на него Велимир. — Если не будем шуметь, они нас не заметят. Как ты только на дело решился с такими нервами?

Топтыга жалобно заскулил из-под пакетов:

— Я только посмотреть зашел, как они тут, а они сами…

— Сами в зубы прыгнули? Ладно, если попадемся, вали всё на меня, — нервно посоветовал Велимир, — скажи, что это мне на ночь глядя захотелось суши.

— Какой еще суши?

— Тсс!

Голоса приближались:

— Идемте в столовую, ради богов, там сейчас точно никого нет, мы сможем спокойно поговорить…

— Индира, я очень устала и хочу спать! Я Вам уже всё сказала, и не раз.

Первый голос принадлежал, несомненно, Индире Астафьевне, а второй, тоже женский, точно кому-то из наставниц, только Велимир пока не мог вспомнить, кому.

— Нет, это я Вам говорила не раз, Далия Степановна, — «подсказала» ему Громова. — Когда она перестанет меня преследовать?! Она следит за мной даже у Дома волхвов!

— Тише Вы! — Лукина, седовласая наставница по заклинаниям Яви раздраженно шикнула. — Что вы от меня хотите? Я же не могу управлять ею.

— Но вы можете хоть что-то сделать! Она же ваша сестра!

— Не претворяйтесь дурочкой, Вы прекрасно всё понимаете! Эльвира будет слушать меня в последнюю очередь.

— Но, но… — Громова всхлипнула, — если она захочет явиться прямо сюда, в лагерь? Если она и про мальчика уже знает?

— И что с того? Про него уже многие знают. Вам-то что за дело?

— Теперь уже Вы претворяетесь! Вы прекрасно знаете, что мне за дело! Это и Ваше дело тоже! — Громова почти перешла на крик, но предупредительное шипение Лукиной заставило её говорить тиши. Последние слова Веля едва расслышал: — Этот мальчик… неспроста… может повториться… Пугачев…

— Я считаю, — жестко прервала её Далия Степановна, — что нам просто нужно поменьше болтать, вот и всё.

Но Громова не унималась:

— Прошу Вас, пойдемте куда-нибудь и еще раз обсудим…

— Я. Иду. Спать. — Произнесла Лукина так, что ее слова прозвучали почти материальным металлом.

Послышались удаляющиеся шаги. Индира Астафьевна, продолжая всхлипывать и бормотать что-то невнятное, последовала за ней. Всё быстро стихло.

Топтыга перепугано глядел на Велимира из-под кулька.

— Ты меня не видел и я тебя тоже, — сурово сказал Веля и вышел из чулана.

Глава №8, в которой много разговоров о словах

Ванечка Петров живо вскочив из-за парты:

— «Магия слова», словесные заклинания — это самая древняя из практик охотников за Кривдой, — выпалил он заученные слова из учебника. — На заре нашей службы некоторые молитвы и песнопения богам преобразовались в первые речевые инструменты воздействия.

Далия Степановна Лукина сдержанно кивнула:

— Очень хорошо, значит, хотя бы некоторые из вас помнят, что я говорила на прошлом занятии. — За ее спиной, на огромной, почти во всю стену, доске теснились и сами собой перемещались какие-то слова. — Можешь сесть.

Ванечка послушно уселся на своё место, но видно было, что ему просто не терпится ответить на следующий вопрос.

— А он еще больший зануда, чем ты, — прошептала Любава, наклонившись к Ярославу, — не знала, что такое бывает…

Особых хлопот Велимиру Петров пока не доставлял. Насколько Веля смог понять за прошедшие пару дней, «драгоценному» Ванечке могло грозить только закипание мозгов. Или нервный срыв. Ничем, кроме учебы, он в лагере не интересовался. То есть, вообще, ничем — Петров на всех занятиях ловил буквально каждое слово наставника, а в свободное время старался обойти все секции еще раз. И еще в библиотеку успевал забегать. Ярославу, и правда, было до него далеко. Даже Аскольд не поддержал такого рвения и заметил вчера перед ужином, что «воспитанникам следует выбрать себе одно, самое большее — два направления, а не пытаться объять необъятное». На что Ванечка, опоздавший на ужин, скромно ответил, что он «пока не решил».

Ярик неодобрительно шикнул на сестру и с видом самого большого знатока объявил:

— А на основе речевого силоуправления была разработана методика управления созданиями Яви и Нави.

— Да, верно, — еще один одобрительный кивок. — А сейчас откройте свои книги на шестой странице.

Велимир открыл свой «Чаровник Яви». Он тоже внимательно слушал, что говорит Далия Степановна. Её голос звучал четко, ровно и ясно. Не выражал никаких посторонних эмоций. Ничего подозрительного. Но именно это и было самым подозрительным.

Из всех наставников лагеря Лукина казалась Велимиру самой строгой. Насколько ему уже довелось слышать, Далия Степановна всегда разговаривала с кадетами и коллегами предельно четко и сдержанно. Ни один волос из седой прически пожилой дамы не выбивался, идеально ровная спина не сгибалась ни на сантиметр. Далие Степановне не хватало разве что короны для завершения царственного образа!

Казалось, такие дамы по определению не могут нарушить закон. Или как раз такие и могут?…

— Итак, — продолжала она, прохаживаясь перед аудиторией, — ваша воля, выраженная в специально выработанном порядке слов, может изменить природу вещи или заставить магическое создание подчиниться вам. Кто назовет главный принцип этого действия?

Руки Петрова и Ярослава одновременно взметнулись вверх. Велимир помешкал секунду и тоже поднял руку.

Наставница пробежала холодным взглядом по лицам желающих.

— Великий, прошу.

Велимир встал и, стараясь смотреть бесстрастной наставнице прямо в глаза, ответил:

— Каждый предмет в природе и каждое создание обладает своей внутренней живой энергией. Волхвы называют её «искрой Ра», частичкой Всетворца Рода.

При упоминании волхвов ее тонкие седые брови чуть нахмурились.

— Охотник должен почувствовать эту энергию и направить, — закончил Велимир.

Ярослав и Ваня глянули на него с похожей ревностью. Петров даже с каким-то отчаяньем, будто его теперь непременно вытурят из лагеря.

Наставница удостоила его всё тем же кивком и разрешила сесть.

— Верно. Подчинить своей воле этот дух, пользуясь словом, жестом или усилием мысли. Речевое воздействие — самое простое, поэтому вы начинаете обучение с него. Но лично я хочу заметить, что это лишь кажущаяся лёгкость.

Она еще раз обвела притихших воспитанников колким взглядом. Весь вид наставницы как-бы подтверждал её замечание:

— Вы должны также помнить, что любое ваше слово, особенно брошенное в сердцах, несёт в себе вашу силу. Разумеется, серьезное проклятие можно оформить только сознательно, — она мельком взглянула на Руслана Романовича Волкова. Наставник по заклинаниям Нави сидел тут же за большим учительским столом. — Но всё равно, не должно Охотнику бросаться словами.

Аудитория напряженно притихла, а Велимир снова вскочил с места и, со всей возможной невинностью, спросил:

— А может ли Охотник врать?

Далия Степановна впервые за урок растерянно заморгала:

— Что, простите?

Остальные кадеты с не меньшем удивлением уставились на Велю.

— Врать. Что будет, если Охотник за Кривдой соврет?

Судя по всему, ответа из учебника у наставницы не было.

— Похоже, этот вопрос по моей части, — неожиданно вмешался Руслан Романович, до того не проронивший ни слова. — Среди заклинаний Нави есть и особые обманные чары. Я могу вам о них рассказать, но подробно изучать и практиковать их, к счастью