полностью провалился. Detective были безнадежны. «Detective – дерьмо! – говорит Сейфер. – Отвратительная группа откровенных торчков. И пластинка у них такая же».

«Что правда то правда, – соглашается Майкл Де Баррес, – но мы сварганили шикарный, содержательный блюзовый альбом в стиле Faces. Мы тусили, веселились и писали отличные песни. Просто “Swan Song” нам не помогали. Я не мог дозвониться ни до Джимми, ни до Питера. Ни площадок, ни продвижения, ничего. Чертовски неприятно».

До тех пор, пока Led Zeppelin сохраняли свою высокую значимость, «Atlantic» относилась к бессмысленному лейблу как к необходимому злу, даже если это означало, что им пришлось поддерживать их артистов. Bad Company стала неожиданным сюрпризом и одновременно кошмаром для «Atlantic», которая предпочла бы сосредоточиться на собственном реестре артистов. Но показушный лейбл с двумя мультиплатиновыми альбомами был силой, с которой приходилось считаться.

Воссоединение Led Zeppelin входило в общие интересы. «Никто не хотел убивать курицу, несущую золотые яйца», – признается Фил Карсон. Но Роберт Плант и думать не хотел о возвращении. «Все исчезло – и радость от жизни, и радость от музыки», – говорил он.

Питер Грант предложил план по выводу Роберта из летаргического сна, и он мог бы сработать, если бы не превратности судьбы. Элвис Пресли собирался впервые поехать в Европу гастрольным туром. Грант, узнавший о такой перспективе, назначил встречу с полковником Томом Паркером. Дело в том, что концерты Элвиса и Led Zeppelin продвигала одна компания «Concerts West», и Питер попытался обернуть этот факт в свою пользу. Он мог предоставить Пресли не только свою продюсерскую помощь, но и бесконечное количество препаратов. Роберт боготворил Элвиса, и почти наверняка пришел бы на один-два концерта, а может, и согласился бы на воссоединение со старыми друзьями. Но 16 августа 1977 года Элвис Пресли скоропостижно скончался, став жертвой передозировки наркотиками.

В свою очередь Бенджи Ле Февр был абсолютно уверен, что Роберт больше никогда не согласится выступать в составе Led Zeppelin. «Мы сидели, как на иголках. Роберту не было и тридцати, а он уже сомневался, нужна ли ему группа». Учитывая все произошедшее, у Планта не было никакого желания увековечить свой образ златокудрого бога, или «дерьмоголового божка», как он теперь себя называл.

«Я пытался взять себя в руки и постепенно осознавал важность семьи, а не той роскошной жизни Led Zeppelin, – сокрушался Роберт. – Я потерял своего мальчика и, наконец, задумался, чем хочу заниматься. Подал заявление на должность учителя в системе Рудольфа Штайнера[131] и поступил в педагогический колледж. Я изо всех сил пытался развеяться». И хоть музыка отошла на второй план, она оставалась важной частью его жизни. «Я играл на деревенском пианино и так разжирел, попивая пиво, что никто меня не узнавал».

В конце концов, Роберт устал от лишнего веса и начал тренироваться на стадионе «Molineux», домашней арене его любимцев «Вулверхэмптон Уондерерс». Он бегал по ступенькам стадиона, а по выходным, вместе с Бенджи, играл за любительскую команду «Куинз Хед». Роберт играл на позиции хромого крайнего полузащитника, а Ле Февр занял место в воротах. Пытаясь «перестроиться на новый лад», Роберт поклялся отказаться от наркотиков. «Тяжелее всего принять свою зависимость от какого-то порошка, – говорил он, – пустой траты своего и чужого времени». Плант сделал маленький шажок к нормальной жизни. Но гораздо больший шаг, разобраться с будущим Led Zeppelin, оказался гораздо труднее. У него не было ни малейшего желания думать об этом.

14 марта 1978 года, во время двухдневной деловой встречи в отеле «Royal Garden» в Кенсингтоне, группа впервые собралась за одним столом после большого перерыва. Для обсуждения финансовых проволочек, в комнате с видом на королевский парк Питер Грант встретился с юристами и бухгалтерами «Swan Song». Когда официальная часть собрания завершилась и «пиджаки» разошлись, ребята перешли к обсуждению лейбла «Swan Song» и предстоящих записей Bad Company с Мэгги Бэлл.

«О чем вы, блядь, говорите? – взревел Джи, прерывая разговор. – Лучше бы вы беспокоились о своей карьере!»

Он призвал группу собраться с силами, хотя бы немного порепетировать, чтобы оценить свои возможности и, можно так сказать, заново обрести себя. Джи посоветовал организовать репетиции в замке Клиаруэлл, уединенном местечке в Глостершире, на границе с Уэльсом. Недавно посетившие замок ребята из Bad Company остались довольны. «Цеппелины» могли бы заехать туда в начале мая. Джимми, Джонси и Бонзо согласились, но Роберт не спешил с ответом. «Всю радость моей жизни словно растоптали», – говорил он. Выступать с Led Zeppelin, пусть даже на репетиции, казалось ему несерьезным делом. «Роберт постоянно твердил, что сыграет разок, и на этом все», – вспоминал Грант.

Бенджи пытался поговорить с ним, но Плант посоветовал ему не лезть не в свое дело. «Когда дело касалось группы, сохранялось четкое разделение между музыкантами и командой, – и я всегда был в “команде”. То же самое касалось и работников лейбла. Даже Эйб Хох и Алан Каллан не имели никакого влияния», – говорит Ле Февр.

Тогда обязанность убедить Роберта выступать легла на плечи Бонзо. «Он не столько уговаривал меня вернуться, сколько пытался меня подбодрить, – говорил Роберт. – Вел себя мягко. А я действительно не хотел возвращаться». Оставлять семью казалось бессмысленным и глупым поступком, и он не знал, стоит ли игра свеч. Роберт рассказывал, что все эти годы ему приходилось расхаживать по своему участку с «дробовиком и бутылкой “Johnnie Walker”», отгоняя папарацци. Бонзо, в свою очередь, «детально объяснил, почему это все-таки хорошая идея». В процессе переговоров они выпили немало джина. Джон просто сказал: «Давай мы все отправимся в замок Клиаруэлл и попробуем что-нибудь написать».

2 мая 1978 года, после почти годичного перерыва, Led Zeppelin наконец-то смахнули пыль с инструментов. Никто не предполагал, что замок в стиле готического возрождения, расположенный в глубине леса Дин, окажется идеальным местом для рок-н-ролла. В подвале башни располагалась оборудованная первоклассная студия звукозаписи, где Deep Purple записывали треки для Burn, а Black Sabbath – для Sabbath Bloody Sabbath. Led Zeppelin не ставили перед собой высоких целей. На самом деле, никто из ребят даже не знал, с чего начать. Джимми рассматривал эти репетиции как возможность размяться и «музыкально поздороваться друг с другом». Но что говорить после обмена приветствиями?

Джоунси был совершенно равнодушен. «Мне было не очень комфортно, – сказал он. – Помню, как спрашивал: “Зачем мы это делаем?” Мы были не в лучшей форме, ни в психическом, ни в физическом плане». По его мнению, у остальных участников группы не было сил, чтобы сказать решительное «нет» Джимми и Питеру, которые стремились вновь разжечь былое пламя.

Роберт хотел поджемовать. Чтобы помочь ему расслабиться и войти в ритм, они сыграли рок-н-рольные шлягеры Элвиса, Джерри