Автомобиль въезжает в рай.

— Господин генерал, — обращается к Биглеруофицер-ангел с крыльями, когда они проезжают мимо казармы длярекрутов-ангелов, — вы должны явиться в ставку главнокомандующего.

Миновали учебный плац, кишевший рекрутами-ангелами, которыхучили кричать «аллилуйя».

Проехали мимо группы солдат, где рыжий капрал-ангелмуштровал растяпу рекрута-ангела в полной форме, бил его кулаком в живот и орал:«Шире раскрывай глотку, грязная вифлеемская свинья. Разве так кричат„аллилуйя“? Словно кнедлик застрял у тебя во рту. Хотел бы я знать, какой осёлвпустил тебя, скотину, сюда в рай? Попробуй ещё раз…» — «Гла-гли-гля!» —«Ты что, бестия, и в раю у нас будешь гнусить? Ещё раз попробуй, ты, кедрливанский!»

Поехали дальше, но ещё долго был слышен рёв напуганногогнусавого ангела-рекрута: «Гла-гли-глу-гля» и крик ангела-капрала:«А-ли-лу-и-я-а-и лу-и-я, корова ты иорданская!»

Потом они увидели величественное сияние над большим зданием,вроде Мариинских казарм в Чешских Будейовицах, а над зданием — два аэроплана,один слева, другой справа; между ними, посредине, натянуто громадное полотно сколоссальной надписью:

К. U. K. GOTTES HAUPTQUARTIER[207]

Два ангела в форме полевой жандармерии высаживают генералаБиглера из автомобиля, берут его за шиворот и отводят наверх, на второй этаж.

— Ведите себя прилично перед господом богом, —говорят они ему у дверей и вталкивают внутрь.

Посреди комнаты, на стенах которой висят портретыФранца-Иосифа и Вильгельма, наследника престола Карла-Франца-Иосифа, генералаВиктора Данкеля, эрцгерцога Фридриха и начальника генерального штаба Конрадафон Гетцендорфа, стоит господь бог.

— Кадет Биглер, — строго спрашивает бог, — выменя узнаёте? Я бывший капитан Сагнер из одиннадцатой маршевой роты.

Биглер оцепенел.

— Кадет Биглер, — возглашает опять господьбог, — по какому праву вы присвоили себе титул генерал-майора? По какомуправу вы, кадет Биглер, разъезжали в штабном автомобиле по шоссе междувражескими позициями?

— Осмелюсь доложить…

— Молчать, кадет Биглер, когда с вами разговаривает бог.

— Осмелюсь доложить, — ещё раз, заикаясь, начинаетБиглер.

— Так вы не изволите замолчать? — кричит на негобог, открывает дверь и зовёт: — Два ангела, сюда!

В помещение входят два ангела с ружьями через левое крыло.Биглер узнаёт в них Матушича и Батцера.

Уста господа бога вещают:

— Бросьте его в сортир!

Кадет Биглер проваливается куда-то, откуда несёт страшнойвонью.

* * *

Напротив спящего кадета сидели Матушич с денщиком капитанаСагнера Батцером и всё время играли в «шестьдесят шесть».

— Stink awer d'Kerl wie a'Stockfisch,[208] —сказал Батцер, который с интересом наблюдал, как спящий кадет Биглерподозрительно вертится, — mus d'Hosen voll ha'n.[209]

— Это с каждым может случиться, — философскизаметил Матушич. — Не обращай внимания. Не тебе его переодевать. Сдавай-калучше карты.

Уже было видно зарево огней над Будапештом. Над Дунаемощупывал небо прожектор.

Кадету Биглеру, очевидно, снилось уже другое. Он бормотал:

— Sagen sie meiner tapferen Armee, das sie sich inmeinem Herzen ein unvergängliches Denkmal der Liebe und Dankbarkeiterrichtet hat.[210] — Так как при этих словах онзаворочался, вонь опять ударила Батцеру в нос, он сплюнул и проворчал:

— Stink, wie a'Haizlputza, wie a'bescheisenaHaizlputza![211]

А кадет Биглер ворочался всё беспокойнее и беспокойнее. Егоновый сон был необычайно фантастичен: он защищал Линц в войне за австрийскоенаследство. Ему снились редуты и укрепления вокруг города. Его главная ставкапревращена в большой госпиталь. Повсюду лежат раненые и держатся за животы.Мимо палисадов города Линца проезжают французские драгуны Наполеона I.

А он, комендант города, стоит над всеми ними, тоже держитсяза живот и кричит французскому парламентёру:

— Передайте своему императору, что я не сдамся!

Потом боли в животе как будто утихли, и он со своимбатальоном через палисады бежит из города, вперёд, к славе и победе, и видит,как поручик Лукаш подставляет свою грудь под палаш французского драгуна, чтобыотвести удар, направленный на него — Биглера — защитника осаждённогоЛинца.

Поручик Лукаш умирает у его ног, восклицая:

— Ein Mann, wie Sie, Herr Oberst, ist nötiger, alsein nichtsnutziger Oberleutnant![212]

Растроганный защитник Линца отворачивается от умирающего, нотут картечь попадает ему в седалищные мышцы. Биглер машинально ощупывает штаныи чувствует на руке что-то липкое. Он кричит:

— Санитары! Санитары! — и падает с коня…

Батцер и Матушич подняли свалившегося с лавки кадетаБиглера. Затем Матушич направился к капитану Сагнеру и доложил, что с кадетомБиглером творится что-то неладное.

— Это не с коньяку, — сказал он. — Вернеевсего — холера. Кадет Биглер на всех станциях пил воду. В Мошоне я видел, какон…

— Холеру сразу не схватишь, Матушич. Скажите врачу — онрядом в купе, пусть его осмотрит.

К батальону был прикомандирован «врач военного времени»,вечный студент-медик и корпорант Вельфер. Он любил выпить и подраться, номедицину знал как свои пять пальцев. Он прослушал курс медицинских факультетовв различных университетских городах Австро-Венгрии, был на практике в самыхразнообразных клиниках, но не имел звания доктора по той простой причине, чтопо завещанию покойного дяди студенту-медику Фридриху Вельферу выплачиваласьежегодная стипендия до получения им диплома врача. Эта стипендия былаприблизительно раза в четыре больше жалованья ассистента в больнице. И кандидатмедицинских наук Фридрих Вельфер добросовестно стремился по возможностиотсрочить получение звания доктора медицины.