очень хочется отлучиться в туалет, – засмеялся кукольник, сев на трон.

– Вы и правда считаете эти остроты смешными?

– Хах, ну вы ведь тоже всегда уверены в своей правоте, – изрекли загнутые губы. – Зачем же вы здесь?

– Сегодня день моего рождения. Сегодня – мне двадцать один год.

– Ах, точно, с этим новым городом совсем забыл…– торопливо ответил король. Ему не составило труда отыскать на полках своего стола опрятную салатовую коробку. Сквозь небольшой кусочек клеёнки отлично виднелся роскошный наряд глубоких, зелёных оттенков. Именно такие цвета любил её отец; в такие же, облачался действующий король. – Прошу, – протянул он с улыбкой, – примите мой дар.

Милена на голос протянула руку, почти сразу нащупав коробку. Положив подарок на колени, девушка без интереса его ощупала, нахмурив брови.

– Спасибо, но я не этого подарка жду, – хладен был её голос.

– Тогда, что угодно вашему сердцу? – наигранно взволновался король.

– Бархатный трон, – объявила она, устремив фиолетовые глаза точно в королевские. Кукольник засмеялся, так чисто и легко, как не смеялся уже давно. Смехом не злобным, не наигранным; так смеются друзья, услышав хороший анекдот.

– Может, вы пьяны? Или какое-то из яств было испорчено? – с широкой улыбкой, тонко отказал Фрай.

– Я не шучу. И вам пора прекращать. С сегодняшнего дня, я – королева. И я хочу трон. По вашей же вине, народные выборы упразднены. Трон принадлежит тому, кто к нему ближе, – беспристрастен был голос однодневной королевы.

– Вы и правда получили бы власть, если бы меня не стало, ведь вы – ближе вех. Но пока есть король, королевой может быть, только его жена. Дочь властителя, что был на троне два короля назад – не может претендовать на власть, при живом мне, – неизменно улыбаясь, изрекал кукольник.

– Ты грязный человек, – с ноткой отвращения, выкинула Милена. – Ты жуткий лицемер, лжец, убийца, предатель, манипулятор, и наглец. Если потребуется, я освобожу трон твоей смертью, – всем бездушием заявила королева.

В сердце кукольника проснулся восторг. Он вздохнул полной грудью, сверкая улыбкой под изумлёнными глазами. «Фрай» не сдержал пару щелчков, после чего хлопнул ладонями.

– А ты чертовски права. Я делал ужасные вещи, но чем ты – лучше меня? – искренне торжествовал мальчишка. – Ты врёшь, лицемеришь, угождаешь лишь себе, верёвки из Алана вьёшь, желая его руками оправдать возложенные на тебя надежды. Так скажи мне, чем ты лучше?

– Мне хотя бы стыдно, – глядя вниз, призналась Милена.

– Л-о-о-жь, – наслаждёно произнёс кукольник, голосом близким к шипению. – Мне не нужны твои фиолетовые глазки, чтобы увидеть эту ложь.

– Я не в силах оправдать то, что считаю должным. Какой выход, если не пользоваться помощью близких?

– Если не требовать их помощи, ты хотела сказать, – посмеиваясь, почти перебил мальчишка. – Как много родственных душ я внезапно нашёл. Похоже, мир стал гнить ускоренным темпом, – сверкали уста короля улыбкой, в белом лунном свете.

– Хватит менять тему. Если не отдашь трон добровольно, я всей Евразии покажу, что ты за чудище.

– А не боишься показать и то, какова настоящая ты?

Этот вопрос смутил Милену. Она поняла, её соперник, был сильной персоной.

– Наконец наши маски спали к ногам, а щёлк доброты, накинутый на плечи – сожжён, – вставая с трона, сболтнул кукольник. Он не спеша подступил к окну, сквозь которое полюбовался на круглую луну. – Не спорю, я плохой человек. Но готов душой поклясться – для Евразии, я хороший король! – убеждённо молвил кукловод.

