех пор, пока не придетвремя новой династии. У нас так принято! — объясняет Барахлюш.

— Ты хочешь сказать, что… что поцелуй означает свадьбу? —изумляется Артур. Все же местные обычаи очень странные!

— Разумеется! — подтверждает Барахлюш. — Ах, какаяволнительная была свадьба! Такая светлая… такая короткая!.. словом,фантастическая! — тоном знатока комментирует Барахлюш.

— По-моему, слишком короткая, — замечает Артур, совершенновыбитый из колеи: на его взгляд, серьезный обряд не может быть такимстремительным.

— Да не волнуйся ты! Ты получил самое главное: ее руку и еесердце. Ну, и чего тебе еще надо? — пожимает плечами Барахлюш. Поистине, логикау минипутов железная.

— Знаешь, в нашем мире женитьба занимает гораздо большевремени. Молодые люди знакомятся, потом ходят друг к другу в гости и в кино,читают книжки. А потом молодой человек предлагает девушке руку и сердце. И еслита согласна, они идут в церковь, где господин кюре проводит обряд, соединяющийих навеки. И только когда в церкви девушка говорит «да», она дарит свой поцелуйжениху, — объясняет Артур, вспоминая рассказ о свадьбе собственных родителей.

— О ля-ля! Пустая трата времени! У вас, верно, масса времени,раз вы растрачиваете его на такие глупости! Только тупые головы выдумываютстолько церемоний! А у сердца есть всего одно слово, и поцелуй — наилучшийспособ это слово сказать, — назидательно разъясняет Барахлюш.

Артур пытается уловить суть рассуждений юного принца, нобыстро понимает, что занятие это бесполезное. Честно говоря, после неожиданногопоцелуя ему неплохо было бы хорошенько выспаться и принять пару таблетокаспирина.

— Послушай, а чего бы ты еще хотел? — наседает Барахлюш,видя, что друг его выглядит совершенно обалдевшим.

— Ну, я не знаю… может быть, это надо отпраздновать? —неожиданно для себя предлагает Артур. Он никак не может собраться с мыслями.

— А почему бы и нет? Великолепная идея! — раздаетсянасмешливый голос, слишком грубый, чтобы принадлежать Барахлюшу.

Друзья оборачиваются и в ужасе видят, как у них за спинойвыстраивается целый отряд осматов во главе со своим начальником, страшнымМракосом, единственным сыном Ужасного У.

Когда Мракос улыбается, кажется, что сейчас он кого-нибудьприкончит. Улыбка у него на редкость неприветливая. Даже если бы он чистил своичерные зубы пятнадцать раз в день, вред ли бы это что-нибудь изменило.

Ленивым шагом победителя Мракос подходит к Артуру.

— Если позволите, я сам устрою вам праздник! — произносит онс таким выражением, что даже у осматов не остается никаких сомнений в егокровожадных намерениях.

Артур все понял — первый поцелуй Селении станет последним вего жизни.

* * *