Но была там и более крупная дичь. Был не ктоиной как лорд Децимус Тит Полип, весь пропитанный ароматом Волокиты — темсамым, которым пахнут сумки для депеш. Да, да, сам лорд Децимус Тит Полип, тот,кого вознесла на высоты чиновного мира одна крылатая фраза, сказанная снегодованием в голосе: «Милорды, я отнюдь не уверен, что министру нашейсвободной страны надлежит стеснять филантропию, чинить препоныблаготворительной деятельности, гасить общественное рвение, подавлять предприимчивость,сковывать дух самостоятельности и инициативы в народе». Иными словами сейвеликий государственный муж отнюдь не был уверен, что кормчему корабля надлежитзаниматься чем-либо, кроме успешного обделывания собственных дел на берегу,благо экипаж неустанно трудясь у насосов, откачивающих воду, и без него не дастсудну пойти ко дну. Этим гениальным открытием в области искусства не делатьтого, что нужно, лорд Децимус прославился сам и еще более прославил великий родПолипов; и с тех пор, если какой-нибудь член парламента в необдуманномстремлении делать то, что нужно, вносил на рассмотрение той или другой палатысоответствующий билль, можно было заранее петь ему отходную, как только лордДецимус Тит Полип поднимался со своего места и под одобрительные возгласыпрочих Волокитчиков начинал исполненным благородного негодования тоном:«Милорды, я отнюдь не убежден, что мне, как министру нашей свободной страны,надлежит стеснять филантропию, чинить препоны благотворительной деятельности,гасить общественное рвение, подавлять предприимчивость, сковывать духсамостоятельности и инициативы в народе». Открытие, сделанное лордом Децимусом,разрешило в политике проблему вечного двигателя. Оно не знало износу, хотя имбез конца пользовались во всех государственных учреждениях страны.

Еще был там не отстававший от своегодостойного друга и сородича Уильям Полип, тот, что в свое время вступил взнаменательную коалицию с Тюдором Чваннингом. У него имелся собственный рецепт,как не делать того, что нужно: иногда он действовал через спикера, требуя,чтобы последний «сообщил палате, на какой Прецедент ссылается достоуважаемыйсочлен, пытаясь совратить нас на путь столь опрометчивых решений»; иногданепосредственно обращался к достоуважаемому сочлену с покорнейшей просьбойизложить сущность упомянутого Прецедента; иногда предупреждал достоуважаемогосочлена, что он, Уильям Полип, сам постарается найти Прецедент; чаще же всеговраз укладывал достоуважаемого сочлена на обе лопатки, объявив, что Прецедентане имеется вовсе. Но так или иначе существительное «Прецедент» и глагол«совратить» были той парой боевых коней, на которых маститый Волокитчикуверенно мчал к намеченной цели. Нужды нет, что достоуважаемый сочлен ужедвадцать пять лет старался, бедняга, совратить Уильяма Полипа на путькаких-либо решений, и все напрасно; Уильям Полип всякий раз призывал палату, азаодно (так, между прочим) и страну, рассудить, прав ли он, не давая себясовращать. Нужды нет, что по здравому смыслу и логике вещей достоуважаемыйсочлен никак не мог, несчастный, подыскать Прецедент для решения, которогодобивался; Уильям Полип, нимало не смущаясь, благодарил достоуважаемого сочленаза остроумный ответ, и тут же убивал его наповал заявлением, что Прецедентанет, а коль скоро нет Прецедента, то и говорить не о чем. Можно бы, пожалуй,возразить, что мудрость Уильяма Полипа — сомнительная мудрость; ведь этак имир, над которым он мудровал, не был бы создан; а если бы и был создан понедосмотру, то не вышел бы из состояния хаоса. Но «Прецедент» и «совратить»звучало так грозно, что желающих возражать не находилось.

Еще был там Полип-непоседа, который закороткое время сменил десятка два должностей, занимая по две, по три зараз, икоторому принадлежала честь изобретения остроумной уловки, с успехомприменявшейся им во всех учреждениях, где верховодили Полипы. Суть ее сводиласьк тому, что на парламентский запрос, касавшийся одного предмета, он давалответ, касавшийся другого. Этот метод приносил отличные результаты и снискалего изобретателю почет и уважение в Министерстве Волокиты.

Была также горсточка Полипов помельче, из тех,что еще не успели выйти в люди и, так сказать, находились на испытании. Это онивсегда околачивались на лестнице и в кулуарах палаты, готовые по командеявиться в зал, если требуется кворум, или попрятаться по углам, еслижелательно, чтобы кворума не оказалось; они усердно кричали «Внимание!» или«Долой!», аплодировали или свистели по указанию старших в роде; они забивалиповестку дня всякой чепухой, не оставляя места для того, что желали быпредложить другие; они оттягивали рассмотрение неприятных вопросов до концазаседания или до конца сессии, а потом со всем пылом добродетельных патриотовпринимались вопить, что время упущено; они послушно разъезжали по стране и навсех перекрестках клялись, что лорд Децимус спас торговлю от столбняка, а промышленностьот паралича, что он удвоил урожай зерна, и учетверил запасы сена, ипредотвратил исчезновение из банковских подвалов несметных количеств золота.Это их старшие в роде Полипов рассылали как попало по общественным сборищам изваным обедам, где они усердствовали в восхвалении своих именитыхродственников, подавая их под соусами разнообразнейших заслуг. Они исправноявлялись на всевозможные выборы, по первому слову и на любых условиях уступалисвои депутатские места, носили поноску, стояли на задних лапках, льстили,хитрили, занимались подкупами, не брезговали никакой грязью, словом, не щадясил, трудились на благо обществу. И за пятьдесят лет не было случая, чтобы всписках Министерства Волокиты оказалось хоть одно свободное место, отгосударственного казначея до консула в Китае, а от консула в Китае догенерал-губернатора Индии, на которое уже не числились бы претендентами многие,а то и все эти изголодавшиеся и цепкие Полипы.

Ясно, что из каждой разновидности Полиповприсутствовала на свадьбе только горсточка — ведь всего-то их там было сполсотни, а что такое полсотни для тех, кому имя легион! Но и эта горсточкаказалась полчищем в туикнемском коттедже, который она заполнила целиком. Полипсоединил брачушихся вечными узами, другой Полип помогал при этом, и сам лордДецимус Тит Полип повел к столу миссис Миглз, уверенный, что так ему и надлежитпоступить.