Страны Западной Европы и Япония в начале 1970-х гг. теснили своего старшего союзника на экономическом фронте. Подобный успех частично объяснялся переключением этих двух мировых экономических центров на дешевую нефть в качестве энергетического сырья. Поэтому многократное повышение цен на нефть било больше по американским союзникам, чем по самим США.

Правда, как оказалось, страны Западной Европы и Япония смогли абсорбировать последствия «нефтяного шока». Новые цены на нефть оказались недостаточными, чтобы заставить Запад ускорить разработку новых источников энергии, существенно снизить ввоз нефти, принципиально изменить хозяйственную структуру. В любом случае это требовало десятилетий. Даже вялый выход из кризиса сопровождался увеличением спроса на нефть.

Прикрывая операцию по перекладыванию главных тягот нефтяного кризиса на плечи потребителей, западная печать, телевидение и радио с надрывом убеждали обывателей, что всему виной Саудовская Аравия и другие арабские страны. Их действия назывались не иначе как шантажом. Был еще один прием: панические предсказания о грядущей нехватке нефти и катастрофе мировой экономики. В это верили даже серьезные люди. Когда же к энергетическим проблемам было привлечено пристальное внимание, яркий свет неожиданно упал на деятельность «семи сестер».

В одной стране за другой раскрывались махинации дочерних или внучатых предприятий этого «семейства». «Нельзя объяснить повышение цен на нефть только кризисом, — заявил тогдашний канцлер ФРГ Вилли Брандт. — На этом многие нагрели руки». Оказалось, что нефтяные корпорации воспользовались паникой, вызванной как ими самими, так и действиями арабских стран, чтобы вздуть цены. «Нефтяной голод» душил Запад при полных нефтехранилищах и загруженных заводах. Раздувалась истерия всевозможных «нехваток». Цены на нефтепродукты взлетели, а вместе с ними и прибыли монополий.

В 1974 г. держатели акций ЭКССОН собрались на свою ежегодную встречу в масонском храме, где со стен глядели портреты проповедников прошлого — Конфуция, Моисея и Зороастра, а над ними сияло красными неоновыми буквами название корпорации. Акционеры узнали, что ее доходы достигли почти 2,5 млрд долларов, увеличившись за год на 900 млн. В зале, где шло заседание, стало тихо. Лишь громкие гудки грузовиков, которые ездили вокруг храма, нарушали тишину. Это шоферы устроили демонстрацию, протестуя против высоких цен на горючее.

Даже ко многому привыкшие американцы задумались, узнав, что в 1973 г. 21 нефтяная компания получила примерно 10 млрд долларов прибылей — вдвое больше автомобилестроительных и сталеплавильных корпораций. Прибыли в нефтяной промышленности поднялись за год почти на 60 %.

Крупные нефтяные компании попытались было отбиться от сыпавшихся на них обвинений. Объявление, данное компанией ТЕКСАКО в 150 газетах, гласило: «Мы ничего не скрываем!» А «Шелл» в 230 газетах вопрошала: «Разве может кто-либо назвать наши прибыли чрезмерными?»

Ясно, что арабские страны и Иран поднимали цены на нефть, руководствуясь прежде всего собственными интересами. Но осведомленный американский журналист Джек Андерсон раскопал очень любопытные факты о деятельности самой крупной нефтедобывающей компании мира — АРАМКО. Он выяснил, что ее акционеры поощряли рост цен на нефть. У них были экономические причины делать это. Они хотели получить больше денег…

Раньше «семь сестер» основную массу прибыли получали от добычи и продажи сырой нефти, то есть в Саудовской Аравии и других странах — участницах ОПЕК, хотя дочерние и внучатые компании в зависимости от ситуации улавливали прибыли на различных этапах движения и переработки нефти. В 1940-х гг. из каждых 100 долларов прибыли, полученной в бассейне Персидского залива, компаниям доставалось 82, а нефтепроизводящим странам — 18 долларов. К концу 1973 г. страны-экспортеры получали уже почти весь доход от продажи сырой нефти. В последующие годы нефтяные страны Аравии одна за другой увеличивали долю участия в компаниях-концессионерах до 60 %, хотя и за выкуп, а затем устанавливали над ними полный контроль.

Международные нефтяные корпорации представляли прежде всего американские интересы, а в условиях энергетического кризиса США находились в более выгодном положении по сравнению со своими конкурентами. Под контролем «семи сестер» оставалась и транспортировка, и основная часть нефтеперерабатывающих заводов. Они стояли впереди в научных исследованиях и опытно-конструкторских разработках, обладали большим опытом и гибкостью в использовании научно-технических достижений, у них было больше капитала и более емкий рынок. США больше других были обеспечены собственной энергией, а это означало, что перекачка средств в страны ОПЕК, а из них — опять-таки в США происходила за счет прежде всего Японии и Западной Европы.

Несмотря на высокие цены, спрос на саудовскую нефть рос. АРАМКО увеличила производство в 1974 г. на 3 млн баррелей в день, пробуривая новую скважину практически еженедельно. Расширялся порт Рас-Таннура, который стал крупнейшим нефтяным портом мира.

В 1974 г. АРАМКО платила совладельцам каждый месяц по 2,2 млрд долларов. Эти деньги шли на счета компании в «Ферст нэшнл сити бэнк», «Чейз Манхэттен» и «Морган гаранти». Туда же переводились на счета правительства Саудовской Аравии ее роял-тиз и налоги.

Банки, получая на свои счета эти огромные деньги, сначала просто не знали, что с ними делать. Никакого плана не было. Но высокие цены на нефть означали и взрывообразный рост импорта нефтеэкспортирующих стран, и инфляцию, и соответственно падение их реальных доходов, и быстрый рост добычи нефти в странах — нечленах ОПЕК, и попытки развития альтернативных источников энергии.

Как оказалось, после взлета цен на нефть в 1974 г. дальнейшее их повышение отставало от общих темпов инфляции и падения в тот период курса доллара. Большая часть средств, которые потекли в страны ОПЕК, была поглощена их закупками в странах Запада: потребительских товаров, промышленного оборудования, оружия. Удар по экономике развитых стран был смягчен. Поток «нефтедолларов», направленный непосредственно в финансовую систему Запада — пусть колоссально возросший и осложнивший ситуацию, — не превратился в тот кошмар, которого многие боялись в 1974 г.

Король Фейсал внимательно, но с иронической улыбкой читал «ужастики», распространявшиеся западными СМИ по поводу нефтяного могущества Саудовской Аравии и других членов ОПЕК.

Американскому финансисту снится страшный сон: темноглазый человек спускается по трапу самолета в нью-йоркском аэропорту Кеннеди; в его дорожном чемоданчике лежат чеки на миллиарды долларов, подписанные главой компании ЭКССОН или ТЕКСАКО; он проводит тайные встречи с держателями контрольных пакетов акций крупнейших корпораций, и однажды утром Соединенные Штаты узнают, что Саудовская Аравия установила контроль над «Дженерал моторе», или «Юнайтед Стейтс стил», или «Дюпоном», или над всеми тремя вместе.

Так или почти так рисовали в середине 1970-х гг. западные СМИ финансовую «угрозу» со стороны нефтеэкспортирующих стран, в руках которых сосредоточивались фантастически возросшие капиталы.

В 1974 г. доходы 13 государств-членов ОПЕК достигли примерно 100 млрд долларов.

На первый взгляд перед членами ОПЕК открывались необычайно благоприятные перспективы развития производительных сил. Но колоссальные капиталы не могли в короткий срок изменить архаичные социальные структуры, восполнить нехватку