написано, знаком и образом Двух Изначальных Мечей, изготовленных кем-то из Древних еще на заре времен. Правда, в отличие от автора, я теперь знаю, кем и когда, — внезапно улыбнулась Рэн.

— Угу, — кивнул Марон. — Я, кажется, тоже знаю. Тот же мастер, что делал твой меч.

— Откуда? — ахнула Рэн. И, внезапно догадавшись, ответила сама себе:

— Ну да. Ты же их видел. Все правильно, это был Роллон. Мой родной дядя, — грустно добавила она. — Серая Тень. Так переводится его имя с эльнарина.

— И что же с ним случилось? — спросил Марон.

— Не знаю. За тридцать лет до Катастрофы он пришел на Великий Совет — не Орденский, а наш, эльнарский — опоясанный двумя мечами. И с тех пор его больше никто и никогда не видел.

— Погиб, наверное, — предположил Марон.

— Скорее всего, да. Иначе я никак не могу объяснить, почему один клинок оказался в Румпате, а другой — в Крихене.

Машина плавно остановилась. Раздался громкий гудок: шофер требовал открыть ворота.

— Ну вот, мы и приехали, — поднимаясь со своего места, произнес Марон. — Это уже Карс.

И, несколько раз шумно вдохнув и выдохнув, смущенно признался:

— Укачало меня, наверное. Подташнивает что-то.

— Пойдем сразу в библиотеку, — тоном, не терпящим возражений, произнесла Рэн. — Я тебе покажу эти книги.

Войдя в просторный читальный зал, Марон невольно залюбовался большой медной доской, висевшей на глухой стене. Почти десять тысячелетий назад на ней был выбит текст Устава, принятого первым Советом Семи за четырнадцать лет до Катастрофы.

Семь магистров единогласно приняли Устав, и досок с его текстом было изготовлено — по числу провинций — тоже семь. Уцелело только две: в Карсе и в Киралонге. Конечно, в остальных пяти провинциях хранились точные копии утраченных оригиналов. Да и списки их имелись в любой библиотеке в достаточном количестве.

Но эта доска была особенной: ее касались Первые…

— Мне нужны «Книга странствующих над бездною» и «Книга двух мечей», — произнесла Рэн.

Седоватый библиотекарь кивнул и исчез за полками. Получив через несколько минут свой заказ, Рэн жестом пригласила Марона за стол у окна.

— Смотри, — произнесла она, открывая «Книгу странствующих над бездной». — Вот это место.

«Бессчетное множество поросших мхом фолиантов, иные из коих написаны во времена незапамятные, повествуют доверчивому читателю о различных предметах, принадлежавших некогда магам древности. В непомерной гордыне своей многие из них верили, что обладают силой, равной силе самих богов, и, ослепленные, погружались в видения воистину мрачные и устрашающие. Проклятая книга, именуемая «Речи Отпавших», ясно говорит о сих материях: «Не мертв тот, кто способен вечно лгать».

Горе тому, кто слышал об этой книге. Горе тому, чьи глаза зрели сию мерзейшую из книг. Стократ же горе тому, кто верит сказанному в ней. Ибо зло не заклинается ни наукой, ни тайной.

Перевод не умаляет черной силы, содержащейся в этих запретных словах, да и не имеет сила эта путей к умалению. Но однако же принято считать, что заклинание должно произносить громко и внятно, на определенном языке или наречии. Атта макилу…

Читающий поймет в свете сих откровений, что в безрассудстве своем я процитировал книгу, лежащую сейчас передо мною. Имя ей — «Книга двух мечей», и хранится она в Карсе. Но да будет ведомо всякому желающему ее прочесть, что, если сказано сие громко и во всей полноте, то разбудит силы воистину могущественные и злотворные. Тот, кто говорит — не знает, но верит, что может справиться с ними. Но тщетно. Ибо тот, кто верит, что знает — не знает ничего. Кто знает — тот молчит.

Вот и другие книги, где зло спущено с цепи…»

— Видел? — спросила Рэн, отодвигая фолиант в сторону. — «Атта макилу» — это именно и значит «два меча». А вот тот самый черномагический манускрипт, о котором шла речь.

Марон наугад перевернул несколько страниц.

— Эльнарин? — спросил он, увидев уже немного знакомые руны.

— Да. Вернее, то, что автор считал эльнарином. Читать эту мерзость мы не будем, нас тут интересует другое.

Из специального кармашка на внутренней стороне переплета Рэн извлекла небольшой листок пергамента.

— Здесь написано, кто эту книгу брал, — сказала она, протягивая листок Марону. — Причем не полистать здесь, а всерьез и надолго. Вот смотри: «Рэн из Карса». Это я читала. А теперь погляди, кто ее читал после меня.

— О боги! — ахнул Марон. — Крихенский командор!

— Понял? Он прочитал эту книгу, нашел в ней описание Двух Изначальных Мечей…

— Вспомнил, что один из них он видел в крихенской оружейной, — продолжил Марон.

— Ну да. Сдал книгу и торопливо исчез. Я бы даже сказала — до неприличия торопливо.

— И что же?

— А я отправилась за ним. В Крихену. И, между прочим, мне повезло даже больше, чем я надеялась. В харчевне недалеко от Крихены он договаривался с тремя типами самого разбойничьего вида об убийстве магистра. Деньги обещал. И немаленькие.

— А ты?

— А я подслушала.

— Да это ясно! Что ты сделала?

— Перехватила магистра на дороге и предупредила. Остальное ты знаешь.

Дверь библиотеки внезапно отворилась. На пороге стоял мальчишка лет четырнадцати с собакой на поводке.

— Рэна из Карса и Марона из Крихены магистр просит прибыть к нему, — нарочито громко объявил он, явно гордясь возложенной на него обязанностью.

— Сейчас будем, только книги сдадим, — ответил ему Марон.

«Плывущее бревно»

Из Карса они вышли еще на рассвете. В заплечной сумке Марона лежало запечатанное письмо, официально извещающее магистра Красной провинции о произошедшем в Крихене и Маллене и предлагающее ему прибыть на Совет Семи. А на груди в такт шагам покачивалась офицерская бляха, точнее гроссмейстерская, ибо командир отряда странников зовется не офицером, как в крепости гарнизона, а гроссмейстером. Но странники уже давно перестали ходить отрядами, и гроссмейстерская бляха у странника сейчас — это уже больше чем редкость. Да и по крепостям офицеры существуют в основном в силу Устава и традиции. Им поручается командование отрядами рыцарей, например, организация обороны определенного участка стены. А поскольку серьезных военных конфликтов не было со времен Киралонгского договора, то эта должность является чистейшей синекурой. Как и практически любая другая офицерская должность.

К гроссмейстерам все сказанное относится в полной мере. И даже больше того: гроссмейстеры попросту исчезли за ненадобностью. Но видимо, не совсем. По крайней мере, сейчас по Великому Северному тракту шагал отряд странников под командованием гроссмейстера — Марона из Крихены.

Матерый волк трусил рядом с ним мелкой рысцой. Рэн шла чуть в стороне. А позади, чуть прихрамывая на ходу,