Никаких расспросов более не требовалось – достаточновзглянуть в это лицо без единой кровинки. Над ухом севшим голосом выругалсяБангал, и Сварог, ведомый могучим инстинктом самосохранения, хорошеньковстряхнул штурмана, сунул ему в руку микрофон:

– Командуй, мать твою! Душу выну!

Штурман поднял ко рту рупор – вернее, с размаху ударил себяпо губам раструбом, так, что рассадил их до крови. Не обратив на это внимания,даже не поморщившись, заорал, разбрызгивая кровь:

– Все наверх, паруса ставить! Право руля! Переменить галс!

Матросы, стряхнув оцепенение, проворно карабкались вверх,разбегались в стороны по реям. Сварог, следя за ними краешком глаза,лихорадочно оценивал дистанцию меж кораблем и несущимся облаком – и видел: оноприближается так быстро, что никаких шансов не остается, оно уже вровень сверхушками мачт, закрыло солнце…

А в следующий миг – и весь окружающий мир.

Душераздирающие вопли понеслись отовсюду – с палубы, с мачт,с мостика – и тут же утихли. Сварога обволокло мутно-белое облако, пронизанноебледно-желтыми, слабосветящимися ручейками, теми самыми медленными вспышками.Словно далекие огоньки нехотя, с трудом разгорались и тут же гасли, а потом всеначиналось сызнова. Однако жара он не почувствовал. Ощутил бесчисленныеприкосновения к лицу, рукам, затылку, голой груди под распахнутой рубашкой.Словно бы мириады тополиных пушинок или хлынувший из распоротой перины пухосыпали его с ног до головы, кружа вокруг, потоками стекая по коже – и этикасания вызывали непонятные, незнакомые ощущения, столь противные, что Сварогсодрогался всем телом, а по глотке снизу вверх прошел длинный спазм тошноты.

И вдруг все кончилось так же внезапно, как и началось.Загадочное облако не схлынуло, не ушло дальше – оно определенно растаяло, всесразу, на всем своем протяжении, вокруг было только спокойное море, накрытоелазурным сводом небосклона.

Слева раздался сухой деревянный стук, какой издаетпричалившая к борту корабля большая шлюпка. Где-то неподалеку стукнуло что-тоеще. Скосив глаза, Сварог увидел вонзившийся в планшир трехлапый кованый крюк.

Совсем рядом с ним лежали четыре кучки одежды – там, гдетолько что стояли Бангал, Цура, штурман и рулевой. Было непохоже, что людипросто сбросили одежды, скорее уж выглядело так, словно люди вдруг растаяли,пребывая внутри одежды: штаны штурмана остались застегнутыми и заправленными ввысокие мягкие сапоги, форменный кафтан, доставшийся Бангалу в наследство отпредводителя вахарей, тоже застегнут на все пуговицы, как и рубашка Цуры изтонкого полотна, судя по золоченым – а то и золотым пуговицам, материи икружевам, позаимствованная в каюте кого-то из офицеров, а то и самого капитана.

Там, где на нок-рее только что покачивался изуродованныйтруп, болталась лишь улетая, петля. Палуба по левому борту покрыта кучамиодежды, разбросанным оружием – и нигде ни единой живой души и не единого трупа.На рангоуте тоже болтались там и сям штаны и рубахи, ветерок подхватывал их иуносил в море…

Корабль рыскнул по ветру, крутнулся оставшийся без присмотраштурвал. По борту что-то громыхало, словно кто-то взбирался на палубу со всемпроворством. Ничего еще не соображая толком, Сварог произнес привычноезаклинание, делавшее его невидимым, отпрянул в дальний угол капитанскогомостика, положив руку на эфес сабли.

Над планширом возникла самая обыкновенная человеческая физиономия,за ней вторая, похоже на первую, разве что усатая. Два субъекта, одетых, какматросы или небогатые путешественники, враз перемахнули через борт и бросилисьна мостик. При них не было никакого оружия – и держались они так, словнопроисшедшее их нисколечко не удивило. Сварога они не увидели. Один, не мешкая,бросился к штурвалу, умело перехватил рукоятки, выровняв корабль и удерживаяего на прежнем курсе. Второй, перегнувшись через перила, с ухмылочкой оглядывалпалубу.

Сварога так и подмывало дать ему по башке, а потом занятьсявторым, но не следовало торопиться, не узнав сначала, сколько их. Лодка, судяпо звукам, по-прежнему покачивалась у борта корабля, и в ней слышалисьспокойные голоса.

Не особенно и раздумывая, Сварог на цыпочках спустился с мостика.Кто бы ни были эти типы, они, несомненно, связаны с Белой Погибелью, вмгновение ока уничтожившей все живое на борту. Чересчур уж быстро они появились– едва даката растаяла, чересчур уж уверенно действовали, без тени удивления.Они должны были все знать заранее… и, вполне может оказаться, сами все этоустроили, потому что плохо верится в такие совпадения.

Кто-то еще взбирался по веревочной лестнице сперекладинами-палками – Сварог видел две-три верхних ступеньки, видел, какдергается лестница. Следовало побыстрее подыскать самое безопасное место, кудаони ни за что не сунутся, а значит, и не наткнутся ненароком начеловека-невидимку, который вполне доступен и осязанию, и обонянию…

Сварог направился прямиком к бушприту и устроился там сотносительным комфортом, стоя на частой веревочной сети, держась обеими рукамиза толстое, гладкое бревно, отполированное временем и ветрами. Вот уж сюданикому не придет в голову соваться без крайней на то необходимости, даже этимзагадочным налетчикам. Тут обычно находится лишь атакующая команда, когда вморском бою дело доходит до абордажа.

Слева, в паре кабельтов от корабля, вдруг вспучилась водадлинным округлым бугром, и прозрачные струи стекли с корпуса всплывшей наповерхность подводной лодки, не менее сотни уардов в длину.

Настоящая подводная лодка, разве что построенная не изжелеза, а из какого-то темного дерева – Сварог прекрасно рассмотрел надежноподогнанные широкие доски, невысокую округлую рубку, тоже дощатую, походившуюна распиленную поперек пузатую бочку, – с круглыми иллюминаторами вметаллической оправе. Загадочная субмарина медленно приближалась к кораблю, и,судя по тому, как бурлила вода за кормой, приводил ее в движение тот самыйдвижитель, что трудами восьмого департамента считался на Таларе тупиковымнаправлением технического прогресса и нигде не использовался. Подводники, надополагать, то ли не слыхивали об этой искусно подсунутой таларским инженерамдезинформации, то ли прекрасно знали истинное положение дел. Кто бы они нибыли, это, несомненно, надежно укрывшиеся от бдительного ока как небесных, таки земных властей маргиналы – по самой сути своей государственные преступники совсех точек зрения, подлежащие безусловному искоренению как за пиратство, так иза пользование запретными техническими достижениями…

Сварог вспомнил все, что ему было известно о мэтре Тагаронеи его попытках соорудить подводную лодку, оснастив ее каким-то качественно инымдвигателем, а по другим сведениям, уже и построившим в Горроте первый образец.Похоже, не один Тагарон оказался таким сообразительным. Где-то неподалеку –Инбер Колбта, скопище многих сотен островов, до сих пор не исследованный толкомлабиринт, овеянный множеством легенд, как занятных, так и жутких. Столько всегоболтают, что даже если малая толика окажется правдой… Если поразмыслить –идеальное укрытие не только для обычных пиратов (коих в глубинах архипелагапредостаточно), но и для тайной базы таких вот удальцов, наплевавших нанегласные запреты верховной власти…