Когда Рани добралась до отеля, она увидела, что Арджун был окружен своей свитой. Воздух был наполнен запахами краски, пыли и дерева. Делия проводила экскурсию, но Рани постоянно вмешивалась, указывая области, в которых они опережали график, и способы, с помощью которых были созданы уникальные архитектурные детали.

Арджун отстал от группы. Когда экскурсия закончилась, они собрались в только что законченном холле.

— У вас есть вопросы? — решительно спросила Делия.

— Да!

Люди расступились, и Рани увидела Арджуна. На нем были джинсы и рубашка поло, на голове — каска.

— Да, мистер Сингх?

— У меня последний вопрос, — решительно сказал Арджун. — Почему именно вы проводите эту встречу, когда у мисс Гупта есть ответы на все вопросы?

— С этого момента я буду руководить проектом, — сухо заявила Делия.

Рани повернулась к Делии. Почему? Как она посмела!

— Это недопустимо, — спокойно сказал Арджун. — Мисс Гупта проделала огромную работу, и я предпочитаю работать с ней.

Рани замерла, как и все члены команды «РКС». Мистер Рабат также присутствовал на встрече, чтобы убедиться, что все идет хорошо.

— Мы поняли, что вам может понадобиться более высокопоставленный член команды в этот критический момент, но вы являетесь клиентом, и «РКС» хочет, чтобы вы были довольны.

Она с вызовом посмотрела на мистера Рабата, который неохотно кивнул.

После того как все ушли, Рани почувствовала себя опустошенной, но ей хотелось сделать еще одно дело. Она вошла в квартиру владельцев, которую сегодня не осматривали и не обсуждали, потому что этот объект был уже сдан. Проверив телефон, Рани обнаружила, что пропустила два звонка от своего брата. Она набрала его номер, но он не ответил.

Ноги несли ее в главную спальню. Место, где она впервые занялась любовью с Арджуном.

— Что ты здесь делаешь?

Рани развернулась, и в этот момент ее телефон выпал у нее из рук.

— Прошу прощения, я не хотел тебя напугать.

— Я… Извини. Я уйду.

Она чувствовала себя преступницей, вломившейся в чужую частную собственность. Подняв телефон, она прошла мимо него, но он поймал ее за руку.

— Мистер Сингх, я не думаю, что это профессионально.

Он отпустил ее.

— Ну ладно. Расскажу, зачем я пришел. Я не мог перестать думать о нашей ночи здесь. О том, как хорошо было с тобой, как хорошо нам было вместе. Я вернулся, чтобы убедить себя, что ты для меня ничего не значишь.

Телефон Рани завибрировал. Это снова был ее брат.

— Извини, мне нужно ответить.

— Мне не нравится, как мы закончили, Рани. Нам нужно поговорить.

Это было последнее, что хотела сделать Рани. Арджун соблазнял ее вернуться в его постель, а она не могла этого сделать. Дело было не только в том, что ему предстояла свадьба по договоренности. Дело было в том, что он ей не сказал об этом. Он с самого начала контролировал их отношения, а она позволяла ему. Точно так же, как она позволяла всем вокруг решать за нее, что ей нужно делать.

Телефон в ее руке непрерывно гудел. Арджун разочарованно вздохнул, когда она нажала на кнопку ответа и вышла в коридор.

Ее брат не стал тратить время на вежливое приветствие. Как только она услышала то, что он сказал, ее желудок сжался.

— О, мой бог. Нет! Я буду там, как только смогу.

— Все в порядке? — спросил Арджун, когда она положила трубку.

Рани покачала головой, не в силах остановить слезы, жгущие ей глаза. Он подошел к ней и обнял. Она рухнула на него, ненавидя себя за то, что нуждалась в его поддержке.

— Это был мой брат. У моего отца случился инсульт. Он в критическом состоянии.

Рани разрыдалась.

— Он может не пережить ночь. Сухиль попросил меня немедленно приехать попрощаться.

Она прижалась к Арджуну.

— Мне нужно найти рейс в Лос-Анджелес.

— Рани, у меня есть для тебя рейс.

Рани посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

— У меня членство в авиационной компании. Через тридцать минут они приготовят для нас частный самолет в аэропорту Хендерсон-экзекьютив. Я отвезу тебя туда.

— Я ценю твою помощь в организации моего полета. Я заплачу тебе.

Он покачал головой:

— Независимо от того, кем мы являемся друг другу, я настаиваю на том, что мы друзья, и я обязан в полной безопасности доставить тебя в Лос-Анджелес. Это всего лишь чуть больше часа полета. — Он решительно взял ее за руку. — Пойдем.

Как бы она ни хотела сопротивляться, слова протеста не шли наружу. У нее было так много эмоций, которые мешали ей говорить, что не было сил думать о том, почему Арджун идет с ней.

— Я попрошу одного из моих помощников забрать твою машину и отвезти ее к тебе домой.

Она кивнула, радостная оттого, что он достаточно спокоен, чтобы думать логично.

* * *

Когда они прибыли в небольшой аэропорт, их ждал самолет «Сессна».

Не теряя времени, они зашли внутрь. По обеим сторонам самолета, лицом друг к другу, были установлены восемь кресел, обтянутые роскошной кремовой кожей. Арджун сел напротив Рани и пристегнулся. Рани заметила холодильник, в котором хранились закуски.

Пилот поздоровался с ними и ознакомил с инструкциями по технике безопасности, после чего они отправились в путь.

— Извини, этот самолет немного прост. У меня в Индии есть еще «Гольфстрим», но было непрактично ставить его здесь ради нескольких полетов. В США я не так часто летаю.

— Ты шутишь, что ли? Я собиралась провести большую часть ночи в аэропорту, меня бы перебрасывали с одного резервного рейса на другой, а затем втиснули в кресло в середине ряда, удобное только для маленького ребенка. Это не простой самолет. Это роскошь.

Он вздрогнул, и Рани пожалела о своем тоне.

— У вас есть новости об отце?

Она покачала головой:

— Я только что написала Сухилю, чтобы сообщить ему, что я уже лечу. Он в отделении интенсивной терапии. Он не сказал моей маме, что я приеду.

— Ты думаешь, твои родители откажутся видеть тебя даже сейчас?

Она больше не могла сдерживать слез, и они потекли по ее щекам. Она отвернулась от него.

— Я не знаю. Раз Сухиль не говорит моей матери, что я еду в больницу, значит, он не думает, что она меня хочет видеть.

Рани вспомнила, когда в последний раз появлялась в доме, где прошло ее детство. Ее родители отказались открыть дверь. Они оставили ее часами сидеть на крыльце.

Арджун протянул руку и коснулся ее руки, которая лежала у нее на коленях.

— Когда я был маленьким, однажды я разбил