— Не будешь, — успокаивающе потрепал меня по волосам Рэм, — и потом, без твоего согласия я помолвку разорвать не смогу…

— Да? — протянула я и тотчас постановила: — Тогда шиш тебе, а не мое согласие!

Рэм облегченно рассмеялся и еще больше взъерошил мне волосы, и без того похожие на воронье гнездо.

— Вики, — тихо проговорила Лантэлия, — я ведь не на край света уеду… Я… Я…

Заметив, что подруга вот-вот разревется, я замотала головой и обняла ее. В итоге разревелись мы обе, а Рэмион трусливо дезертировал из палаты, пробормотав что-то насчет лечебных процедур и вредного влияния сырости на неокрепший организм.

Наревевшись и наговорившись, мы с Ланкой наконец-то расстались, и то лишь потому, что заглянувший на огонек Гиаш непререкаемым тоном повелел сворачивать «девичник».

Выпив какой-то противный, но, по уверениям целителей, полезный настой, я почти сразу же провалилась в сон, успев подумать, что все-таки рада за Лантэлию и Лиса. Хоть у кого-то все хорошо. Быть может, однажды этим кем-то окажусь и я…

Ненавижу целителей! Стоит только потерять бдительность — и они так и норовят напоить тебя какой-нибудь гадостью! Не зря вчерашний настой показался подозрительным — если бы не нервное перевозбуждение, ни за что бы не выпила! В этот раз мне досталось сонное зелье, от которого у меня всегда болела голова и жизнь в целом представлялась сплошным клубком недоразумений. Просыпалась я тяжело, урывками, то и дело скатываясь в путаный, тревожный полусон-полуявь, но отчаянно цепляясь за реальность — потому как знала: если уступлю сейчас измученному снадобьями организму, только хуже будет. В какой-то степени мне повезло — в комнате раздавались негромкие голоса, за которые я и ухватилась. Отлично, теперь бы вслушаться, чтобы понять смысл, а дальше… дальше неестественная дрема отпустит сознание, и я буду свободна. И смогу узнать и сказать горячее «спасибо» тому придурку, который умудрился налить мне снотворное!

Однако все мстительные мысли покинули мою голову, стоило мне вникнуть в содержание разговора Лиона и мастера Остромысла. Тихие голоса никак не вязались с эмоциями, буквально пропитавшими каждое произнесенное слово, и оттого становилось особенно неуютно. Хотелось открыть глаза и заявить, что я вообще-то не сплю, но бесово любопытство удержало, зацепившись за фразы «повезло, что Яр предупредил», «Всеслав в бешенстве», «направил делегацию» и «забрать ее домой».

Кого забрать? Меня?! Нет, нельзя, нельзя меня забирать, только не сейчас! Что же получается, батюшка как-то прознал о случившемся?! Едва заставила себя лежать смирно, хотя сердце плясало в груди, пытаясь возразить, что нельзя же так… Я же не кукла! Но я оказалась сильнее минутных порывов и продолжила смирно лежать, наблюдая за мастерами сквозь опущенные ресницы. Они стояли у окна, вполоборота к моей кровати — весьма удобно, никто и не заметит, что я очнулась.

— Я прошу тебя, — в который уже раз повторил Лион, упрямо склонив голову и не смотря на директора.

— Я не хочу ссориться с Всеславом! — нахмурившись, отрезал Остромысл. — У него в семье сейчас невесть что творится, неудивительно, что он так отреагировал… Меня он слушать не будет, тебя — тем более!

— Мне нужно время, Остромысл! Виорика должна научиться контролировать свою силу, а я — придумать, как провести посвящение. А заодно — избавиться от Ргеона так, чтобы не всполошить ищеек. Ты же знаешь, они мне и слова молвить не дадут, а Всеслав и рад будет! А в итоге Виорике… ни один темный не поможет, как на то надеется ее отец. Мне нужно время. Прошу тебя.

— Лион, опомнись! — схватился за голову старый мастер. — Да за одни такие речи Всеслав нас по стенке размажет, как давно уже мечтает! Виорика его дочь, и мы не имеем права…

— …поступать с ней как с вещью! — сверкая глазами, закончил фразу наставник. — Прошу… Никто ни о чем не узнает! Если все сделать сейчас, не медля… Кто потом сможет доказать, что мы заранее знали о царской воле?!

— Виселица, Лион, — проникновенно, так, что даже меня пробрало, произнес Остромысл. — А может, и костер. Это смотря какое настроение у нашего самодержца будет! Я не позволю тебе себя угробить!

— Тогда помоги мне! — ухватился за эти слова Лион. — В твоей власти сделать так, чтобы никто не пострадал!

В комнате повисло тягостное молчание. Мне стоило большого труда дышать по-прежнему ровно и глубоко, чтобы не выдать себя.

— Ты уверен, что оно того стоит? — наконец обреченно спросил Остромысл.

Я, забыв о конспирации, затаила дыхание, боясь пропустить ответ Лиона. Он, такой короткий и тихий, и впрямь мог затеряться посреди глубокого вдоха, но я все же услышала его.

— Да.

Вот так. Легко и просто…

— Практический выезд. На неопределенный срок, — отрывисто и глухо бросил Остромысл. — Куда и с какой целью, определяется мастером-наставником самостоятельно. Не теряй времени зря, мальчик мой. Его не так много… Надеюсь, ты сможешь разобраться с ситуацией.

Ох, а как я-то надеюсь! Одна разрешенная ситуация сама собой решит другую, и я буду свободна как ветер!

— Я справлюсь, — усмехнулся Лион, кинув в мою сторону странный взгляд. — С целью практики и маршрутом я уже определился. Заодно Виорика свои навыки некроманта подтянет, а то разболталась она в последнее время…

Мои ресницы протестующе дернулись, но невероятным усилием воли я оставила глаза закрытыми и засопела еще слаще. В конце концов, даже если тебя заподозрили в подслушивании, это не повод сознаваться в оном! Но, бесья ж круговерть, не слишком ли для меня — вернуться к нелюбимому занятию? Стоит ли игра свеч?!

«Свободна как ветер!» — вновь пронеслось в моей голове. Но на сей раз мысль эта принадлежала не мне. Лиону.

Ма-а-астер… Ну неужели нельзя оставить в покое мои несчастные мозги?!

Я тяжко вздохнула и медленно открыла глаза. Пора возвращаться к жизни. Тем более что летние каникулы, судя по всему, отменяются…

Солнце нещадно палило с выгоревших небес, пыль облаком поднималась из-под лошадиных копыт, рассохшаяся неширокая дорога петляла меж полей, а по правую сторону зеленел лес, обещая прохладу и отдых уставшим путникам. Только вот путники с ослиным упрямством плелись по солнцепеку, игнорируя искушающие посулы. Благо лошадки попались выносливые и не особо возражали против продолжения начавшегося еще на рассвете пути.

— Устала? — в который уже раз спросил Лион, посматривая на меня с явным беспокойством.

Устала? Слабо сказано! Я держалась в седле на чистом упрямстве, но, вместо того чтобы признать очевидное, крепче стиснула зубы и отрицательно покачала головой, едва не свалившись на землю. Устала, не устала — какая разница? Сейчас важно одно — оказаться как можно дальше от Школы. Мало ли когда за мной явятся… Батюшку накрутили будь здоров, и ему, подозреваю, уже совершенно плевать на все свои обещания, вместе взятые.