Но не в этот раз. Теперь ему было бы неплохо просто устоять на ногах.

Встав как обычно рано, Найрин умылся ледяной водой, поданной расторопным слугой, и послал узнать, проснулся ли граф. И скоро получил ответ: граф встал затемно и ушёл, приказав не мешать.

Чему не мешать?..

Граф уехал, по всей видимости. Его коня нигде нет.

Уехал из замка? Без охраны?..

Скорее всего, так.

Что за неуверенность?! Уточнить у стражи на воротах!

Стража на воротах не видела, как уезжал граф.

То есть он не выехал ни из одних ворот?.. Тогда какого лысого демона решили, что он не в замке?!

Замок Дьямон, конечно, достаточно велик, чтобы имело смысл проехаться по нему верхом, но чтобы при этом совсем потеряться из виду — всё-таки нет.

Граф забрал из темницы женщину… и ушёл… то есть уехал, потому что его коня в конюшне нет… Оруженосцы брата что-то мямлили. Граф приказал не мешать, дождаться? Ладно, пусть так. И можно не уточнять, что за женщину увёз брат.

Сам Найрин, вернувшийся поздно ночью и узнав нерадостные новости, отчего-то и не подумал сразу бежать к Асте. Для этого будет новый день, когда можно всё решить спокойно. Признать её виновной и казнить он тоже не хотел бы, скорее не верил в её безусловную виновность. Аста, конечно, не певчая птичка, но и не отравительница. История с сонными каплями для Рона тут не аргумент. Она не учёная знахарка и тонкостей не понимает, в случае с Роном была ошибка дурной бабы, которая боится потерять и остаться ни с чем. И её неуверенность в собственном будущем — скорее их вина. Аста не Челла, которая ничего не боится, хоть той и положено… как там сказала Фай? Стоять за спиной мужчины и говорить тихо? Вот это хорошо бы, но трудно примерить к Челле. Видимо, это правило не для фейских правнучек?

Аста не Челла. Аста может решиться на глупости, думая не своей головой, а чьей-то ещё, или… вот именно, вообще не думая. Аста виновата, и Найрин никогда не простил бы её, удайся это покушение. Но оно, спасибо Пламени и Матери Гемм, не удалось. Аста достойна наказания, но не такого, пути из которого нет.

Короче говоря, Найрин считал, что самое лучшее — просто удалить Асту с глаз долой навсегда. Вернуть её в Кандрию. И постараться, чтобы она лишилась всех непонятных ей искушений. Наверняка брат пришёл к тому же выводу. Но как?..

Те злосчастные ворота Гемм?

Хайд уверенно ответил на вопрос, доступны ли Сайгуру ворота Гемм. Не доступны. Он муж Челлы лишь по венчанию в Храме, вряд ли для Матери Гемм это аргумент. Но если он знает секрет серебряной птички, то может открыть ворота…

Ага, вот оно что? Предположим, знает. Куда он мог бы отправиться? Ну конечно, хайду известно, где купеческий лагерь. Туда съезжаются местные продать шерсть — лучшую шерсть, такой нет в Кандрии! За это тану в казну уплачены пошлины. В этом месте хайд запнулся, а Найрин вспомнил рассказ Челлы о затопленных рудниках и о том, что король не может получить с Дьямона драгоценную дань…

Самоцветные жилы иногда выходят на поверхность. А местные могут и знать, где не надо глубоко копать. А такой товар куда желанней шерсти…

Эту мысль Найрин пока отложил, на будущее.

— Мне нужны провожатые до лагеря, — сказал он. — Распорядитесь, тан хайд. Я хочу поглядеть, много ли купцы закупили шерсти.

Наверное, брат рассчитывал уехать незаметно и так же вернуться. Будем считать, что ему не удалось. А если он лишь засиделся за столом со старым другом — сам виноват…

Выслушав Найрина, встревоженный Кантор Вуари посоветовал подождать и послал на поиски следопытов из обозной стражи, попросив кандрийцев не мешать. И долго ждать не пришлось — стражники вернулись, принеся тревожную весть и серебряную подвеску-птичку.

На Сайгура напали и взяли в плен. Опытный следопыт рассказал много подробностей — и как спутали коня, заставив упасть, но граф успел соскочить, и что в его руках был меч, и что нападавших было пятеро, так что сопротивляться ему не дали, ударив со спины. И, наконец, это всё случилось на Ничейной дороге, вот прямо на ней! Совсем недалеко от лагеря. А подвеска-птичка просто лежала в пыли на обочине.

Вуари задумчиво хмурился, слушая доклад.

— Я сожалею, — сказал он наконец. — Следовало проводить его до замка. Он явно не желал этого, но…

— Дайте мне людей, которые нашли следы, — попросил Найрин. — Мы догоним разбойников.

Серебряную цепь он обмотал вокруг руки — как Сайгур когда-то.

— Конечно, пошлю всех, кто в моём распоряжении, и сам поеду, — согласился Вуари. — Но вряд ли мы их догоним. Простите, но время упущено. И ещё. Плохо, что его взяли на Ничейной дороге.

— Что это такое?

— Это не земля Дьямона. То есть, магически, а не формально. Если лорду Сайгуру, скажем, давали какие-то гарантии с оговоркой, что они действительны только на земле Дьямона, то…

— Гарантии давал князь, меняясь клятвами с королём Кандрии. О других не знаю. Вы намекаете, что Сайгур в плену в мукарранского князя?

— Я ни на что не намекаю, — Вуари посмотрел в глаза Найрину. — Я объясняю. Возможно, это просто разбойники и они потребуют выкуп. Это будет лучше всего.

— Вперед, мы теряем время! — воскликнул Найрин. — Догнать их и наказать за наглость!

Возразить на это, конечно, было нечего.

Челла расчёсывалась у зеркала. Сама. Проснулась и обнаружила, что куда-то подевалась Ману, которой эти ночи спала в её спальне. В соседней комнате другие девушки тоже должны дожидаться её пробуждения. Уже несколько дней, как Юна прямо приказала не оставлять Челлу в одиночестве, это неукоснительно соблюдалось, и строгая бай Туану следила. Так что теперь?

На лавке была аккуратно разложена одежда. Парадная — шелк и бархат, это для выхода к купцам — сегодня она рядом с супругом опять должна приветствовать, улыбаться, принимать плату и подарки. А потом она непременно сбежит в книжную мастерскую — на этот раз туда. С этим обозом доставили её заказ — там и шелковая бумага, и краски, каких здесь не готовят, и тонкой выделки пергамент, и листовое золото* для украшения страниц и обложек, которое издавна возили из Джубарана. Сегодня она будет распаковывать всё это, трогать, любоваться, пробовать писать на бумаге и решать, на что её пустить. Вот что, она возьмёт с собой девушек, чтобы помогали, и позовёт Найрина — ему ведь тоже будет интересно! Наверняка будет.

Да что такое, где Ману? Пусть она сейчас же появится и поможет облачиться в платье! Челла взяла медный колокольчик и позвонила. Потом выглянула — никого, кроме стражи возле её двери. Придется сказать бай Туану, пусть разберется и впредь подобного не позволяет.

Челла снова села к зеркалу и взялась за гребень. Когда чуть скрипнула дверь, и она услышала тихие шаги, то сразу их узнала, но не стала оглядываться. Хотя удивилась — зачем он тут в такой час?