в партии, то такие указания становились для них обязательными. Единство партии и государства распространялось и на идеологию. Как партийное знамя легко превратилось в государственный флаг, так и нацистская партийная идеология стала государственной. Как монопольно правящей стала партия, так монопольно господствующей оказалась и ее идеология. По словам Гитлера, если «национал-социализм как идеология не хочет сам себя уничтожить, он должен быть нетерпимым, т. е. при всех обстоятельствах отстаивать и проводить правоту своих взглядов и директив». Вторя фюреру, Геббельс заявил, что тот, кто не является национал-социалистом, априори не может оказаться правым.

Террор и пропаганда

Важнейшими инструментами упрочения нацистского режима являлись террор и пропаганда. Основным методом первого стало лишение свободы в различных вариантах. Особенно широко применялись превентивные аресты без судебного решения сроком от нескольких дней до многих месяцев. Поводом к такому аресту могло стать простое подозрение в принадлежности или симпатиях к КПГ или в «связях с марксистами». Арестованный полицией, пока что соблюдавшей юридические процедуры, человек мог считать, что ему еще повезло. Куда хуже приходилось тем, кого хватали штурмовики, устроившие к весне 1933 г. только в Берлине более 50 пыточных бункеров и подвалов.

Поток арестованных непрерывно возрастал. В марте 1933 г. по приказу Гиммлера в Дахау близ Мюнхена в бараках бывшей пороховой фабрики был создан первый крупный концлагерь. К концу года в нем насчитывалось почти 5 тыс. заключенных, в основном (на 80–90%) коммунистов. За ними следовали социал-демократы и прочие «политические враги государства», составлявшие три четверти всех узников. Дахау стал моделью для других концлагерей, заменивших тюрьму и каторгу. Печальную славу образцового организатора этого вида террора стяжал второй комендант лагеря Теодор Эйке, а охрану составляли особые части СС «Мертвая голова».

Keep. 1933 г. концлагеря появились по всей немецкой земле. Однако прежняя веймарская регулярная полиция не очень подходила на роль инструмента беспощадного террора. Поэтому уже в апреле по инициативе Геринга вначале в Пруссии, а затем и в других землях была создана тайная государственная полиция — гестапо, задачей которой было расследование всех «опасных для государства политических устремлений». С ноября 1933 г. политическая полиция постепенно начала переходить под контроль Гиммлера, бывшего тогда шефом баварской полиции, хотя номинально она оставалась под надзором Геринга. Настоящим организатором тайной полиции явился группенфюрер СС Рейнхард Гейдрих (1904–1942), бывший морской офицер, интеллектуально намного превосходивший своего шефа Гиммлера.

Ведомства СС имели три основные задачи — слежка и надзор за всем населением, выявление и преследование противников режима, и последующее их наказание. Первую задачу выполняла служба безопасности — СД во главе с Гейдрихом. Поскольку всякое общественное мнение было загнано в подполье, то СД располагала обширной сетью шпиков и доносчиков, строчивших пухлые «отчеты о настроениях».

Если СД была «глазами и ушами» нацистского режима, то гестапо и полиция, выполнявшие вторую задачу, были его «рукой». В июне 1936 г. все органы полиции и СС оказались под контролем «рейхсфюрера СС и шефа немецкой полиции» Гиммлера. Политическая и криминальная полиция подчинялись Гейдриху. Полицией порядка — охранной, местной и жандармерией — командовал генерал Курт Далюге. Существенным фактором усиления и эффективности террора стало объединение под эгидой СС политической и криминальной полиции.

Концлагеря — этот краеугольный камень репрессий — выполняли третью задачу: наказание или уничтожение противников нацистского режима. Назначенный «инспектором концлагерей и фюрером охранных отрядов СС» Эйке к 1937 г. организовал еще два крупных лагеря — Заксенхаузен под Берлином и Бухенвальд близ Веймара. К этому времени охранные части СС «Мертвая голова» насчитывали 3500 человек.

Столь же важным инструментом режима, как и террор, стала пропаганда. Ее задача состояла в привлечении на сторону нацизма тех 56% избирателей, которые в марте 1933 г. отдали свои голоса не нацистской партии. Значение пропаганды для стабильности режима и для успешного ведения современной войны никто не понимал лучше самого Гитлера. Посвященная этой проблеме глава в «Майн Кампф» была не только одной из лучших, но и невероятно циничной. Нацисты, как ни одна другая партия, использовали пропаганду в качестве оружия политической борьбы. В ход пошло все — пресса, радио, кино, грампластинки, плакаты. В избирательной кампании 1933 г. все предвыборные речи Гитлера транслировались по радио и доходили до каждого потенциального избирателя.

Имперское министерство народного просвещения и пропаганды под руководством Геббельса было создано 13 марта 1933 г. Благодаря заблаговременной подготовке его организация заняла всего несколько недель. Новый министр сразу прибрал к рукам функции других правительственных органов. МИД уступило ему заграничное вещание, МВД отдало Геббельсу вопросы культуры, министерство экономики — рекламу, выставки и ярмарки, министерство транспорта и связи — радио и телеграф. Это было логично, но в дальнейшем приводило к бесчисленным спорам о компетенции по тем или иным вопросам. Как и террор, пропаганда носила тотальный характер и была направлена на все население и на все сферы жизни. Геббельс выработал золотое правило пропаганды — простота, размах и концентрация. Днем и ночью, на улице и на работе, дома и в магазинах, в ресторанах и кинотеатрах на людей обрушивался поток печатной и радиопропаганды. Несомненно, Геббельс был самым блестящим мастером пропаганды в Европе. Не случайно американский историк Р. Герцштейн назвал свою книгу о нацистской пропаганде «Война, которую выиграл Гитлер».

Пропагандист, по Геббельсу, должен быть «лучшим знатоком человеческих душ… Он должен знать не только душу народа вообще, но и улавливать все ее тайные колебания. Он должен обращаться к народу в целом и к отдельным его слоям, он должен говорить с рабочим, крестьянином, бюргером, с жителем Южной Германии и с жителем Северной Германии, он должен уметь говорить с людьми различных профессий и верований. Он должен всегда говорить на языке, понятном для народа». В одном из выступлений Геббельс подробно изложил намерения нацистов перестроить различные виды пропаганды с целью подчинения их задачам фашистского режима.

Сам Геббельс занимал три поста — главного партийного пропагандиста, министра пропаганды и руководителя Имперской палаты культуры. Однако он не был единственным на этой ниве властелином, особенно в руководстве печатью. Здесь у него было два серьезных конкурента — «старые бойцы» партии, «рейхсляйтер по делам прессы» Макс Аман и начальник отдела прессы в кабинете Отто Дитрих. Аман уже в 1921 г. руководил центральным издательством партии в Мюнхене, а к началу войны контролировал 80% газетных издательств Германии. От него зависело, кто может или не может издавать газеты в Третьем рейхе. Дитрих оказывал большое влияние на содержание пропаганды, поскольку получал личные указания фюрера, отнюдь не всегда координировавшего свои выступления с Геббельсом. В сферу деятельности министра пропаганды постоянно вторгался также официальный идеолог партии Розенберг, откровенно