«Я привела с собой подругу, полную противоположность Лори, 35-летнюю успешную женщину, знающую себе цену, – рассказывает Бетти Ианначи. Питер Грант пригласил подругу Ианначи в свою комнату. – Он вынюхал много порошка, и чувствовал себя великодушным хозяином». В результате, подругу Бетти раздели догола и приковали наручниками к трубе под раковиной в ванной комнате Гранта, так что весь уик-энд ей могли воспользоваться все желающие. Джимми, наткнувшись на нее почти случайно, проявил нетипичную галантность, когда нашел ключи от наручников и помог ей сбежать.

Возмутительное поведение достигло точки невозврата. Джимми держался молодцом на сцене, но в остальное время едва держался на ногах. Бонзо, обезумев и изголодавшись по вниманию, устраивал спектакль по любому поводу. Однажды, без всякой видимой причины, он с такой силой укусил женщину за палец, что у той пошла кровь. Джоунси мудро придерживался правил из списка рекомендаций для прессы «Никогда не разговаривайте с кем-либо из группы, если они сначала не заговорят с вами» и «Не пересекайтесь взглядом с Джоном Бонэмом». Социальную дистанцию соблюдал и Роберт. В самолете он зарывался в книгу, даже если она была перевернута вверх ногами. Музыканты больше не уезжали с концертов вместе. У каждого был свой отдельный лимузин.

От менеджеров тоже не было толку. Ричард Коул продал душу производителям успокоительных, кокаина и героина. В несвойственном его натуре поведении стал преобладать риск и глупость. На рейсе авиакомпании «Air India», что следовал из «Хитроу» в Нью-Йорк, его арестовали за нарушение общественного порядка. 17 июля 1977 года, когда он возвращался в Штаты с перерыва в турне, в аэропорту Сиэтла его встретила полиция, устроив допрос с пристрастием о наркотиках и дебошах. Роуди Бонзо, Мик Хинтон, стал законченным алкоголиком и наркоманом, равно как и ассистент Джимми, Рэй Томас. Самое жалкое зрелище представлял собой Питер Грант. «Джи, к тому времени, совсем утратил рассудок, – говорит Фил Карсон, верный союзник и связующее звено между Грантом и “Atlantic Records”. – Кокаин так затуманил его сознание, что он окончательно утратил проницательность и уже не мог вести дела». Питер прикипел к Джону Биндону, которого «по-прежнему все боялись». Но и сам Грант стал уязвимым в присутствии Биффо.

23 июля 1977 года в Окленде моральное разложение и безрассудство группы достигли апогея. Led Zeppelin выступали в качестве хедлайнеров на фестивале «Day on the Green», двухдневной феерии в «Oakland Coliseum», организованной легендарным промоутером Биллом Грэмом. Группа прилетела прямиком после пары неудачных выступлений. Расхлябанное состояние Джимми и Бонзо омрачило выступления на стадионе «Kingdome» в Сиэтле и в Университете Аризоны. Грэм не жалел денег на свои мероприятия. В распоряжении группы оказались роскошные трейлеры и первоклассный банкетный стол, а не традиционная холодная нарезка, подсохшая по краям. Он даже предоставил Led Zeppelin изысканный реквизит – восхитительную копию Стоунхенджа для оформления сцены на время выступления. Безусловно, в то время никто не придал этому большого значения, но все изменилось, когда на экраны вышла комедия про вымышленную группу Spinal Tap[130].

Казалось, что шоу тянется целую вечность. Led Zeppelin, как обычно, опоздали. Толпа ждала весь день, а затем вытерпела два проходных разогревочных номера в исполнении Рика Дерринджера и Judas Priest. На их фоне Led Zeppelin смотрелись на три головы выше. Вдохновленная теплым приемом поклонников, группа играла на пике формы – «ожившие рок-легенды», как написали в газета «The Oakland Tribune». Джимми не реагировал на происходящее перед выступлением – по словам менеджера Грэма, «он так обдолбался, что им пришлось под ручку вести его на сцену», но во время «The Song Remains the Same» он снова вернулся на землю.

Пока они заводили толпу, Питер Грант и Джон Биндон поднимались по пандусу за кулисами. Этот пандус был установлен под крутым наклоном, и Джим Дауни, один из умелых помощников Грэма, сказал: «Боже, этот подъем займет целую вечность». Питер неправильно истолковал это как насмешку над своим весом и обиделся. Без всякой причины Биндон нанес удар, который сбил Дауни с ног.

«Биндон рвался в бой с самого начала турне, – говорит Джанин Сейфер. – Он вечно ходил вокруг да около, хрустя костяшками. Очевидно, он искал любой повод, лишь бы кому-нибудь навалять».

Нападение на Дауни только сильнее раззадорило Биндона, жаждущего куда более серьезную разборку, и, вскоре, его желание исполнилось.

Led Zeppelin заканчивали выступление, когда 11-летний сын Питера, Уоррен, прогуливался вдоль каравана фургонов «Winnebagos», что служили гримерками для музыкантов. «Билл Грэм распорядился повесить на каждую дверь трогательные деревянные таблички ручной работы с названием каждой группы», – рассказывает Фил Карсон.

«Я решил, что эта табличка выглядит круто», – сказал позже Уоррен. Он начал снимать табличку Led Zeppelin с крепления.

В этот момент мимо проходил коллега Грэма Джим Мацоркис. Он сказал Уоррену, что таблички должны оставаться на месте до завтрашнего шоу.

«А я заберу их», – настаивал Уоррен.

«Нет, не заберешь», – ответил Мацоркис, отбирая у мальчика табличку.

Уоррен сразу же побежал к отцу и, приукрашивая события, сообщил ему о случившемся. По версии Уоррена, Мацоркис чуть ли не влепил ему пощечину и сбил с ног.

«Я стояла там и все видела, – вспоминает Джанин Сейфер. – Никто и пальцем не тронул Уоррена Гранта. Я повернулась к Джону Биндону, который уже подгонял Питера, и сказала: “Ничего не случилось. Никто его не трогал!”»

Но ее слова пропустили мимо ушей. Накачавшиеся Биндон и Питер услышали то, что хотели услышать, «превратившись в две пороховые бочки», как говорит Сейфер.

Тучи сгущались. Из-за долгих непримиримых переговоров на ранних концертах в «Fillmore», отношения Гранта и Грэма балансировали между крайней ненавистью и бесконечной симпатией. Крутые парни Питер и Билл, проделав длинный путь к успеху, привыкли добиваться своего. Стив Вайс, еще один враждующий с Грэмом сорвиголова, входил в оклендскую свиту Led Zeppelin. Группировки столкнулись друг с другом во второй половине дня, и между ними сразу почувствовалась едва скрываемая вражда.

Градус ненависти поднялся еще накануне концерта. По приказу Гранта, Ричард Коул позвонил Грэму и потребовал 25 тысяч долларов аванса, не предусмотренного сделкой. Прямо сейчас! И наличными. На фестивале они заработали бы сотни тысяч долларов. Но поздним пятничным вечером, когда все банки закрылись, наличный аванс казался подлой и бессердечной просьбой на грани вымогательства. Билл же знал, что, откажись он выполнять просьбу, Led Zeppelin, скорее всего, не выйдут на сцену. Он собрал деньги, засунул их в три коробки из-под обуви и лично отвез их в отель «Miyako», где остановился Джи.

Войдя в номер Питера, Грэм сразу все понял. Кроме Джи в комнате находился еще один человек. Мужчина в ковбойской шляпе слыл крупнейшим наркоторговцем Окленда. «Мне следовало уйти сразу и не отдавать деньги», – говорил Грэм, сожалея