Волки окружили вампира.

– Где достопочтенный? – рыкнул Сирагро.

– Советник? Я не знаю!

– Тогда убирайся на улицу! Там… Там есть кто-нибудь еще?!

И Сирагро, указав пальцем за спину Юлиана, закашлялся, уткнулся лицом в рукав, чтобы не дышать черным дымом, который стремительно заполонял коридоры. Языки пламени лизали картины, ковры, гобелены – и весело трещали. От жары волки высунули языки и тревожно принюхивались, нервно кружа вокруг их командующего.

– Многие умерли. Огненный шторм! – ответил Юлиан. – Где Абесибо? В зале?

– Нет, его там не было! Это кто-то из его прихвостней пустил огонь. Абесибо там, где и остальные изменщики. Пробивается в Коронный дом!

– Так король жив?

– Да, я же оттуда! Он успел с гвардией скрыться в Коронном доме. Они все ушли на штурм башни. Помоги найти выживших! И в сад их, к реке! Мы соберемся там и атакуем со стороны залов, когда прибудет гвардия!

– Кого ты атакуешь, болван, если здесь скоро будет дым колом стоять? – крикнул Юлиан. – Из сада уже не попасть в башни.

Сирагро растерялся. Он об этом не подумал.

– Чертовщина… Тогда хотя бы спасти тех, кого можно! И в сад их. А наши уже атакуют со звоном колоколов на площади. Скоро прибудет еще гвардия. Стой. Стой! Куда побежал! Там все мертвы! Сзади все мертвы!

Однако Юлиан уже бежал по коридорам туда, где было побоище. Сирагро же, махнув рукой, отдал приказ своим, и маленький отряд из оборотней скрылся в коридорах, чтобы найти еще выживших и собраться в саду. Волки бежали впереди, водили ушами и слушали окружение.

Огонь лизал стены и пол. Дым становился все гуще. Рука Юлиана крепко сжимала саблю, другой рукой он вытирал испарину. Сначала нужно проверить зал, чтобы найти советника. Но успел ли тот вернуться на пир? Или до сих пор сидит в комнате с Латхусом? Если он его не найдет, то нужно будет пробиться к Древесному залу. И кто знает, может, удача улыбнется ему и он успеет отомстить Абесибо Науру за свою честь?

Череда коридоров мелькала перед глазами, в глазах рябило и щипало от дыма. Пришлось дышать уже сквозь размотанный шаперон. То и дело из стены дыма на пути вырисовывались распахнутые двери, об которые Юлиан бился плечом. То и дело он едва не спотыкался о трупы. Навстречу ему порой выбегали обгоревшие пьяные придворные и те счастливчики, которые по какой-то причине покинули зал в момент вспышки. Он схватил одного из несчастных за локоть, пытаясь узнать, как все произошло, но из-за паники никто не смог доступно объяснить, откуда появилось пламя. Кричали лишь, что пламя сожгло сзади всех на своем пути, кто не успел скрыться под щитами. Он отправлял всех в сад.

Воздух во дворце был раскален, и он бежал по анфиладам коридоров, наблюдая, как горят картины, ковры, гобелены и люди.

Горрон как сквозь землю провалился, но Юлиана не покидала уверенность, что с ним все будет в порядке.

Близился пировальный зал. Посреди огненного рокота горящей мебели донеслись звуки ругани. Юлиан выбежал из-за угла туда, где ранее собирались придворные низкого ранга. Там маленькая группа людей, в полуобгоревших костюмах, раненая и покрытая ожогами, с трудом отбивалась от девяти магов, забаррикадировавшись за колонной.

Один из магов, в крысином лице которого Юлиан узнал Хоортанара, шипел заклинания огня, пока его товарищи держали щит. Огонь бился в колонну, оплетал ее змеей. Но люди за ней были пока вне досягаемости, хотя жить им в таких условиях оставалось недолго. Впрочем, защитники огрызались, грозили оружием, бряцали кольчугами и грязно ругались.

