И все же главной причиной спасения цивилизации стали вовсене правительственные меры, а тот простой факт, что большинство Внутриземцевоказались резистентны к вирусу «Ангел». Ведьмы, немертвяки и меньшие виды вродетроллей, фей и фейков вообще никак не пострадали. Вервольфы, живые вампиры илепреконы отделались гриппом. А вот эльфы полностью вымерли. Был сделан вывод,что в данном случае аукнулась их давнишняя практика скрещивания с людьми радипополнения своих рядов. Именно из-за нее эльфы сделались восприимчивы к вирусу«Ангел».

Когда все устаканилось, и вирус «Ангел» был полностьюизничтожен, число Внутриземцев, общее по всем видам, стало худо-бедносопоставимо с числом людей. И мы в темпе за этот шанс ухватились. Поворот, какего стали называть, начался в полдень с одного-единственного фейка. Азакончился в полночь, когда все человеческое население, фигурально выражаясь,сгрудилось под столом, пытаясь свыкнуться с тем непреложным фактом, что оно ещес незапамятных времен живет бок о бок с ведьмами, вампирами и оборотнями.

Первой инстинктивной реакцией человечества стало жгучеежелание стереть нас с лица Земли. Однако это желание стремительно испарилось,когда людям было наглядно продемонстрировано, что именно мы сохранили структуруцивилизации и взяли власть в свои руки, когда мир начал распадаться на куски.Если бы не мы, уровень смертности стал бы гораздо выше.

И все равно первые годы после Поворота на Земле царил сущийдурдом. Боясь ударить по нам, Внутриземцам, люди, как это обычно у них водится,нашли себе другого козла отпущения. Медицинские исследования были объявлены внезакона. Специально снаряженные отряды сровняли с землей все биолаборатории.Оставшиеся в живых биоинженеры предстали перед судом и подверглись не иначе каклегализованному истреблению. Вторая, менее заметная волна смертей последовала,когда вместе с биотехнологией был безвозвратно уничтожен источник новоймедицины.

Было всего лишь вопросом времени, прежде чем человечествонастояло на учреждении чисто человеческого института слежки за деятельностьюВнутриземцев. Так возникло Федеральное Внутриземное Бюро, которое стало быстровпитывать в себя и заменять местные органы охраны правопорядка по всемСоединенным Штатам. Тогда безработные полицейские и агенты федеральной службыиз Внутриземцев сформировали свою собственную полицию, ВнутриземнуюБезопасность. Вражда между двумя этими организациями не ослабевает и сегодня,служа в принципе разумной задаче сдерживания более агрессивных Внутриземцев.

Четыре этажа главного здания ФВБ в Цинциннати целикомотведены под размещение сил по обнаружению нелегальных биолабораторий, где захорошую цену по-прежнему можно получить чистый инсулин и что-нибудь дляотваживания лейкемии. Укомплектованное людьми ФВБ с той же упорнойнавязчивостью отыскивает запрещенные технологии, с какой ВБ убирает с улицсильный психоделический наркотик под простым названием «сера».

«И вся эта каша заварилась в тот самый момент, когдаРозалинда Франклин заметила, что ее карандаш оказался сдвинут с привычногоместа, что кто-то побывал там, где ему быть не полагалось», — подумала я,кончиками

пальцев осторожно потирая разламывающуюся на куски голову.Мелкие улики. Легкие намеки. Вот что на самом деле вращает миром. И это жесамое сделало меня таким хорошим агентом. Улыбаясь Розалинде в ответ, я стерлас рамки отпечатки своих пальцев и положила фотографию в коробку.

Тут у меня за спиной раздался взрыв смеха, и я выдернуласледующий ящик стола, роясь в куче грязных самоклеящихся заметок и скрепок длябумаг. Моя расческа оказалась там, где я всегда ее оставляла, и узел тревог даллегкую слабину, когда я швырнула ее в коробку. Волосы традиционноиспользовались для того, чтобы делать заклинания целенаправленными. Если быДенон и впрямь собирался вынести мне смертный приговор и привести его вдействие, он бы наверняка постарался раздобыть мою расческу.

Затем мои пальцы нащупали гладкую тяжесть отцовскихкарманных часов. Все остальное в этом ящике мне не принадлежало, и я крепко егозахлопнула, цепенея от ужаса, когда моя голова, как показалось, наконец-такисобралась лопнуть. Стрелки часов показывали без семи минут полночь. Папашаобычно дразнил меня, утверждая, что часы остановились в ту самую ночь, когдаони с мамой меня зачали. Горбясь на стуле, я аккуратно положила часы в нагрудныйкарман. И в голове у меня тут же возник образ отца— как он стоит в дверяхкухни, переводя взгляд со своих карманных часов на большие стенные часы надраковиной. Лукавая улыбка кривила его длинное лицо, пока он размышлял над тем,куда подевались недостающие секунды.

Мистера Фиша— рыбку в стекляшке, подаренную мне напрошлогодней вечеринке в конторе, — я пристроила в тигель для приготовлениярастворов, от всей души надеясь на то, что ни вода, ни рыбка оттуда невыплеснутся. Следом я швырнула жестянку с рыбьим кормом. Тут мое вниманиепривлек глухой шум, доносившийся от дальнего конца поделенного перегородкамипомещения— из-за закрытой двери кабинета Денона.

— Ты и на метр из этой двери не выйдешь, Тамвуд, — донессяего приглушенный крик. Гул разговоров мгновенно затих. Должно быть, Айви толькочто объявила о своем увольнении. — У меня есть твой контракт. Ты на меняработаешь, а не наоборот! Только попробуй уйти, и я... — Тут из-за закрытойдвери донесся грохот. — Вот блин... — негромко продолжил Денон. — Сколько жетут всего?

— Достаточно, чтобы рассчитаться за мой контракт, — холодноответила Айви. — Хватит и тебе, и тем трупакам в цокольном этаже. Ну как,пришли мы к согласию?

— Да, — с чем-то вроде алчного благоговения отозвался Денон.— Пришли. Ты уволена.

Тут мне показалась, будто мою голову до отказа набили ватой,и я опустила ее на сложенные чашечками ладони. Значит, у Айви были деньги?Почему же она прошлой ночью ничего не сказала?

— Пошел ты на Поворот, Денон, — в полной тишине раздельнопроизнесла Айви. — Ты меня не увольняешь. Я сама увольняюсь. Ты можешь забратьмои деньги, но высокую кровь тебе не купить. Ты второй сорт, и никакие деньгиэтого не изменят. Даже если я буду валяться в канаве бок о бок с вонючимикрысами, я все равно останусь выше тебя. Сейчас тебя просто убивает то, что мнебольше не придется слушаться твоих приказаний.

— Только не думай, что это гарантирует тебе безопасность! —взревел Денон. Я почти видела, как у него на шее пульсирует вздутая вена. —Вокруг нее вечно несчастные случаи происходят. Встань поближе, и можешьпроснуться мертвой.

Тут дверь кабинета Денона распахнулась, и оттуда в бешенствевырвалась Айви. Она так неистово захлопнула за собой дверь, что во всей конторена секунду погас свет. Сомневаюсь, что Айви вообще меня заметила, покапроносилась мимо на выход. С тех пор, как мы расстались, она успела напялить насебя шелковую хламиду по самые икры. Учитывая свои сексуальные предпочтения, яс легкостью признала, что выглядела Айви просто великолепно. Подол хламиды развевалсяпозади, пока она убийственными шагами мерила пол. Гневные пятнышки выступили набледном лице вампирши. Напряжение так из нее и сочилось, столь сильное, что егопочти можно было разглядеть.