— Об этом знаю, — уже спокойнее ответилТверитинов. Он догадался, что все понял не правильно, и теперь на его щекахкирпичными пятнами проступило скупое раскаяние.

— Референт приехал к вам, споткнулся о порожек, упал ипотерял сознание.

— Очнулся — гипс, — совершенно естественнымобразом закончил Безъязыков.

На него, впрочем, никто не обратил внимания.

— Саблуков, которому отчаянно нужна была эта статья,поднял на ноги всех, кого только мог. Как ваша помощница, я посчитала своимдолгом взять на себя ответственность и привезла его сюда — искать статью.

— И где он сейчас? — спросил Тверитинов.

— Я здесь! — крикнули из уборной.

И канадский представитель вывалился в коридор, застегиваяштаны.

— Это Саблуков?

— Сергей Филиппович, — снова жалобно занылменеджер. — Договора бы подписать…

— Я должен их просмотреть, — резко ответилтот. — Оставляй, я через пару часов приеду на фирму и привезу. Кстати,познакомься, это моя личная помощница Сабина Брусницына. Мне ее рекомендоваликак высокого профессионала, — добавил он.

— Здрась-сь-те, — пробормотал Безъязыков, отводяхитрые глаза.

Поскольку помощница была полураздета, замечание Тверитиновао ее профессионализме прозвучало как-то двусмысленно. Менеджер пристроил папкуна холодильник, попятился, кое-как надел ботинки и улизнул из квартиры. Никто сним не попрощался.

— И все-таки. Где мой референт? — спохватилсяТверитинов.

— Лежит на диване в гостиной. Думаю, у него сотрясениемозга и его нужно отвезти в больницу, — ответила Сабина, решив, что буряминовала.

— Почему же вы не отвезли? — придрался он уже поинерции.

— Потому что явилась ваша Жужи. Я хотела с нейпоговорить по душам.

— Господи боже мой! — опять перешел на повышенныйтон Тверитинов. — С какой стати вы собирались с ней разговаривать?! Какоевам дело до Жужи?!

— А зачем она пришла? — упрямо спросилаСабина. — Кроме того, я ваша личная помощница. А помощники обязаныпомогать.

— Не говорите глупостей. Когда вы отдаете белье впрачечную, то вовсе не хотите, чтобы прачка вышивала на нем узоры. Занимайтесьсвоим делом — и точка. Не лезьте в мою частную жизнь.

Сабина хотела надуться и тут неожиданно заметила, что сверхуна ней ничего нет, кроме лифчика. Вместо того чтобы вскрикнуть и выбежать вон,испуганно вращая глазами, она набросилась на Тверитинова:

— Я от вас с ума сойду! Пришли и сразу устроилискандал. Неужели трудно было сказать, что я забыла надеть кофточку?!

— Мне и в голову не пришло, что вы забыли. По-моему,любой нормальный человек знает, что на нем надето.

— Значит, вы считаете, что я специально разоблачилась квашему приходу?!

Она рванулась к выходу из кухни. Но для того, чтобыретироваться, нужно было как-то потеснить оппонента.

— А разве нет? — насмешливо спросил он, радуясь,что снова оказался хозяином положения и ему не придется извиняться. ИзвинятьсяТверитинов не любил, считая, что другие расценят это как проявление слабости.

— Что бы вы себе ни думали, это не правда, —сказала Сабина. — У меня нет никакого желания примешивать к рабочимотношениям всякие эмоции. Кроме того, вы не в моем вкусе.

— Вы врете. Я нравлюсь всем женщинам. — У боссабыло омерзительное выражение лица, которое провоцировало и дальше говорить емугадости.

Сабина уже раскрыла рот, но вовремя вспомнила о том, что она— высокий профессионал, и замолчала. Как это она позволила себе так разойтись?Если бы Петька услышал, он бы убил ее.

— Разрешите мне пройти, — мрачно потребовала она.

— А я вам не мешаю.

На самом деле он ей мешал. Для прохода оставалась узкаящель, через которую можно было протиснуться только бочком. Разгневанная, Сабинаполезла в нее, оказавшись на мгновение лицом к лицу с Тверитиновым. Условноговоря. Он был значительно выше и смотрел на нее сверху с дурацкой ухмылкой. Унего был колючий пиджак, от которого слабо пахло табаком, и жесткий ремень,поцарапавший ей живот. Она ойкнула, но не стала останавливаться. Прошла покоридору, нырнула в кабинет и натянула кофточку, сердясь на себя, на своегобосса, на всех на свете.

Дневник Ани Варламовой, завернутый в пакет, лежал под еесумочкой. У Сабины не было времени прочитать записи до конца, зато она успелазамаскировать опасную находку. Купила в киоске другой блокнот, подходивший поразмеру, оторвала обложку и вложила в нее дневник. Его собственную, яркую,блестящую обложку пришлось выбросить. Теперь уж точно не вернешь находку вспальню Тверитинова. Кроме того, вряд ли удастся приклеить ее скотчем напрежнее место. Технически сделать это очень сложно, шкаф так устроен: днодовольно высоко, а к полу опускается низкая резная планка. У нее точно ничегоне выйдет, так что не стоит и пытаться. Самое главное, чтобы сегодня Тверитиновне хватился пропажи. Позже будет невозможно связать исчезновение дневника споявлением в доме новой помощницы. Если он вообще знает о дневнике.

Сабине страстно захотелось прочитать, что еще думала АняВарламова о своем боссе. Первая ее запись весьма оптимистична. Но кто знает,что будет потом? Сабина украдкой взглянула на дверь. Тверитинов думает, что оназдесь одевается, поэтому не ворвется без предупреждения. В запасе естьнесколько минут.

Сабина достала дневник и перевернула первые страницы. Упредыдущей помощницы был свободный, очень разборчивый почерк. Записи читалисьлегко, без запинки.

— На чем я остановилась? — пробормотала Сабина,бегая глазами по строчкам. — А, вот. Нашла.

«Сегодня со мной произошла ужасная история. До сих пор немогу прийти в себя. С.Ф. попросил принести несколько фирменных блокнотов,завернуть их в подарочную у паковку и положить ему на стол. Я отправилась ксекретарше, но она уже ушла, и я решила, что запросто могу попросить блокноты укого-нибудь из производственного отдела — у них всегда есть в запасе парочкаобразцов.

Я спустилась по лестнице вниз, рассчитывая поговорить сЧагиным, но того не было на месте. А из-за двери в маленькую комнату, которуювсе называют кафельной, доносились голоса — мужские. Мужчины спорили, покрайней мере, разговаривали на повышенных тонах. Мне показалось, что один голоспринадлежит Чагину, но я и сейчас в этом не совсем уверена. Я подкралась поближеи тут услышала нечто ужасное!

Первый голос говорил, что нужно придумать какой-то другойплан, потому что, если разделаться с НИМ здесь, будет слишком много грязи. Аследы оставлять опасно. На что второй отвечал, что ничего страшного, у негоесть человек, который со всем справится. А если останутся следы, он их личноуничтожит. Кроме того, стены там из плитки, а она отлично моется.