Она не знала, что ответить: скажешь «есть» – спросит, где работалараньше? Скажешь «нет» – пошлет подальше.

– Я пишу книгу.

Эти слова будто сами собой сказались или кто-то прошептал ихей на ухо. Мария заметила, что хозяин не поверил, но виду не подал.

– Прежде чем принять окончательное решение, поговоритес девочками. Тут у нас человек шесть из Бразилии. По крайней мере, будетезнать, что вас ожидает.

Мария хотела ответить, что советы ей без надобности и чторешение она еще не приняла, но хозяин, оставив ее одну и не предложив ей дажестакана воды, куда-то удалился.

Стали появляться «девочки», и хозяин, окликнув несколькихбразильянок, попросил ввести новенькую в курс дела. Никто не изъявил желаниявступить с Марией в беседу – как она догадалась, конкурентки им были совершеннони к чему. Заиграла музыка, зазвучали бразильские песни (даром, что ли, делопроисходило в «Копакабане»?), входили все новые и новые девушки – одни сазиатскими чертами лица, другие, казалось, только что спустились с заснеженныхромантических гор вокруг Женевы. Наконец, после того как она два часа провела вожидании, выкурила полдесятка сигарет, истомилась от нестерпимой жажды,совершенно отчетливо ощущая, что совершает ошибку, многократно произнося просебя «Что я тут делаю?!» и досадуя на полное отсутствие интереса со стороныхозяина и девиц, одна из соотечественниц все же приблизилась.

– Почему ты выбрала именно это место?

Мария могла бы повторить историю про книгу, но вспомнила прокурдов и про Хоана Миро и сочла за благо сказать правду:

– По названию. Я не знаю, с чего начать, и не знаю,стоит ли вообще начинать.

Девица была явно удивлена таким прямым и откровеннымответом. Она отпила чего-то похожего на виски, послушала бразильскую музыку,сообщила, что очень скучает по родным краям и что работы сегодня будет мало,потому что международный конгресс, работавший в окрестностях Женевы, закрылся,а потом, заметив, что Мария не уходит, сказала:

– Все очень просто, только надо помнить три правила.Первое: не влюбляйся в тех, кто тут работает, или в клиентов. Второе: не верьобещаниям и требуй деньги вперед. Третье: никаких наркотиков. – Онапомолчала и добавила: – И сразу начинай. Если сегодня уйдешь домой, никого неподцепив, задумаешься и навряд ли вернешься сюда.

Мария готовилась всего лишь услышать краткое суждение о том,годится ли она для временной работы, но тотчас поняла, что вот-вот накатитнеизменная спутница скоропалительных решений – тоска и неминуемо приходящееследом отчаяние.

– Ладно. Сегодня и начну.

Она не стала признаваться, что начала вчера. Девица подошлак хозяину бара, которого называла Миланом, и тот подозвал к себе Марию:

– Что у тебя под одеждой?

Никто и никогда не задавал ей такого вопроса. Ни любовники,ни араб, ни подруги. По меньшей мере, странно. Но очевидно, таковы уж былинравы в этом заведении – брать быка за рога.

– Трусики. Голубые, – ответила она и добавила небез вызова: – Лифчик не ношу, – но одобрения не дождалась.

– Завтра наденешь черное белье, пояс с чулками. Такполагается – чем больше есть что с себя снять, тем лучше.

Не теряя времени и излагая все эти сведения как откровение,Милан сообщил: «Копакабана» – не какой-нибудь притон, а порядочное заведение.Мужчины приходят сюда, пребывая в уверенности, что встретят здесь одинокую,свободную женщину. Если кто-нибудь подсядет за ее столик, а не будет перехваченпо дороге (ибо, помимо всего прочего, существует такое понятие: «Особыйклиент»), то наверняка спросит:

«Позвольте вас угостить?»

На что Мария может ответить согласием или же отказом. Онаимеет право выбирать себе партнера, но говорить «нет» больше одного раза заночь не рекомендуется. В случае согласия она заказывает себе фруктовый коктейль(это – по странному совпадению – самое дорогое, что есть в меню). Ни каплиспиртного, и нельзя, чтобы выбор напитка делал за нее клиент.

Затем она должна принять приглашение потанцевать. Большаячасть завсегдатаев хорошо всем известна (на то они и завсегдатаи) и, если несчитать «особых клиентов» (более подробно о них Милан распространяться нестал), никакой опасности не представляют. Полиция и министерствоздравоохранения требуют ежемесячно делать анализ крови, чтобы девицы нераспространяли болезни, передающиеся половым путем. Презерватив – обязательно,хотя никто, разумеется, проверять, выполняется это правило или нет, не станет.Никаких скандалов: Милан – женат, отец семейства, он дорожит своим добрымименем и репутацией заведения.

Он продолжал объяснять тонкости ритуала: потанцевав, она склиентом возвращается за столик, а клиент, как если бы эта мысль только чтопришла ему в голову, предложит ей пойти в отель. Обычная такса – 350 франков,из которых 50 получает Милан, якобы за обслуживание (эта юридическая уловкапозволяет избежать неприятностей с законом и обвинения в незаконномпредпринимательстве и сексуальной эксплуатации девушек с целью полученияприбыли).

– Мне за... это заплатили тысячу, – попробовалавозразить Мария.

Хозяин приподнялся, показывая всем своим видом, что разговорокончен, но бразильянка, сидевшая рядом, удержала его:

– Да она шутит.

И, повернувшись к Марии, произнесла по-португальскиотчетливо и раздельно:

– Это – самое дорогое заведение во всей Женеве. Никогдабольше не повторяй таких глупостей. Он знает цены на рынке и знает также, чтоникто не получает за сеанс тысячу франков, разве что от «особого клиента». Да ито – если повезет и если научишься всем премудростям.

Глаза Милана – позднее Мария узнала, что он родом изЮгославии, но живет здесь уже лет двадцать, – не оставляли и тенисомнения:

– Такса – 350 франков.

– Поняла, – пробормотала униженная Мария. Сначаласпрашивает, какого цвета у нее исподнее.

Потом определяет, сколько стоит ее тело.

Но времени подумать не было – хозяин продолжал даватьинструкции: к клиенту домой или не в пятизвездные отели не ходить. Если клиентунекуда отвести ее, она должна сама отвезти его в отель, находящийся в пятикварталах отсюда, причем – обязательно на такси, чтобы не примелькаться девицамна Бернской улице. Тут Мария сообразила – не в том дело, чтобы непримелькаться, а чтобы не переманили в другое заведение, где будут лучшеплатить. Однако, наученная горьким опытом первой дискуссии, смолчала.

– Еще раз говорю: на работе – ни капли спиртного, какбудто ты американский полицейский, – видела, наверно, в кино? Ладно, покавсе, мне пора, сейчас начнет подтягиваться клиентура.