Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я так не думаю. За этим точно что-то стоит. – Она посмотрела на Павла: – Попробуй разузнать, какие учреждения, магазины, мастерские или кафе находились рядом с аптекой.
– В этом же доме?
– И в этом, и поблизости.
– Сделаю.
Анна прошла к сейфу, вытащила из него документы и предупредила Платонова:
– До двенадцати работаю с делом, потом поеду к подруге Паниной.
Он ответил:
– А я договорился о встрече с Макаровой.
– Вот и хорошо. Вечером все обсудим.
В частном доме номер тридцать восемь по улице Партизана Железняка Анна застала невестку Савельевой. Сама Людмила Мироновна в это время гуляла на детской площадке с внучкой.
Отправившись туда, Анна разглядела среди мамаш и нянек самую старшую.
– Людмила Мироновна!
Та обернулась и миролюбиво «пропела»:
– Я-я-я…
Савельева оказалась пожилой миловидной дамой, ничто в ней не выдавало старуху.
Анна представилась:
– Следователь Стерхова.
– Что-нибудь с сыном? – заволновалась она.
– Я здесь по другому делу.
– Ну, слава богу, успокоили.
– Расследую дело об убийстве Паниной Валентины Сергеевны. Помните такую?
– Ну как же. Помню.
Оглядевшись, Анна предложила:
– Присядем на скамейку. Там и поговорим.
– Мне, знаете, за внучкой надо присматривать, – возразила Савельева.
– Оттуда все будет видно.
Они подошли к скамейке и сели рядом.
Савельева опустила голову и проронила:
– Значит, Валино дело не закрыли.
– Расследование возобновили со вчерашнего дня, – подтвердила Анна.
– По какой причине?
– По причине вновь открывшихся обстоятельств.
– Хотелось бы знать каких.
– Не имею права разглашать.
– Тогда зачем же пришли?
– Изучая следственные материалы, наткнулась на ваши показания.
– Тем более вы все уже знаете.
– Когда расследуешь убийство, всегда теплится надежда, что кто-нибудь из друзей или знакомых жертвы припомнит подробности, которым раньше не придавал значения.
– Вы хоть понимаете, что с тех пор прошло тридцать лет? – спросила Савельева.
– Если быть точной – почти тридцать два, – подтвердила Анна.
– Чего же вы от меня хотите?
– Ответа на конкретный вопрос.
– Ну, задавайте.
– Среди знакомых Паниной были мужчины, имена которых начинались бы с буквы «Г» или «У»?
– Вы будто сами не знаете… Был такой Гуляев Николай, Валин приятель. Вот вам и «Г», и «У».
– А кроме него?
– На заводе много народа работало.
– Меня интересует близкое окружение, – уточнила Анна.
– Таких не припомню.
– Вы сказали, что Гуляев был приятелем Паниной. – Анна отдавала себе отчет, что одно неосторожное слово может привести Савельеву в замешательство, и все же сказала: – Но ведь это неправда. Они были любовниками.
– Слово-то какое… – Савельева огляделась. – Дети кругом.
– Дети нас не слышат. Расскажите о взаимоотношениях Паниной и Гуляева.
– Да ну вас, ей-богу!
– Чувство привязанности, взаимоуважения, любви… – Стерхова подсказала возможные варианты.
– Ничего этого не было. – Савельева махнула рукой. – По крайней мере, у Валентины. Коля ее любил, но она не принимала его всерьез.
– Почему?
– Семь лет разницы. Какой из него муж? Валентина хотела крепкого, уверенного в себе мужчину, каким был ее покойный муж. А Николай казался ей ненадежным.
– Она сама так сказала? – спросила Анна.
Савельева ответила:
– Да, сама.
– И вы были того же мнения?
– Сто раз говорила ей: оставь парня в покое. Не нужен он тебе, ну так и скажи. Зачем же его мурыжить? Как будто знала, что все плохо закончится.
Почувствовав, что за словами Савельевой что-то скрывается, Стерхова задала следующий вопрос:
– Той ночью вы с Гуляевым дежурили на насосной станции. Как проходило дежурство?
Помолчав, Савельева проронила:
– Да как обычно.
– Это не ответ.
– В восемь вечера мы заступили на дежурство, в восемь утра сменились.
Анна уточнила:
– В чем заключались ваши обязанности?
– Я, как дежурный оператор, следила за работой оборудования на случай нештатной ситуации.
– Что это значит? Объясните подробнее.
– Ну вот, например: уровень воды в емкости снизился до минимального, и автоматика должна включить насос для закачки воды. А он не включился.
– Ваши действия?
– Перейти на ручное управление и включить насос.
– А потом?
– Вызвать дежурного слесаря КИПиА.
– В ту ночь нештатные ситуации не случались? – спросила Анна.
Савельева покачала головой:
– Нет. Все было спокойно.
– Значит, Гуляева вызывать не пришлось?
– Нет, не пришлось.
– Физически где он находился?
– В насосной станции.
– Рядом с вами?
– У слесарей – отдельное помещение.
– Можно ли сказать, что в то дежурство вы и Гуляев виделись дважды: в начале смены и в конце?
– Ну почему же… Я заходила в мастерскую, он приходил ко мне в дежурку. Мы пили чай.
– Можно ли сказать, что Гуляев все дежурство был у вас на глазах?
– Мы виделись… – упрямо повторила Савельева.
– Вы не ответили на вопрос.
– Мне нужно вспомнить.
Анна опустила глаза и тихо сказала:
– Тому, кто говорит правду, вспоминать не надо.
Побледнев, Савельева вскочила со скамейки и бросилась к внучке:
– Лида! Что же ты делаешь?!
Но девочка спокойно играла в песочнице и не нуждалась в опеке бабушки. Савельева схватила ее за руку, заставила подняться и потащила за собой.
На ходу она бросила:
– Нам пора домой. До свидания!
Анна проводила ее разочарованным взглядом и крикнула в спину: