в кайзера и генералитет, происходили почти непрерывные забастовки, началось разложение армии и флота. В Германии назревал еще невиданный в ее истории социальный взрыв. 29 сентября на совете в Спа, где располагалась ставка, Гинденбург и Людендорф заявили, что армия начинает выходить из повиновения и что единственное средство спасения — в быстром заключении перемирия, поскольку Западный фронт может в любой момент окончательно развалиться.

Поскольку в ответ на просьбу о перемирии немцам дали понять, что дальнейшие переговоры будут вестись только с парламентским правительством, то 3 октября кайзер поручил принцу Максу Баденскому (1867–1929), имевшему репутацию либерала и сторонника широких реформ, создание нового кабинета. В его правительство впервые вошли социал-демократы — Бауэр и Шейдеман. В ночь с 3 на 4 октября германское правительство направило Вильсону телеграмму с просьбой о посредничестве в заключении перемирия. Поражение Германской империи свершилось.

Одновременно началась лихорадочная работа по парламентаризации и демократизации политической системы. Но все эти меры слишком запоздали. 3 ноября, после недели волнений вспыхнуло вооруженное восстание матросов в Киле. За неделю революция охватила всю Германию. Попытка императора и командования подавить революционные выступления фронтовыми частями выявили полную ненадежность последних. Тем не менее кайзер упорно отказывался отречься от престола, передать власть социал-демократам и назначить выборы в Национальное собрание, на чем настаивал Макс Баденский. Действуя на свой страх и риск, канцлер решился опубликовать прокламацию; в ней говорилось, что император отрекся от власти и назначил новым канцлером лидера СДПГ Фридриха Эберта. Узнав об этом, Вильгельм II немедленно выехал в Голландию, где и прожил до самой смерти 4 июня 1941 г. 10 ноября власть в Берлине перешла в руки социал-демократического Совета народных уполномоченных. Германской империи более не существовало.

11 ноября в силу вступило Компьенское перемирие с крайне жесткими условиями. Германия в течение месяца должна была очистить Эльзас, Лотарингию, Бельгию, Люксембург, левобережье Рейна. Она была обязана выдать победителям 5 тыс. орудий, 25 тыс. пулеметов, 3 тыс. минометов, 1700 самолетов и все дирижабли, весь подводный флот, 5 тыс. паровозов, 500 тыс. вагонов, 5 тыс. автомобилей, всю броневую технику и химическое оружие[166]. Германский флот должен был идти сдаваться в указанные союзниками порты. Это были только условия перемирия, но они говорили о том, какой же мир будет продиктован разоруженной и обескровленной стране.

Глава одиннадцатая.

Сила и бессилие Веймара (1918–1929)

Облик эпохи

Веймарская республика стала первой в немецкой истории удавшейся попыткой создать демократическое государство. Власть перешла в руки социал-демократии, большинство лидеров которой уже отошло от революционных устремлений прежних лет и считало главной задачей обеспечение плавного эволюционного перехода от старой государственной системы к новой, социалистической. Осталась нетронутой частная собственность в промышленности и сельском хозяйстве. Сохранили свои посты чиновники и юристы, в большинстве настроенные антиреспубликански. В армии командную власть удержал старый офицерский корпус. Попытки левых сил повернуть революцию на радикально большевистский путь пресекались военным путем.

В избранном в 1919 г. Национальном собрании, которое приняло новую и тогда самую демократическую в мире конституцию, большинство принадлежало трем республиканским партиям — СДПГ, леволиберальной Демократической партии и партии Центра. Но в 20-е гг. в обществе и рейхстаге возобладали силы, относившиеся к демократической республике если не открыто враждебно, то с более или менее глубоким недоверием. Растущее недовольство подпитывалось прежде всего тяготами послевоенного времени и унизительными условиями Версальского мирного договора. Итогом стала растущая внутриполитическая нестабильность и социальное напряжение. Период существования Веймарской республики — это период то явной, то скрытой гражданской войны; нагнетания раскола и поляризации общества.

Недолгая история Веймарской республики отмечена знаком трагизма. Это история рождения демократии из военного поражения и революционного хаоса; история бесконечных унижений великой нации зарубежным диктатом, баснословными репарациями, международной дискриминацией; история хронически больной экономики на фоне страшнейшей инфляции и мирового экономического кризиса; история «республики без республиканцев», против которой яростно выступали противники и которую весьма нерешительно защищали сторонники; история демократии, которая не смогла и не сумела постоять за себя. Демократические свободы предполагали и необходимую политическую ответственность, которой не оказалось у неприученного к ней немецкого народа.

В 1923 г. кризис достиг апогея. Об этом свидетельствовали невиданная инфляция, франко-бельгийская оккупация Рура, попытка коммунистического переворота, мюнхенский путч нацистов. Затем в основном усилиями Густава Штреземана установилось хрупкое политическое равновесие. Но после неожиданной смерти первого президента, социал-демократа Эберта, главой государства в 1925 г. был избран кандидат правых сил, бывший кайзеровский фельдмаршал Гинденбург. Он стоял на почве конституции, но внутренне так и не принял республику, надеясь на реставрацию монархии Гогенцоллернов легитимным путем.

Предпосылки революции

Октябрьские реформы 1918 г., провозгласившие в Германии систему парламентарной монархии, внешне дали массам то, чего они требовали. Но простые рабочие и солдаты не видели никаких практических перемен. Конституционная реформа в основном осталась декларативной. Со своей стороны президент США Вильсон настаивал на отречении кайзера и заявил о готовности вести переговоры только с настоящим парламентским правительством.

Начавшаяся фактически 28 октября с мятежа матросов в Киле, отказавшихся выполнить приказ о самоубийственном выходе в море для решающего сражения с британским флотом, революция быстро распространилась по всей стране. Она не была делом рук леворадикальных агитаторов, но началась стихийно под воздействием объективных причин.

«Гражданский мир», провозглашенный в августе 1914 г., мог сохраняться только до тех пор, пока существовали надежды на скорую победу. Но она улетучивалась в той мере, в которой осложнялась ситуация на фронте и ухудшалось положение масс в стране. Особенно сильное недовольство, несмотря на относительно высокую заработную плату, выказывали рабочие военной промышленности. Дело в том, что большинство из них прежде было занято в других отраслях промышленности, а в военной оказалось не по собственному желанию. Недовольство охватило и средние слои, проявлявшие все меньше лояльности к авторитарному режиму Германии. В ходе войны все большее число служащих и чиновников приближалось по своему положению к пролетариату и начинало чувствовать общность своих и его материальных интересов.

У ремесленников и мелких торговцев высокие цены, нехватка или даже конфискация запасов сырья, административное давление со стороны государства вызывали растущее чувство раздражения. Они все громче требовали скорейшего окончания войны и заключения мира, безразлично на каких условиях.

Крестьяне, которые меньше других общественных групп страдали от голода, выражали недовольство в связи с тем, что труд их стал совершенно непосильным, рабочей силы не хватало, закупочные цены были низкими, а спекуляция продуктами обрела характер разгула. В глазах большинства немцев старый режим настолько утратил привлекательность, что его больше не стоило защищать. Все большую популярность получало требование отречения