Тут до меня дошло: она настолько напугана, что может егоубить. Я должна помочь Лукасу, но как? Конечно, я сильнее любого человека, номне не справиться с вошедшей в полную силу вампиршей, несмотря на ее детскийвид. Потом до меня дошло и другое: дверь сломана, а куски дерева разбросаны повсему полу. Тот, что лежит рядом со мной, по форме и размеру является простоидеальным колом.

Проткнуть вампира колом не значит убить его. Во всякомслучае, не навсегда. Если кол пронзит сердце, вампир упадет как мертвый, ностоит кол вытащить он встанет, как ни в чем не бывало. Значит, я без тенисомнения могу воткнуть эту деревяшку в спину вампирши.

Но сделать такое с несчастной девочкой? Нет, это невозможно.

Я подняла с пола большой обломок двери — довольно толстуюдоску — и стала осторожно продвигаться вперед.

— Ты не должен был меня преследовать. — Вампирша нависла надЛукасом. Каждый мускул в ее тощем теле напрягся, а пальцы скрючились и сталипоходить на когти. — Ты об этом пожалеешь.

Я с размаху ударила ее доской по голове. Вампирша отлетелана несколько футов (оказывается, я стала намного сильнее, чем мнепредставлялось) и покатилась по земле, все дальше и дальше. Не дожидаясь, покаона встанет, я отшвырнула доску и дернула Лукаса за руку.

— Бежать можешь?

— Сейчас узнаем. — Тяжело дыша, он поднялся на ноги.

Я потянула его в сторону городской площади, решив, что там унас больше шансов затеряться в толпе. Но Лукас резко сменил направление, итеперь мы бежали в другую сторону, в тихий жилой район.

— Здесь вокруг никого нет, Лукас! Мы будем там одни!

— Это значит, что больше никто не пострадает!

— Но...

— Все нормально, Бьянка. Доверься мне.

Мы бежали по небольшой улочке, с обеих сторон застроеннойвнушительными классическими домами новой Англии. Удобные семейные автомобили ивнедорожники стояли припаркованные на подъездных дорожках окна домов яркосветились или же в них мерцали телевизионные экраны. Мне все сильнее хотелосьзакричать, позвать на помощь, но я понимала, что лишь подвергну опасностимирных жителей этих домов. Если они выйдут наружу, чтобы выяснить, в чем дело,то будут втянуты в грозную битву, которая казалась неизбежной. Мы с Лукасомможем рассчитывать только на себя.

— Он не тот, за кого себя выдает! — раздался сзади, идовольно близко, тоненький дрожащий голос. — Он Черный Крест! Уходи скорее!

«Ах ты черт, — подумала я. — Она бежит за нами, чтобы спастименя!»

— Лукас, не нужно всего этого! — Я уже задыхалась. Мы обамогли бежать сверхъестественно быстро, и гораздо дольше, чем большинство людей,но не вампирша. — Просто дай мне с ней поговорить!

— Она не собирается с нами разговаривать!

Лукас по-прежнему считал, что все вампиры опасны. Вообще-то,в данном случае он, скорее всего, не ошибался. Эта вампирша оченьмогущественная, но что еще хуже — она испугана. В таком состоянии можносовершить ужасный поступок. Если из-за меня пострадает Лукас, я никогда себя непрощу.

Лукас потянул меня направо. Мы резко завернули за угол, —вероятно, он пытался сбить вампиршу со следа. Напрасно: ее шаги приближались.По моей спине градом катился пот.

— Я ее отвлеку. — Лукас крепче стиснул мою руку. — Сосчитайдо трех и ныряй за ближайшую машину. Поняла?

— Лукас, я тебя не оставлю!

— Мне помогут. А ты прячься. Раз, два... Времени на споры неосталось. Он резко отпустил руку, я отлетела к обочине и нырнула в укрытие.Ободрала ладони и колени, но сумела перекатиться за большой пикап и пригнутьсярядом с колесом.

В течение нескольких секунд было тихо. «Мне помогут», —вспомнила я слова Лукаса. Черный Крест здесь на охоте, а это значит, что всеони где-то рядом. Без меня у него есть шанс. Я начала понемногу успокаиваться.Он в безопасности, и это утешало...

И тут вампирша нырнула ко мне за пикап.

Может, мне следовало закричать и позвать Лукаса, но я нехотела ее выдавать.

Она на меня не бросилась. Я знала, что этого не случится.Девушка протянула мне руку с грязными обломанными ногтями.

— Нам нужно уходить, — сказала она. — Ты не знаешь, что онтакое.

— Я знаю, что он Черный Крест. Мне он ничего плохого несделает, но вот-вот вернется с подмогой. Уходи скорее!

Она в ужасе замотала головой, глядя на меня:

— Ты сошла с ума! Он же враг!

— Со мной все будет хорошо, — настойчиво повторила я. — Авот ты в опасности!

Она опустила руку и посмотрела на меня, наклонив головунабок. В такой позе она напоминала сломанную игрушку, и у меня возниклоощущение, что я ранила ее чувства. Помолчав, она вскочила на ноги и побежала,исчезнув из виду так стремительно, что я и шагов не услышала.

Убедившись, что она ушла, я позвала:

— Лукас! — Нет ответа. — Лукас?

На мостовой послышался топот. Вскочив, я увидела что ко мнебежит Лукас, жестом показывая, чтобы я снова пригнулась.

— Она ушла, — сообщила я, не обратив на это внимания. —Больше нам ничего не угрожает, понимаешь?

Лукас замедлил ход, сделал еще несколько нетвердых шагов инагнулся, упершись ладонями в колени. Я все еще дрожала, и мне потребовалосьнесколько минут, чтобы восстановилось дыхание.

— Ты уверена?

— Совершенно уверена. С тобой все нормально?

— Да, если с тобой все хорошо. — Лукас выпрямился и откинулсо лба мокрые от пота волосы. — Господи, Бьянка, если она хотела заполучитьтебя...

— Она не была опасной. До тех пор, пока не испугалась.

— Что? Ты уверена?

— Да. — И тут я осознала: наконец то впервые за шесть слишним месяцев мы с Лукасом остались наедине! Я крепко обняла его, и он прижалменя к себе с такой силой, что я едва не задохнулась. — Я скучала по тебе, —шепнула я ему в волосы. — Я так сильно по тебе скучала!

— И я тоже. — Он негромко засмеялся. — Просто не верится,что все это происходит наяву.

— Я тебе докажу. — Я обхватила его лицо ладонями, мысклонились друг к другу, чтобы поцеловаться, и туг на нас упал свет фар. Мы обаподскочили.

Стремительно приближавшийся фургон, взвизгнув тормозами,остановился в нескольких футах от нас.

Ослепленная светом, я с трудом различила внутри очертаниянескольких человек. Лукас застонал.

— О нет! — Дверца фургона отворилась, и он крикнул: —Опасность миновала! Долго же вас пришлось ждать, ребята!

— Не прошло и пяти минут после твоего сообщения на пейджер.— Голос выбравшейся из фургона женщины показался мне знакомым, и я сообразилапрежде, чем увидела ее лицо, — это Кейт. Мать Лукаса.