— Сашенция! — подскочил Мишка Котенкин. —Может, объяснишь, что с тобой в последнее время происходит?

— Ты еще будешь лезть, — прошипела я не хужеГюрзы, но тут же устыдилась: Мишка всегда ко мне хорошо относился, незачемсрывать на нем злость.

— Сашенька, детка, покушай тортика, — вступил КапКапыч, — я вот тут в выходной испек. Сладкое снимает стресс.

Он так трогательно суетился вокруг, что мне стало стыдно,тем более, когда я вспомнила, что эротический рассказ так и не написала.

— Извини, Петя, — вздохнула я, — ну сил нетбольше писать эту дрянь! Вот статью хоть из себя вымучила.

— Все ясно! — громко сформулировал Мишка. — Унее мания величия, и от этого — творческий кризис!

— Тише ты, — шикнула я, — не хватало еще,чтобы Гюрза в кабинете услыхала! И так разорялась там и с работы грозилась уволить!

— Таким, как наша Гюрза… — вздохнув, начал Петя.

— Нужно морду бить! — подхватила я. —Арбузами!

— Как-как ты сказала? — оживился Мишка. —Морду арбузами бить? Емко! — Он достал блокнот. — Сейчас спишуфразочку.

— Мишка, остановись! — заржали мы с КапКапычем. — Это Зощенко сказал, так что убери блокнот, плагиаторнесчастный!

Мишка разочарованно вздохнул, потом нашел в компьютеревторую статью и углубился в чтение.

— Интересно… — задумчиво молвил он и откусил половинуот моего куска торта. — Слушай, а откуда ты все это узнала?

— От верблюда, — ласково ответила я.

Мягкий тон компенсировал грубость. Мишка не обиделся, ноотстал.

Кап Капыч удовлетворился «Женщиной и цветами» и тоже отошелот моего стола. Я доела торт и задумалась. Злость на Гюрзу не то чтобы прошла,но несколько притупилась.

Теперь это была уже не минутная вспышка, а устойчиваязастарелая ненависть. Я осознала, что если еще раз получу от нее выволочку втакой хамской форме, могу не выдержать и вцепиться мерзкой бабе в волосы. Иливыцарапать глаза. И ведь, стерва, прекрасно может держать себя в руках, ишь какс Главным ворковала! А подчиненных по столу размазать считает своим первейшимдолгом…

Если моя авантюра закончится ничем, а, судя по всему, так ибудет, я подам заявление об уходе. Видеть рожу Гюрзы я больше не в состоянии.Подамся в какую-нибудь желтую газетенку, писать могу о чем угодно —настропалилась тут, пока мною дыры затыкали.

Но напоследок выскажу этой стерве все, что я о ней думаю,вот будет потеха! А пока поразмыслим немножко над моим проектом, вернее, наднашим совместным проектом с Петром Ильичем.

Получается, что мы с ним вместе все это задумали, то естьони с мамулей просто вынудили меня написать статьи. Да, но писала-то их я сама!И подпись моя.., то есть псевдоним мой. Нужно все-таки попробовать как-нибудьпротолкнуть статью в печать, хотя бы в обход Гюрзы, как говорится: семь бед —один ответ Но на случай, если действительно заставят держать ответ, нужно хотькак-то подстраховаться. Нужно, чтобы никто не посмел уличить меня во лжи.

Итак, что говорилось во второй статье?

Несчастная Ираидина соседка действительно работала в нежиломфонде и утонула в ванне, а уж сама, или кто-то помог, — пускай милицияразбирается. Тут пока ко мне претензий быть не может.

А вот с «Домовенком»… Украли у них оргтехнику, так, может,не компьютер? Допустим, сперли только факс, тогда я со своими домыслами будуиметь бледный вид…

Я оглянулась по сторонам. Дверь в кабинет Гюрзы была плотнозакрыта, Кап Капыч ушел мыть чашки после чаепития. Мишка тоже куда-тоиспарился, и я решила, воспользовавшись их отсутствием, провести маленькийследственный эксперимент.

По телефонной справочной службе узнала номер агентстванедвижимости —"Домовенок", набрала их телефон и, дождавшись, когдамне ответил приятный девичий голос — явно секретарша, — прокашлялась и какможно более грубым и решительным тоном обратилась к девушке:

— «Домовенок»? Семнадцатое отделение милиции. Когдаприедете свою машинку забирать?

— Какую машинку? — растерянно переспросиласекретарша.

— Как какую? — Я добавила в голос хамства инетерпения. — У вас оргтехнику украли?

— У нас, — подтвердила девица, чуть неплача, — Ну так нашли вашу оргтехнику, у скупщика. Пишущая машинка«Ремингтон», выпуска одна тысяча девятьсот двадцать второго года…

— Это не наша, — жалобно ответила девица, — унас украли факс фирмы «Панасоник», ксерокс «Кэнон» и два компьютера…

— Точно? — с недоверием в голосе осведомилась я.

— Точно, точно! — Девица, по-моему, была уже награни истерики.

— Чей же тогда «Ремингтон»? — вопросила я голосомсурового следователя.

Мне хотелось добавить: «Будем признаваться или будемзапираться?», но я решила, что это будет перебор, и оставила бедную девушку впокое, повесив трубку.

Результат моего следственного эксперимента впечатлял. ПетрИльич в точности угадал все, что украли из несчастного «Домовенка». То ли онясновидящий, то ли в нем пропадает частный детектив уровня Шерлока Холмса. Влюбом случае в следующий раз нужно внимательно прислушиваться к его рассуждениям:старичок не так прост, как кажется.

Но прислушиваться к его суждениям мне как-то не хотелось —этот самый Петр Ильич мне не очень нравился. Очень уж быстро он обаял мамулю.Интересно, что у них было раньше, как она выразилась, сто лет назад?

А может, я просто ревную? Только так можно объяснить ихпереглядывания у меня за спиной — мол, не будем препираться с капризнымребенком… Они не принимают меня всерьез, поняла я. Мамуля-то давно уверилась,что ничего путного из меня не выйдет. Я не желаю следовать ее советам, а онасчитает, что я делаю это из чистого упрямства. В глубине души мамуля знает, чтоничего у меня не получится, и Петр Ильич помогает мне из чистого альтруизма,чтобы доставить ей удовольствие. Ладно, это мы еще посмотрим…

Как бы исхитриться и все-таки пропихнуть статью в номер? Явключила принтер и вывела файл на печать. Всего-то один листочек текста.

Гюрза сидела в кабинете и изредка посылала сотрудникамоттуда убийственные взгляды.

Ведь это извращение — находить удовольствие в ненавистидругих. Одно из двух: либо она знает, как мы ее ненавидим, и получает от этогофизическое наслаждение, либо считает подчиненных козявками и не замечает вупор.

И еще неизвестно, что хуже!

Я поняла, что совершенно не боюсь Гюрзу.

На столе у Кал Капыча лежала моя распечатанная статья«Женщина и цветы». Осторожно оглянувшись на дверь кабинета, я подложилалисточек со статьей о смерти Алевтины Ивановны Фадеевой под «Цветы» и закрепиласкрепкой. Петя отдаст дамскую дребедень на проверку Гюрзе. Пускай же моя статьябудет у нее под рукой. Капля, как говорится, камень точит…