Видную статью войсковых доходов запорожских казаков составляло также «мостовое», то есть сбор с проезжавших купцов, торговцев, промышленников и чумаков за перевоз через реки, речки и рукава запорожских вольностей. Калачев пишет об этом так: «Сбирают они с купечества не меньше половинной части против таможенных сборов, под видом не так чтоб учрежденной от них тарифы, а берут они за перевоз войсковыми лодками, а на сухом пути, через реки, за мосты, ибо во всей их земле нет ни единого моста, или хотя бы на малейшем протоке гати, с которых бы не собиралось на полковника той паланки, в дачах которой есть переезды, с порожней телеги по копейке. А также за безопасность в пути, от их людей за конвоевание приставленного одного человека к едущему обозу, с войсковым перначем или булавой, а больше прикрепленной на булаве войсковой печатью; однако ж хотя б сего конвоя кто и не требовал, но ему дают и он должен расплатиться непременно, по точности их установления»[1077]. Из множества перевозов в пределах вольностей запорожских казаков особенно известны были: Мишуринорогский, Кодацкий, Микитинский, Каменский, Кизыкерменский – все пять через реку Днепр, Бугогардовский через реку Буг к Мертвоводу; у первых переправлялись преимущественно купцы малороссийские, ехавшие из Украины на Дон или в Крым, и купцы татарские, ехавшие из Крыма в Сечь и Украину; у вторых переправлялись большей частью купцы польские и малороссийские, ходившие в Очаков и обратно из Очакова, а также в Запорожье и обратно. Запорожские казаки брали от всякой телеги и от всякой скотины за перевоз через реки и делили эти доходы между старшиной и всем войском. Количество платы взималось в разное время и с разных возов различно: с пустого воза в Микитинской заставе по копейке, с нагруженного воза от 2 до 10 копеек, кроме того, за конвой до Микитина особо 8 рублей, до Кодака 12 рублей да «некоторый» ралец конвойному[1078]; в 1774 году за перевоз у Микитинской заставы брали с ехавших в Крым и обратно из Крыма «с пароволовьего воза по 60 копеек, а с двух пар по 1 рублю и 20 копеек»[1079]. Для сбора пошлин у переправ существовала особая старшина, состоявшая из шафарей, подшафариев, писарей и подписариев. Эти сборы за переправы так увлекали сечевое товарищество, что оно старалось делать перевозы и вне своих пределов, во владениях крымского хана, на речках Белозерке, Рогачике, Кайрах, на Днепре у Кизыкерменя, и собирать за них мостовое[1080]. Крымские ханы иногда давали на то свое согласие, и запорожцы пользовались «мытом» с перевозов за границей собственных вольностей[1081]. Трудно и даже невозможно определить с точностью всю цифру годового дохода, получаемого запорожским Кошем за перевозы через реки: это зависело от большего или меньшего движения чумаков, торговцев и купцов, последнее же, в свою очередь, зависело от урожая соли, улова рыбы, обилия степной травы, безопасности проездов по диким татарским степям и т. д. В 1774 году с июня по январь месяц собрано было за перевоз в Гарде 850 рублей, следовательно, в течение всего года гораздо выше 1000 рублей, но гардовый перевоз считался самым незначительным перевозом, так как в нем не было даже и особого шафаря. В переправе на Мишурином Роге запорожские казаки, если верить показанию историка Малороссии Маркевича, в свое время собирали 12 000 рублей ежегодной пошлины[1082].

Немаловажную статью войсковых доходов составляла также подать «дымовое», взимавшаяся запорожскими казаками с так называемых «сидней», считавшихся подданными сечевого товарищества и живших в восьми окружных паланках по селам, деревням и зимовникам; подать, накладывавшаяся на подданных войска, была постоянная и временная: постоянная до 1758 года ограничивалась 1 рублем с семьи, а с 1758 года по 1770 год – 1 рублем 50 копейками. При трудности исчислить все женатое население запорожского войска трудно, разумеется, определить и maximum этого рода подати; если взять за норму всего женатого населения по зимовникам 12 250 человек[1083], то получим, при взимании одного рубля с человека, 12 250 рублей и, при взимании полутора рубля, 18 375 рублей. Временные налоги, взимавшиеся с женатых казаков, простирались от 300 до 500 рублей с паланки, но они накладывались только в исключительных случаях – когда войско поднималось большим походом на Турцию, Крым и Польшу или посылало депутацию в русскую столицу по особо важным делам.

Судебный штраф, взимавшийся деньгами, скотом, лошадьми за какой-нибудь проступок с виновных, также составлял доход войска запорожского; он шел или в пользу всего войска, или одного куреня, или войсковой старшины: «за тягчайшую вину приковывают к столбу и убивают его до смерти, а богатство его берут на войско; у них всякий начальник за продерзость в малейшем хотя воровстве или приметя волокитство за женским полом, волен того преступника лишить всего имущества в собственный свой карман, какого бы то капиталу он ни был, а никому за то не ответствует»[1084], – пишет о том князь Мышецкий.

