Схолия 4: «Он говорит, что поскольку человек [добровольно] устремился к земле (προς την γην εσχεν την εφεσιν κινουμένην ο άνθρωπος), то в землю он и влечется смертью, [сам] не желая этого».

21 Обозначение лукавого как вора (ο κλέπτης) довольно часто встречается в святоотеческой письменности. См., например: «Диавол – тать» (Свт. Василий Великий. Беседы 16, 1 // Творения иже во святых отца нашего Василия Великого. Ч. 4. М., 1993. С. 265). Но обозначение «клятвопреступник» (ο επίορκος – «ложно клянущийся») нам не встречалось.

22 Это выражение (το της θείας άπεικόνισμα δόξης) можно перевести и как «подобие (изображение) Божественной славы». Ср. у св. Мефодия: «Если кто сохранит эту красоту незапятнанною, неповрежденною и такою, какою отпечатлел ее Сам создавший и украсивший ее по подобию вечного и разумного Существа (φύσιν – Естества), которого человек есть образ и подобие (ης και χαρακτηρ εστιν ο άνθρωπος και άπεικόνισμα), явившись как бы прекраснейшим и священным Его изображением, то он, переселившись отсюда в Город блаженных, то есть на небеса, поселится как бы в храме» (Творения св. Григория Чудотворца и св. Мефодия, епископа и мученика. С. 74–75. Текст: PG. Т. 18. Col. 116). Можно еще привести одно рассуждение св. Григория Нисского, который говорит о диаволе следующее: он дошел до пределов лукавства и мыслительной силой (διανοητικην δύναμιν), какую имел от Сотворившего для содействия к причастию лучшего, искусно обманул человека (ευμηχάνως περιέρχεται δι’απάτης τον ανθρωπον), убедив его стать самоубийцей. Поскольку человек, усиленный Божиим благословением, был возвышен своим достоинством (ύψηλδς μεν ην τω άξιώματι), ведь он был поставлен царствовать над землей и над всем, что на ней, имел прекрасный вид, ибо соделался подобием Первообразной Лепоты (άπεικόνισμα γάρ του αρχετύπου έγεγόνει κάλλους), был бесстрастным по естеству, ибо являлся подражанием Бесстрастному (απαθούς μίμημα hv), преисполнен дерзновения (παρρησίας), лицом к лицу наслаждаясь Самим Богоявлением (της θείας εμφανεί-ας), – то [всё] это разжигало в супротивнике страсть зависти. Однако ему было невозможно силой и принуждением исполнить свое намерение, так как сила Божия благословения превозмогала его принуждение, а поэтому он ухищряется сделать человека отступником от укрепляющей его [Божией] силы и стать легкоуловимым для его злокозненности. См. русский перевод: Свт. Григорий Нисский. Большое огласительное слово, 6 // Творения святого Григория Нисского. Ч. 4. М., 1862. С. 23–24. Он свободно изложен и несколько исправлен по тексту: Gregoire de Nysse. Discours catechetique / Ed. par R. Winling // Sources chretiennes. № 453. Paris, 2000. Р. 178–180.

23 Схолия 5: «Лукавая кража есть пленение посредством обмана [человеческого] естества. Жертва, в качестве которой диавол приносит то, что похищено им, есть заклание свободного произволения, созвучного Божественной жизни, и совершенное уничтожение памяти об этой жизни. А погибель есть неведение, возникающее в тех, которых приносят в жертву, лишая [их] ведения Бога. Поэтому похищающий [в первую очередь] ворует [у человека] разумение (λογισμον), чтобы лишить [его] жизни, соответствующей добродетели и ведению».

24 Ср. Пс. 48:21. Ср. на сей счет высказывание преп. Григория Синаита: «Разложение (φθορα; точнее: «тление») – порождение плоти. Вкушать пищу и извергать излишнее – естественные свойства зверей и домашнего скота. В силу этого и мы, по непослушании [Богу] уподобившись скотам, отпали от свойственных нам богодарованных благ, превратившись из разумных [существ] в скотские и из божественных в зверские» (Преподобный Григорий Синаит. Творения / Пер. с греч., примеч. и послесл. епископа Вениамина (Милова). М., 1999. С. 8). Еще в одном месте тот же святой отец замечает: «Вслед за преслушанием, когда [человек] подпал тлению и плотской грубости бессловесных животных, тогда по необходимости в нем зародилась раздражительность и плотская страсть (о θυμός καί έπιθυμίαν). И всякий раз как плоть господствует в человеке, так он по ярости и плотскому влечению противодействует желаниям души. Когда же это смертное покорится разумному, тогда [спасающийся] поспешает в делании добра за желаниями души. [Ныне] вследствие смешения и соединения с душой прившедших плотских свойств человек стал подобен вьючным животным и, подчинив себя закону греха, в силу естественной необходимости превратился из разумного в глупого и из человека в зверя» (Там же. С. 34–35).

25Схолия 6: «Возможно, кто-нибудь в качестве предположения скажет, что причиной попущения [такого] грабежа было опытное познание людьми зла диавола, чтобы он оказался более ненавистен [им]. А также что посредством испытания были явлены всем людям их взаимные расположения друг к другу, чтобы каждый мог привести в качестве защитника самого себя, [то есть] собственную совесть. Ибо Бог не нуждается в опытном научении, сущностным образом обладая ведением всех [вещей] до их возникновения».

26 Ср. высказывание преп. Иоанна Дамаскина о диаволе и бесах: «Они не имеют ни власти, ни силы в отношении кого-либо, если не по домостроительному попущению от Бога, как было с Иовом (см. Иов. 1:12) и как написано в Евангелии о свиньях (см. Мк. 5:13). При попущении же Божием они и имеют силу, и изменяются, и принимают какое хотя обличье призрачным образом» (Преп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение Православной веры II, 1 // Творения преподобного Иоанна Дамаскина. Источник знания. М., 2002. С. 190–191). Преп. Максим в данном случае подчеркивает, что подобное попущение Божие имеет силу лишь во временном мире и прекратится с прекращением времени, то есть с концом этого мира.

26 Мысль о том, что все идолопоклонство и язычество является поклонением диаволу, восходит к самым ранним слоям церковного богословия. Она, например, ясно прослеживается у древних западных апологетов, по мнению которых «если диавол вообще был виновником заблуждения человека, то тем более он был виновником такого крупного заблуждения, как языческое поклонение многим богам, представляющее полное извращение естественных отношений человека к Богу и природе. Отсюда недалеко от мысли, что в языческих богах почитается сам диавол» (Реверсов И. Очерк западной апологетической литературы II и III вв. Казань, 1892. С. 260). Преп. Максим только несколько усиливает эту мысль акцентом на безумии идолослужения (την εκείνων ’άνοιαν, δόξης ιδίας, ως πολύ των πλανωμένων άνοητότερος, ύλην ποιούμενος).

28 Можно перевести и как «истребил, погубил» (κατέστρεψε).

29Схолия 7: «Потому что изменение жилища, то есть мира, [пребывающего] в прелести, произошло посредством Воплощения [Бога Слова]».

30 Ср. Быт. 3:2–6. Согласно преп. Максиму, исходным пунктом грехопадения было желание (την επιθυμίαν) или вожделевательное начало души, движение которого «повредилось», направившись в противоестественном направлении (παρα φύσιν διαφθεύραν την κίνησιν). Ср. учение свт. Григория Нисского: «Влечение