— Думаешь, он соблюдает один и тот же интервал? — спросилаона.

— Сегодня узнаем, — ответила я. — Если до завтра не упадеткартина, значит, не точно соблюдает, а если упадет, то соблюдает. В том, чтовас хотел убить один и тот же человек, у меня нет сомнений.

— У меня тоже, — согласилась Тося.

— Вы что, епэрэсэтэ! — закричала очнувшаяся Маруся. —Шутите?! Вы же сами говорили, что картина — случайность!

— Теперь я так не думаю, — нахмурилась Тося. — Я своимиглазами видела стрелу, и в шляпке моей дырка. Когда я сегодня рассказала обэтом Ларисе, она рассмеялась и сказала, что дырку в шляпке я сделала сама.Боже, ведь то же самое я говорила Розе! Я бездушно над Розой посмеялась, когдабедняжка от страха была сама не своя, вот бог и наказал меня.

Тося схватилась за голову, а потом нервно затеребила крестикна груди, бормоча молитву.

— Лариса права, а вы разум потеряли! — гаркнула Маруся. — Япрямо вся с вас смеюсь. Кому может понадобиться убивать вас? Если кто-то решилнад вами подшутить, это я еще пойму, а в убийство поверю только тогда, когдаувижу ваши трупы…

На этом речь Маруси оборвалась, потому что со стороны комнатдо кухни донесся грохот. Мы, расталкивая друг друга, вырвались из двери, вкоторой застряли по причине чрезвычайной спешки, и помчались в зал.

Тщательные обследования показали, что все предметы стоят насвоих местах.

Мы дружно переместились в спальню и, кроме разобраннойкровати, ничего интересного не увидели.

В Тасиной комнате тоже не было никаких разрушений. Мыизумленно переглянулись.

— Что же это было? — растерянно спросила Тося.

— Я прямо вся слышала грохот, — гаркнула Маруся.

— Картина! — закричала я. — На этой стене висела картина!Где она?

Действительно, над письменным столом Таси всегда виселавполне приличная копия картины «Бурлаки на Волге». Тася еще любил по этомуповоду шутить, что картина — копия с той жизни, которую устроила ему Тося. Сним я абсолютно согласна: жизнь его действительно нелегка.

— Картина! — закричала Тося. — Куда делась картина?

Мы дружно упали на пол и заглянули под стол — там лежалакартина. Рамка разбилась вдребезги, и бурлаки тянули лямку уже на полу.

— Бедный Тася! — запричитала Тося. — Что было бы с ним, еслибы он сидел за этим столом?

— Так на кого покушаются? — деловито осведомилась Маруся,тщательно пережевывая зацепленный на ходу бутерброд.

Минут пять мы говорили хором, а потом как по командезамолчали и задумались. Первой нарушила молчание Маруся.

— Надо срочно ехать к Розе, — гаркнула она.

— Зачем? — удивилась я.

— Чтобы посмотреть, жива ли она, — пояснила Тося.

— Нет, к Розе ехать не надо, — с волнением воскликнула я. —Бедняжка с большим трудом успокоилась, а вчерашнее приключение опять всколыхнулоее страх. Зачем тревожить Розу? Чтобы узнать, жива ли она, достаточно ейпозвонить.

— Раз ее страх вчера все равно всколыхнули, то можно ипоехать, — рассуждала Тося, — вот только я не знаю — зачем? Что Роза намскажет?

— Ничего, — не переставая жевать, ответила Маруся. — Но мыбудем все вместе думать и сопоставлять.

Раз дело такое и даже картина упала, то я прямо всяповерила: вас кто-то хочет убить. Грохнуть. И вас, и ваших мужей.

— Насчет мужей сомневаюсь, а вот в остальном Маруся права, —подтвердила я. — Хорошо, поехали к Розе. Тося, захвати свою шляпку.

И мы отправились к Розе.

— Роза, ты только не падай, но в Тосю тоже стреляли, исегодня у нее сорвалась со стены картина, — с ходу сообщила Маруся, после чегоРоза сразу упала. — Я бы гоже прямо вся умерла, если бы на меня покушались, —заверила Маруся, перешагивая через Розу и направляясь на кухню.

Мы с Тосей подняли Розу и, сгибаясь от тяжести, потащили еена диван, хотя Марусе сделать это не составило бы труда, но кто дерзнет еепросить? Ведь после этого у Розы могут быть переломы, столько силищи у Маруси.И она эту силу не всегда контролирует.

— Надо брызнуть на нее холодной водой, — сказала Тося.

— Нет, лучше дать понюхать нашатыря, — возразила я.

— Я бы сделала и то и другое, — жутко чавкая,прокомментировала Маруся.

— Маруся, тварь такая! — закричала Тося. — Что ты там ужежрешь?!

— Колбасу, — виновато призналась Маруся.

— Где ты ее взяла?

— В холодильнике.

Тут уж не выдержала и я.

— Пока хозяйка лежит в обмороке, ты шаришь в еехолодильнике? — возмутилась я. — Ты просто мародерка какая-то!

— Я просто хочу есть, — пожаловалась Маруся. — И если срочночто-нибудь не сожру, то прямо вся упаду от голода, а это совсем не одно и тоже, что с Розой. Меня всю вы не поднимете. Меня всю даже «Скорая помощь» несможет забрать, поэтому я должна особенно всю себя беречь, хотя бы из заботы овас.

— О нас? — изумились мы.

— Ну, чтобы не доставлять вам хлопот, — пояснила Маруся иоткусила фантастически огромный кусок колбасы.

— Ужас! — закричала Тося. — Она все жрет!

— Правильно, — согласилась Маруся.

— Нет, поверить не могу. Неужели она и в самом деле такжрать хочет? — спросила Тося уже у меня.

— Думаю, да, — ответила я, массируя виски Розы и нервничая.

— Практически всегда, — уточнила Маруся.

«Что-то Роза слишком долго в себя не приходит», —забеспокоилась я.

— Она действительно хочет жрать, — согласилась Тося.

— Хоть это и удивительно, — добавила я. — И не забывай, онасейчас теряет вес. Как же она будет жрать, когда начнет поправляться? Нам ееуже не прокормить.

— Лично я ее кормить не собираюсь, — раздраженно сообщилаТося.

— Отстаньте от нее, пусть жрет, — проговорила Роза.

Мы обрадовались:

— Ты уже жива!

— А что, у меня были другие варианты? — насторожилась Роза ина всякий случай предупредила:

— Сегодня мне умирать нельзя, сегодня у меня три операции,это те, что плановые, а могут быть и срочные.

— Тося, покажи ей свою шляпку, — приказала Маруся, — что-тоона слишком оживилась, куда-то рвется, нас не покормив.