– Что ты, мастрийкая собака! – смеялся Хоортанар и щурил из-за дыма крысиные глазки. – Где же твой клинок для защиты братьев и сестер! Изнеженный пустослов! Выходи на бой!

– А ты возьми саблю, отродье змеиное! – закричали из-за колонны, и Юлиан узнал голос Дзабанайи. – И выйди один на один! А не как трус, прячась за магическими щитами!

– Собака!

– Змея!

– Дворцовая псина! – отвечал ехидно маг. – Мастри – вот оно, это ты, это ты, пес, прячущийся за колонной, когда хозяева умерли!

Перепалка между Дзабанайей с его людьми и магом Хоортанаром с его сподвижниками обещала затянуться. И нападающие, и защитники были в затруднительном положении. Защитники не могли выпрыгнуть из-за колонны, чтобы порубить магов, так как те сразу же сожгли бы несчастных. Но и магам, чтобы добраться до мастрийцев, нужно было сначала обойти колонну и переползти через перевернутые столы, где в узком месте их бы иссекли саблями и кинжалами на мелкие части. А Хоортанар, сильнейший боевой маг после Абесибо, выдохся из-за того огненного шторма, что сотворил, а потому огонь, созданный им, уже кусал гораздо слабее. Так что все использовали то оружие, что было у них под рукой – оскорбления.

Как раз в тот момент, когда Дзаба горячо рассказывал из-за колонны, что он сделает с женской родней Хоортанара, Юлиан показался из проема коридора. Часть магов повернула к нему голову и, увидев саблю, закричала заклинания. С пальцев трех колдунов одновременно сорвались молнии, но две из них промазали, когда вампир устремился вперед в рывке, а одна прожгла насквозь ему рубаху и растворилась в груди, не нанеся вреда. Блеснул клинок. Один из магов упал замертво – его горло перерубили острой кромкой клинка.

Дзабанайя выглянул, увидел Юлиана.

– Вперед! Вперед! – закричал он.

Отдав приказ, мастриец со своими людьми тут же стал быстро переползать баррикады, чтобы броситься в гущу сражения. Там вампир уже рассекал несообразительных магов, которые не сразу поняли, кто стоит перед ними и почему молния попала в жертву, но не убила ее. Зазвенела сталь, сплетаясь с шипением пламени.

Хоортанар истошно завопил об отступлении. Он бросился прочь, бросив своих на смерть, но Дзабанайя настиг его десятью прыжками. Взмах саблей – и маг с располосованной спиной рухнул ничком. Там его и добили, изрубив, как подпрыгивающую в судорогах змею. А потом принялись за других чародеев, которые стали разбегаться кто куда. К удивлению Юлиана, Дзаба очень умело заработал саблей, закрутил ей, показывая, что с детства учился у лучших мастеров фехтования.

В конце концов, все враги быстро упали замертво.

– О-о-о-о! Юлиан! Как же я рад тебя видеть с твоей невосприимчивостью к магии! – воскликнул Дзаба. Выглядел он отвратно – дорогая мантия обгорела, как обгорела и часть лица. Левая рука посла висела тряпкой вдоль тела, но он все равно силился улыбаться, как привык.

– Почему вы не ушли? – кричал Юлиан, перекрывая рев пламени, который пожирал огромный гобелен на стене.

– Если бы могли! Все произошло очень быстро.

И Дзабанайя бегло рассказал, не переставая морщиться от боли, что старший из пиромантов во время представления вдруг создал не огненный цветок, а настоящий шторм. Шторм этот застал многих пьяными, а потому – бессильными. Многие к тому моменту уже лежали под столами, а кто-то – неистово танцевал. Нашлись те, кто попытались остановить Хоортанара, но в зале почти все маги были сподвижниками Абесибо, а потому они способствовали распространению пламени. В завязавшейся потасовке, среди рычащего огня, их часть погибла, но большинство придворных они все-таки перебили. В итоге обезумевшая толпа ринулась прочь по коридорам, где их и настиг огненный поток, посланный Хоортанаром вслед. Все те, кто не додумались спрятаться в комнатах и понадеялись быстро добраться до сада – погибли.