Наконец, последним источником доходов войска запорожского низового было денежное и хлебное жалованье, получавшееся сперва от польского, а потом от русского правительства. От литовско-польского правительства впервые назначено было денежное жалованье запорожскому войску в 1576 году королем Стефаном Баторием, как об этом свидетельствуют малороссийские летописцы: «Тогда ж и запорожским казакам учредил атамана кошового и все их началы, и всем казакам, как городовим, так и запорожским, давал жалованье на год по чирвонцю и по кожуху, чем казаки на долгое время били очень дополни»[1085]. Сколько потом давалось жалованья запорожцам и прибавлялось ли оно или уменьшалось – об этом ни летописцы, ни современные польско-литовскому господству в Южной Руси источники не говорят. Известно лишь, что это жалованье далеко не всегда исправно присылалось в Сечь, потому что государственная казна Речи Посполитой очень часто оказывалась пуста; эта неисправность подавала повод запорожцам делать набеги на мусульманские земли и вместе служить основанием для оправдания в глазах польского правительства в их враждебных действиях против мусульман. С тех пор как запорожцы объявили себя поборниками православия и ненавистниками католицизма, они лишились денежного жалованья, дававшегося им польским правительством; зато стали получать его от русского. Но с какого именно года они стали получать денежное, а вместе с ним и хлебное жалованье от Москвы, определенно неизвестно; правдоподобно, однако, что это могло быть со времени присоединения Малой России к Великой, то есть с 1654 года. В прошении гетмана Хмельницкого на имя царя, состоящем из 23 пунктов, в последнем пункте говорится: «Также и на тех, которые за порогами Коша берегут, чтоб его царское величество милость свою изволил показать, понеже нельзя его самого без людей оставить»[1086]. Дело идет о «корме и порохе», которых гетман просил у царя для 400 стражников, живших в городе Кодаке; о том же мог просить Хмельницкий царя и за запорожцев. В 1654 году, 19 марта, пишет Самуил Величко, малороссийские посланцы говорили в Москве, что с Украины в Запорожье «на кошевых казаков запасы хлебные и зелье и пульки посылаются», а в крепость Кодак в это же время отправлялись арматы, зелье, пушки и хлебные запасы; в актах 1661 года говорится, что «низовые казаки в 8 милях от Сечи «благодарно» приняли царское жалованье, но сколько его было, неизвестно[1087]; в тех же актах под 1668 годом говорится о жалованье «2000 р. да сукон разных цветов сто связок немецких», в 1675 году им выдано было 500 червонцев жалованья, 150 половинок сукон, 50 пудов свинцу и зелья тож; в 1676 году запорожцы писали Самойловичу, что царь Алексей Михайлович посылал гетману указы «ссужать запорожцев против их надобья борошном», но что он об этом забывает[1088]; в 1693 году запорожцы жаловались гетману Мазепе, что добавочного жалованья им «по два алтына, албо и болей грошей да по аршину сукна на казака» совсем недостаточно[1089]. В 1708 году обыкновенное жалованье запорожских казаков определялось в 10 000 рублей в год[1090]. В 1734 году, когда запорожцы из-под власти Крыма перешли вновь под скипетр России, тогда с точностью определилось и количество денежного жалованья, отпускавшегося им на войско: «А за службу их запорожских казаков, получать жалованья на все войско 20 000 ежегодно»[1091]. Из дошедшего до нас «росписания» 1740 года видно, сколько кому выдавалось царского жалованья в запорожском войске: кошевому атаману – 600 р., судье, писарю и есаулу по 300 р., обозному – 100 р., полковнику – 100 р., полковому есаулу – 50 р., священнику – 40 р., прапорщику полковому – 30 р.[1092], есаулу при обозном – 20 р., подъесаулу при обозном – 20 р., пушкарю – 15 р., довбышу – 15 р., куренным атаманам и казакам на всех 4000 р., итого – 6150 рублей[1093], – читаем у Миллера. С 1742 года цифра этого жалованья низведена была до 4660 р., а с 1759 года и до конца существования Сечи возвышена до 6660 р.[1094] По росписи 1768 года это жалованье, 6660 р., распределялось несколько иначе, чем показано выше; а именно: кошевому атаману – 70 р., судье – 60 р., писарю – 50 р., есаулу – 40, писарю и довбышу – 30, войсковым канцеляристам – 12, тридцати восьми куренным атаманам – 1020 р., или 27 р. на каждого, товариществу 38 куреней – 5320 р., или по 140 р. на каждый курень, начальнику сечевой церкви – 5, подначальнику – 3, иеромонахам – 5, дьяконам – 3, уставщику – 3, свечкарю – 1, ктиторам – 4, школярам – 3, пономарне – 10, семи старшинским слугам по 1 р. на каждого – 7 р., кухарям – 2 р.; кроме того, подарок офицеру, что казну привозил, – 5 р., унтер-офицеру при нем – 2, солдатам – 6, атаманам, что с жалованьем приезжали, – 20, а всего 6660 р.[1095], читаем об этом у Скальковского.