Во время отступления казаки вместе с пехотою часто шли пешком, ведя в поводу лошадей и отстреливаясь от наседавшего неприятеля. Благодаря образцовому порядку при отступлении, отряд понес самые незначительные потери и в то же время не оставил в руках неприятеля ни одного раненого, ни одного трофея и спас всех переселенцев с их имуществом.

Первый ночлег в наших пределах хоперцам пришлось провести на сторожевых постах и в безводной местности на горном хребте; почему отряд на другой день с рассветом поспешил оставить этот неприветливый и неудобный бивак и начал спускаться с Агры-дага в приаракскую долину, куда войска прибыли только в полдень и где могли утолить жажду и напоить лошадей. Здесь, в сел. Чарухчи, 2-й Хоперский полк был оставлен на отдыхе впредь до выступления генерала Тергукасова с отрядом на освобождение баязетскаго гарнизона.

Глава VІІІ

Турецкая война 1877–1878 гг. (продолжение). Боевая деятельность 1-й сот ни 2-го Хоперского полка в составе баязетского гарнизона. Баязетское сидение. Подвиг Сиволобова. Сражение 28-го июня у Баязета. Оборона границы. Хоперцы на Абасгельском перевале и у Игдыря; дела и стычки с турками. Поиск к с. Зырчи. Отступление Измаил-паши. Служба хоперцев в Алашкертской долине. Поиск к Мушу. Конец войны. Возвращение на Кубань и расформирование 2-го Хоперского полка. Награды.

1-я сотня 2-го Хоперского полка, под командою войскового старшины Кванина, в составе 2-х офицеров – сотников Гвоздина и Белого – и 134-х нижних чинов, как было сказано выше, еще 10-го мая, вошла в состав баязетского гарнизона, в котором кроме хоперцев находились: 1-й батальон Ставропольского и 2 роты Крымского пехотных, 2 сотни Уманского и 25 человек Кавказского казачьих полков и взвод 4-й батареи 19-й артиллерийской бригады; всего около 1500 штыков и сабель и 2 орудия.

С первых же дней на хоперскую и уманскую сотни была возложена сторожевая и разведывательная служба, сопровождение транспортов, почт и прочая. Чем дальше Эриванский отряд удалялся вглубь Турции, тем тревожнее и опаснее становилось положение баязетскаго гарнизона, в виду получавшихся отовсюду известий о сборах турецких войск. Поэтому меры охранения со стороны наших войск каждую ночь все более и более усиливались: лошади почти не выходили из-под седла, а казаки находились в постоянной готовности к бою. В особенности тревожное время переживал отряд, когда, 31-го мая, получилось предостережение из Персии от макинского хана, о появлении, будто бы, тридцатитысячного корпуса турок с 12-ю орудиями на реке Соук-су, в 40-ка верстах к югу от Баязета. То же самое подтверждали лазутчики, посылавшиеся на разведку начальником баязетского гарнизона подполковником Пацевичем.

До 6-го июня хоперская сотня была расположена лагерем за городом, недалеко от редута Зангезур, вместе с 7-ю и 8-ю ротами ставропольцев, Елисаветпольским конно-иррегулярным полком и сотнею уманцев. Для проверки слухов о появлении турецких войск и с целью разведать намерения противника, подполковник Пацевич счел необходимым произвести несколько рекогносцировок. Разведки 3-го, 4-го и 5-го июня к стороне гор. Вана и Диадина, во время которых, а именно 4-го числа, хоперцы имели перестрелку с конными партиями курдов у сел. Инджи-су – убедили Пацевича, что в окрестностях гор. Баязета далеко не спокойно.

Появление курдов вблизи города заставило гарнизон задуматься. Становилось очевидным, что эти хищники имели за собою серьезную и значительную поддержку из регулярных войск, если осмелились открыть против нас враждебные действия. В виду такого положения дел комендант, капитан Штоквич, распорядился о приведении баязетской цитадели или замка в оборонительное положение, для чего были завалены ворота, забиты окна, устроены амбразуры, сделаны закрытия для стрелков. Вместе с тем приступили наскоро к заготовлению запаса провианта, но, к несчастью, с большим трудом едва успели собрать только 300 пудов сухарей, да небольшое количество муки и ячменя. Кроме этого был сделан запас воды из ручья, протекавшего через цитадель, так как могло случиться, что неприятель отведет этот ручей. В этом заключались все запасы гарнизона.

Наконец подполковник Пацевич решил произвести самую тщательную разведку неприятеля. Перед зарей рокового 6-го июня четыре роты пехоты тронулись по ванской дороге; две сотни уманцев прикрывали колонну с фронта и левого фланга; хоперцы шли справа, а в тылу следовали три сотни елисаветпольских милиционеров.

Пройдя около 18-ти верст, вблизи сел. Инджи-су, отряд наш неожиданно встретился с турецкими войсками в числе около 3-х тыс. человек пехоты и кавалерии. Казачьи разъезды смело завязали перестрелку с передовыми частями противника. Турки приостановились. Но, спустя полчаса, казаки заметили как из-за высот, лежавших верстах в четырех справа и слева, вдруг появились большие партии неприятельской кавалерии, а за ними показалась и пехота. Оказалось, что Фаик-паша еще накануне сосредоточил все свои силы у сел. Тепериза и теперь, узнав о появлении русских и о нерешительности своих передовых частей, послал им на помощь 2 батальона, 3 горных орудия и одну сотню курдов. Вся эта масса турецких войск, сознавая свое превосходство, с озлоблением бросилась на наш злополучный отряд, направив в обход его всю свою многочисленную кавалерию. Тогда подполковник Пацевич приказал начать отступление.

Теснимые неприятельскою пехотою и кавалериею и поражаемые ружейным и артиллерийским огнем, наши казаки и солдаты, теряя убитых по дороге, изнемогали под тяжестью неравного боя. Поспешное отступление под палящими лучами южного солнца затруднялось сильно пересеченной и трудно проходимой местностью; многие падали от усталости и гибли под ударами куртинских пик. Спешенные казаки и солдаты, перемешавшись, образовали одну непрерывную стрелковую цепь, которая, пользуясь местностью, временами приостанавливалась и отбивалась от турок залпами. Вдруг несколько эскадронов турецкой кавалерии, под предводительством Гуссейн-аги, все время теснивших наш правый фланг и осыпавших нас градом пуль из своих магазинок, быстро направились на гребень, лежавший на пути отступления отряда. Командир хоперской сотни, войсковой старшина Кванин, руководивший боем на нашем правом фланге вовремя заметил этот маневр и, поняв опасность, угрожавшую нам, предложил штабс-капитану Визирову, поскорее занять этот гребень сотнями елисаветпольской милиции. Но, к сожалению, это приказание не могло быть исполнено. Визиров повел было милиционеров вперед, но те, почувствовав себя на свободе, двинулись прямо в Баязет. Тогда подполковник Пацевич отдал приказание посадить казаков на коней, но дело это оказалось также не легким: почти все казаки были пешими в боевой линии, где, перемешавшись с пехотою, вели непрерывную перестрелку с турками. Тем не менее хоперцы и уманцы мало-помалу собрались к своим коноводам и, сев на лошадей, быстро двинулись для противодействия неприятельскому обходу. В то же время подполковник Пацевич, поручив дальнейшее управление боем войсковому старшине Кванину, сам отправился в Баязет, чтобы распорядиться по обороне цитадели