А вот это любопытно. Прошла неделя с момента подписания перемирия, а его условия еще не известны Лофтусу, более того, по его словам, они не известны в Петербурге и уж тем более не ведомы Лондону. Хотя нет, 23 января (4 февраля) Лофтус передал Дерби содержание телеграммы главнокомандующего государю от 19 (31) января:

Все было изложено точно. Правда, в перечне эвакуируемых турками пунктов Лофтус упустил Разград, да это никого в Лондоне и не интересовало. Основное внимание было сосредоточено на том, как по условиям перемирия русские войска позиционируются в отношении Константинополя и проливов. А вот здесь донесение Лофтуса хранило молчание. Иначе и быть не могло, так как подробный отчет о подписанных 19 (31) января основаниях мира и условиях перемирия великий князь отправил императору только 22 января (3 февраля) с нарочным, поручиком Рыдзевским.

Но то, что не было известно Петербургу и Лондону, было-таки известно Одессе. 27 января (8 февраля) английский генеральный консул в Одессе Стенли телеграфировал Дерби:

Но в Петербурге подробные условия перемирия были опубликованы только 28 января (9 февраля).

Получается, что в течение целых восьми дней телеграммы Лайарда были для Лондона единственным источником, по которому можно было составить представление об условиях перемирия в отношении Константинополя, Галлиполи и проливов. Поэтому в британской столице возобладали представления, что «перемирие заключено», «военные действия приостановлены», а русские войска продолжают вытеснять турок с последнего оборонительного рубежа на пути к Константинополю.

Но вряд ли стоит «вешать всех собак» на Лайарда, будто бы он сознательно нагнетал напряженность, извращая информацию. Подобные обвинения в адрес английского посла будут оправданы, если он, отправляя свои тревожные телеграммы 21–25 января (2–6 февраля), знал все условия перемирия, но отказывался их учитывать при оценке происходящих событий. Однако похоже, Лайард этого не знал. «Таймс», со ссылкой на сообщение из Перы (европейской части Константинополя) от 3 (15) февраля, писала, что впервые британский посол узнал об условиях перемирия 25 января (6 февраля)[1060]. Именно в этот день в Константинополь из Адрианополя явились турецкие представители, доставившие официальный текст соглашения о перемирии. Они «преодолели 30 миль за 4 дня», и неудивительно, что такой «оперативностью» способствовали нарастанию непонимания, подозрений и домыслов[1061]. А вот после 25 января (6 февраля) телеграммы Лайарда свидетельствуют уже о его знании полного текста соглашения о перемирии. Так, 26 января (8 февраля) посол направил Дерби ответ на его запрос:

Утром 27 января (8 февраля) Дерби получил официальный текст оснований мира, переданный Лофтусом по телеграфу из Петербурга. Картина требований российского императора к поверженной Порте приобретала законченный вид. Вот на таком информационном фоне лондонским правительством и было принято решение, на несколько месяцев приковавшее к себе внимание всей Европы и обнажившее новые возможности развития балканской ситуации.

27 января (8 февраля) в 14.00 на Даунинг-стрит собрался кабинет. Обсуждение основной темы было кратким. «Все придерживались того мнения, — записал в своем дневнике Дерби, — что не будет большим риском послать часть флота к Константинополю; война заканчивалась и было вполне допустимым позволить себе некоторые нарушения» (в режиме проливов. — И.К.). Вызвал обсуждение лишь вопрос о количестве кораблей. Сошлись «на двух больших и двух маленьких»[1063]. Затем в Безикскую бухту полетела телеграмма с приказом Хорнби вновь направить броненосцы к Константинополю.

После заседания правительства Дерби выступил с заявлением в палате лордов. Он сделал акцент на оправдании опасений Лайарда: оставление турками последней оборонительной линии на пути к столице приведет к тому, что «русские смогут войти в Константинополь когда пожелают». И далее прозвучал вывод:

Лорд Гренвилл спросил Дерби: получило ли правительство разрешение султана на проход эскадры через Дарданеллы? Последовавший ответ не отличался определенностью: «некоторое время назад мы запрашивали фирман султана на проход нашего флота», однако в настоящее время «по известным обстоятельствам» он недействителен. В то же время Порта, по словам Дерби, заверила лондонский кабинет, что с ее стороны будут даны необходимые распоряжения комендантам дарданелльских фортов, с целью предотвратить возможные инциденты в будущем. После обсуждения заявления Дерби палата лордов одобрила действия правительства 204 голосами против 124[1065].