– Мои глаза насквозь видят тебя. Не клянись тем, чего в тебе нет. Эта клятва пуста, точно как ты.

Король озадаченно помычал, решив вернуться к трону.

– Что ещё видят твои глаза? – ехидно спросил он, готовясь сесть.

– Только правду. Ты – мне практически незаметен.

Каждое слово Милены было спокойно, словно она перед учителем сдавала зачёт. Будоражило нервы только содержание её речей; лицо тоже всегда оставалось умиротворено.

Кукольник, расслабившись на троне, умилённо похихикал.

– Я настолько желаю Евразии добра, что не стану пугать народ разборками между нашими семьями.

– Ты просто понимаешь, что проиграешь наследнице рода Арттури, – вставила Милена.

– Я оставлю Евразию. Я отдам тебе бархатный трон. Ты больше не увидишь меня, в своей жизни. Но я вернусь. И вернусь во главе великого войска, – решительно поднимаясь с перины, упёрся кукольник руками о стол.

– Хм, правда, – озвучила королева, с тенью смятения.

Милене Арттури тоже решилось встать. Она элегантно поднялась со стула, встав во весь рост около стола. Когда кукольник выпрямил спину – вокруг слепой девицы загорелось огненно-красное поле. Даже в ночной теми, оно горело ярко, а письмена переливались под белым блеском.

Каждый шаг «Фрая» отчётливо слышался в тишине. Не прошло и полминуты, прежде чем мальчишка дошёл до королевы. Он бесстрашно приблизился к «щиту» Милены слишком близко.

Начав с области живота, языки защитного огня стали пожирать королевские одеяния. Чем глубже кукла погружалась в огонь, что источал купол – тем более ярым он становился. Королева не щадила «Фрая». Сила её безопасности без жалости уничтожала короля. Яркие искры порой разлетались в стороны, пока силуэт кукольника тонул в жадном пламени.

Королеве не суждено было увидеть прощальный взгляд мальчишки. Но это не помешало кукольнику посмотреть с надменным восторгом. Вначале, без следа исчезла его улыбка, затем и голубые глаза. Чем-то менее значимым, чем прах, он обратился в просторах тронного зала, оставив Милену королевой. Роскошной короне больше не на чём было держаться; пятизубный головной убор спал на пол. С лёгким звоном корона ударилась о плиту, наконец, замерев на месте. Наследница рода Арттури приклонись к полу, ощупывая возможные места падения. Её ладонь наткнулась на бриллиантовую пику, одного из пяти зубцов. Подняв корону, девица зашагала к трону.

Держась свободной рукой о стол, тонкие ноги подвели её к малахитовой перине. Королева возложила на молочные волосы корону, попутно садясь на престол. Её движения, лицо, даже взгляд – всё говорило о неизбежности случившегося. Она действовала так, будто каждый день получала трон. Она выглядела так, словно это было чемто естественным.

В ночной тишине, королева Милена Арттури осталась одна. Её компаний могла быть названна разве что яркая луна за окном. Накинув ногу на ногу, девушка положила щёку на кулак. Но корона, даже не сдвинулась набекрень, до того идеально она ей подошла.

Милена достигла цели. Хотя бы первый шаг к своей мечте, она со звоном каблука исполнила…

37 эпизод. Свобода

Как только это стало возможным, по просьбе королевы Милены на главную Евразийскую площадь собрали жителей материка. Меж сценой, на которой стояли министры и слепая девица, и публикой, несколько встревоженной устроенной демонстрацией – не горели посмертные костры. Хотя бы это внушало в люд спокойствие, но волнение сохранялось.

Как это было три года назад, ближе всех к народу стоял приемник власти – Милена Арттури. Белые волосы ей собрали гребнем, фиолетовые глаза она распахнула во всю ширь. Казалось бы, всё как обычно, но сейчас, она изменила вещам оттенков белого. На ней был нарядный зелёный корсет, дополнявший бившее в пол фисташковое платье. Именно этот наряд она получила