За спиной жутко всхрапнуло, послышался треск, будтокаменотесы отламывали большой кусок скалы. Ладонь Меривоя упала на рукоятьтопора, он молниеносно обернулся, загораживая Яську всем телом. Дракон, жуткоизогнувшись, вывернул морду к небу и, едва держась над пропастью на трех лапах,с жутким треском свирепо скреб когтями под нижней челюстью.

– Чего это… оно? – спросил Меривой осевшимголосом.

– Съел что-нибудь, – ответила Яська. – Чесуннесчастный… Не могу отучить!

Меривой понаблюдал, с каким остервенением дракон чешется,невольно повел плечами, у самого зачесалось между лопатками, перебросилось набока, поясницу, возник зуд за ушами, в подмышках.

– Зачем отучать, – возразил он угрюмо, – есличешется…

– Так он же все равно не может!.. – объяснила онавозмущенно. – Посмотри, какая там чешуя! Еще один дурень, ничего непонимает.

Меривою почудилось, что дракон, продолжая остервенелочесаться, посмотрел на него с надеждой. Чешуя идет внахлест, стальные когтискользят с чешуйки на чешуйку. Оставив Яську, Меривой подошел ближе. Дракон,что чешется, вот так комично выворачивая шею и закрывая глаза, не страшен, иМеривой, вытащив кинжал, поскреб узким лезвием снизу, запуская его под чешуйки.

Дракон вздрогнул, глаза расширились, замер, страшась спугнутьнеожиданное счастье, осторожно скосил глаза на человека. Меривой поскреб еще,дракон вытянул шею, стараясь раздвинуть чешуйки, но природа все учла: шеядальше не растягивалась, а чешуйкам хватило размера, чтобы защищать нежнуюкожу.

Сзади Яська прошептала в восторге:

– Я даже не догадывалась, что так можно!

Меривой ответил гордо:

– А что такого? Дракон – тот же конь, только скрыльями. Если можно щеткой против шерсти, то можно и…

Дракон томно выгибался, Меривой скреб, слышался скрип металлапо камню, дракон осторожно и деликатно, чтобы не напугать человека, лизнул егов обнаженное плечо. Яська сказала с шутливым негодованием:

– Предатель!

Меривой засмеялся, очень довольный:

– Он просто хитренький. Ну как после этого не почесатьтакого подлизу еще?

Яська прижалась боком, Меривой оставил дракона, обнялдевушку. Дракон посмотрел на Яську с ревнивым укором. Она же счастливо смотрелана Меривоя снизу вверх, дракон своим чесаньем сломал какую-то крохотную стенку,отмел хвостом многие вопросы, и все, кроме них двоих, казалось далеким, как ивесь мир, где-то очень внизу, а здесь только они втроем и звездное небо у ихног.

– Я нашел пещеру, – похвастался Меривой. Взглянулна Яську, поправился смущенно: – Не пещеру, а скорее щель… но если чего,вдвоем поместимся. В смысле – спрячемся. Дракон, конечно, не влезет, дажеесли пузо подберет… Его нельзя как-нибудь уменьшить?

Яська удивилась:

– Как?

– Не знаю, – сказал Меривой. – Я как-то виделдракона, что вишни воровал! Схватил одну ягоду всеми четырьмя лапами и прет ее,вовсю махая крыльями, едва не развязывая пупок…

– У них пупка нет, – объяснила Яськаавторитетно. – Они же рождаются в яйцах. Беспупковые, не то что ты!

– A у тебя пупка разве нет?

– Ну…

– Покажи, не верю. Ты тоже, наверное, из яйца! Правда,из самого красивого…

Она отбивалась, он схватил ее на руки и понес в щель. Драконзевнул, проводив их взглядом. Похоже, все-таки не дерутся, как обычно, авсе-таки играют, что для людей совсем непривычно. Зато привычно, когда дерутся.Драться они могут всегда и подолгу. Звери так долго не дерутся, даже самыекровожадные А люди – да, могут.

Меривой нес ее бережно, прижимая к груди и то выставляялокти, то поворачиваясь к скальным выступам плечами, чтобы те не напали на егоЯську.

– Я теперь не знаю, – вырвалось из его грудигорькое, – зачем эта война… если такое между нами? Никакая война и никакиепобеды того не стоят!

– Артанин, – сказала она с нежным упреком. –Что у тебя за крайности?

– Мы такие, – ответил он горячо. – Еслиликовать, то чтоб до небес наши песни, если горевать – мир чернеет и зверизамертво, если любить – то богов корежит завистью!.. Когда скачем, ликуяили скорбя, то издали и не понять: ураган ли идет, сметая все живое, или жеартанин несется, смеясь или горюя!

С утра небо стало серым, тонкие перистые облака шли плотно,в два ряда, солнце обозначилось большим желтым пятном, словно смотрит сквозьнепромытый бычий пузырь, которым беднота затягивает окна. Лишь изредка наползалпросвет, Долину заливало радостным оранжевым огнем, все оживало, женщиныулыбались, мужчины расправляли плечи, в серых скалах появлялись и ярко блисталикрасные, синие, золотистые искорки

Дракон появился над Долиной, сделал полукруг и сразу пошелвниз, выбрав место прямо перед пещерами. Шварн и Чудин выгружали с телег мясо,иногда драконов приходится кормить и здесь, не только у Антланца, Апоницавскинул руку, чтобы помахать Яське, но рука застыла в воздухе.

Скулан опустился резво, красиво, спружинил на четырех лапахи чуть не подпрыгнул от избытка силы, словно хорошо выспался и готов лететьснова как угодно далеко. С его спины вслед за Яськой слез огромный молодоймужчина с суровым, даже свирепым лицом. Апонице почему-то показалось на миг,что он увидел внезапно помолодевшего Аснерда. Черноволосый, обнаженный допояса, артанин с головы до ног, от него сразу пахнуло жестокостью и смертью.Шварн и Чудин застыли, как лягушки перед огромным ужом

Яська хлопнула Скулана по лбу.

– Брысь в пещеру!..

Скулан лизнул ее руку, красный язык достал и артанина, тотне повел бровью, Скулан с грохотом костяной брони понесся к пещерам, вскидываятолстый зад, а Яська, покосившись на троих смотрителей, ухватила гиганта заруку.

– Пойдем. Я познакомлю тебя с братом, если он прилетел.Или сразу ко мне?

– К тебе, – ответил гигант могучим, как ураган,голосом. – Что мне братья, сестры, весь мир?

Они повернулись и пошли в сторону домов, дракозники неотрывали от них глаз: за спиной гиганта покачивался в легком чехле лук,подобных никто не видел и не представлял, что такой могут сгибать рукичеловеческие.

Шварн сказал тихо, чувствуя, как дрожит голос:

– Как я понимаю, Яська захватила пленного?

Чудин промямлил:

– Да уж… ответный удар!

– Ответный?

– Ну да, – сказал Чудин. Он не отрывал взгляда отудаляющейся пары. Рядом с гигантом Яська казалась совсем крошечной. –Сперва артанка захватила было в плен нашего Иггельда, но убежала одна, увестине сумела. А теперь вот Яська…