он передумал помогать византийцам и позвал на помощь соседних эмиров. Те внезапным ударом отбили город и перерезали византийский гарнизон.

Какими бы ни были истинные обстоятельства этой катастрофы, император Михаил IV, правивший тогда в Византии (1034–1041), уже в начале следующего года (1034–1035), чтобы отомстить за оскорбление, послал к Беркри новую армию с осадными машинами и баллистами, которые начали разрушать городские стены. Осажденные, не имея надежды, что свои придут к ним на помощь, заявили, что сдадут город, если им позволят уйти живыми. Византийцы приняли их предложение и снова заняли город. По словам Скилицы, Беркри отвоевал обратно патрикий Никита Пегонит[456].

Примерно в это же время доблестный византийский военачальник Георгий Маниак, военный наместник пограничной области Самосаты, воспользовался ссорами между арабскими племенами, жившими в окрестностях Эдессы (она же Орфа) в области Осроена, и внезапным ударом захватил цитадель Эдессы. Там его сразу взяли в осаду эмиры Майяфарикина и Алеппо, но он сумел удержать за собой город (зима 1030/31 г.). Попытка арабского племени нумайритов отбить Эдессу не удалась, причем византийцы в боях против этих арабов все время сохраняли за собой городскую цитадель (1036–1037). Хотя Эдесса находилась не на армянских землях, ее возвращение в руки византийцев имело большое значение для событий, о которых идет речь в этой книге. За то время, пока этот город оставался византийским (1030–1086), в нем поселилась большая община армянских иммигрантов, и ко времени захвата Эдессы турками (1086–1087) большинство ее населения составляли армяне, которые почти сразу прогнали из Эдессы турок и основали новое армянское княжество, преемниками которого потом стали крестоносцы.

Борьба Давита Анхохина, царя Тахира, против мусульман

Арабский мир был в полном упадке, но просыпался, тревожа этим соседей, иранский мир, над частью которого в то время господствовали тюрки-Газневиды, которых вскоре должны были сменить тюрки-сельджуки. В Армении эмир Двина Абул-Усвар (армяне его называли Апу-Свар, а византийские писатели – Аплесфарес) воспользовался исчезновением одних армянских государств и ослаблением других и осмелел. Мы уже знаем, что армянские эмиры роднились через брак со своими соседями-правителями, исповедовавшими христианство. Так поступил и Абул-Усвар: он стал зятем Давида Анхохина, царя из рода Багратидов, правившего областью Ташир, она же армянский Гугарк (со столицей в Лори). Поссорившись с этим своим шурином и получив помощь от иранских тюрков, Абул-Усвар собрал большую армию и вторгся во владения Давита. Он захватил часть принадлежавших Давиту земель к югу от Куры и разорил их так, что это было ужасно. Его люди жгли церкви, разбивали кресты и принуждали местных христиан перейти в ислам. Эмир целый год прожил в этих только что покоренных им областях, а потом начал готовиться к новому походу против Давита, у которого оставались северные крепости.

Давит Анхохин в этом безвыходном положении обратился в Ани, к царю Ховханнесу-Сембату со словами: «Если ты не придешь мне на помощь, я покорюсь Апу-Свару, стану его проводником и принесу опустошение в твою область Ширак». Ховханнес-Сембат сразу послал Давиту Анхохину отряд числом в 3000 солдат. Матвей Эдесский сообщает, что Давит отправил такое же послание «царю Капана», то есть царю Бахка (Восточного Сюника), и тот дал ему тоже 3000 солдат. Кроме того, он обратился с просьбой о помощи к Баграту IV, царю Грузии и Абхазии[457]. Баграту было тогда всего 19 лет, а потому нет сомнения, что не он, а его приближенные прислали царю Давиту 4000 солдат, о которых упоминает Матвей Эдесский. В «Грузинской хронике», где эмир назван именем Падлон, но, очевидно, речь идет об Абул-Усваре, сказано, что на войну против мусульман отправились первый среди грузинской знати Липарит Орбелян и царь Кахетии Кюрике III Великий и что даже Джафар, эмир Тифлиса, присоединился к ним, вступив в союз со своими соседями против своих единоверцев. Сам Давит Анхохин набрал около 10 000 воинов. Одновременно он обратился к достопочтенному Ховсепу, католикосу Агуании, с такими словами: «Неверные, ненавистники христианства, идут походом против нас. Они хотят уничтожить поклонение кресту и опустошить земли Христа. Долг всех христиан выйти навстречу их мечам и умереть за нашего Бога. Соберите армянских епископов, живущих в стране агуан, и поспешите все в наш лагерь, чтобы погибнуть вместе с нами!» Несмотря на свой пожилой возраст, Ховсеп спешно прибыл к нему вместе со своими епископами, священниками и монахами.

Когда Абул-Усвар со своей армией подошел близко, Давит Анхохин со своими 10 000 воинами и 9000 солдатами, присланными его армянскими и грузинскими союзниками, бросился на врага, а монахи, стоявшие в боевом строю на поле битвы, пошли вперед с крестами и Евангелиями в руках и с пением псалмов. На мгновение армяно-грузинская армия исчезла, «как в море», посреди намного превосходившей ее числом мусульманской армии. Потом она словно чудом сумела пробиться сквозь эти полчища. «Неверные повернули назад, и армяне пять дней преследовали их, непрерывно рубя их на куски». Давит Анхохин захватил огромную добычу. Он вернул все свои земли и отблагодарил войска, пришедшие ему на помощь, щедро вознаградив их из этих трофеев (1036).

Патриарх Петрос-Гетадарц и царь Ховханнес-Сембат

Патриарх Петрос I Гетадарц сыграл важную роль в передаче императору Василию II акта, которым царь Ховханнес-Сембат объявил Византийскую империю своей наследницей. Но какую роль он сыграл в составлении этого столь губительного документа? Нет сомнения, что он согласился отвезти акт в Требизонд к Василию II и что по этому поводу византийский двор осыпал его почестями и льстивыми похвалами. Его поступок был резкой и странной противоположностью делам патриархов, его предшественников, которые вдохновляли армян на сопротивление любым захватчикам – персам, мусульманам или византийцам и часто шли в таких случаях на мученичество. Вручив печально знаменитое «завещание Ховханнеса-Сембата» (1022), Петрос, который, возможно, не осмелился вернуться в Армению, поселился в Севастии (Сивасе) у бывшего царя Васпуракана Сенекерима-Ховханнеса, которого византийцы после его отречения поселили в этом городе. В 1025 году Петрос все же решился вернуться в Ани к царю Ховханнесу-Сембату, которому когда-то дал такой плохой совет, но почти сразу вернулся в Севастию, где прожил на этот раз с 1026 по 1029 год. В 1029 году он снова появился в Ани, но армянский народ отнесся к нему с подозрением из-за того, что патриарх долго жил на византийской земле. Поэтому патриарх переехал в монастырь Тзоро-Ванк, иначе Дзорой-Ванк, в Васпуракане, где снова оказался на имперской территории (1030).

Мы не обязаны верить на слово Матвею Эдесскому, который подчеркнуто не замечает в этом случае проблемы с жизнью патриарха