Еще немного, я умоляю.

Славка ожил, теплая большая ладонь прикоснулась к животу. На секунду показалось, что ничего и правда вокруг не происходит, есть только он и я. Такое может существовать только между нами, и больше никогда и нигде.

– Может, винца выпьем, Елена Андреевна?

– Нет, не буду. Я вчера малость перебрала.

– Оторвались? Как там мужская половина, достойная была?

– Костик – однозначно. Остальные уже с пузанами.

– Вы, Елена Андреевна, предъявляете к экстерьеру высокие требования.

– Между прочим, я и к себе такие же требования предъявляю.

– Ну да. Комсомолка, спортсменка и все такое.

– Что с Новым годом? Катька уже страдает.

– А что, бабушка ее не приласкает на праздники?

– У тебя какие-то планы?

– Пацаны звали в Карелию. Ты их не знаешь, это с моей кафедры в Военмеде. Там кемпинги и все такое. С тридцать первого и по десятое. Уже дежурства отменил. Я тут хорошо налопатил за последние несколько операций. Можно поехать. Там просто народ будет без детей. Все по бабкам своих чад распихали.

– Если честно, Катька очень расстроится, если без нас будет праздник встречать.

Следующие несколько секунд прошли в тишине. Потом мужской голос. Тихий и отстраненный:

– Ну хорошо, а ты что предлагаешь?

– Может быть, средний вариант: Новый год вместе, а потом рванем в Карелию?

Славка лежал с каменным лицом и сосредоточенно разглядывал потолок.

– Конечно, не очень удобно: они там тридцать первого все завезут, приготовят… Ну… в принципе можно и так. Но первого тогда прямо с утра стартанем.

Совершенно очевидно: выбивать дальнейшие преференции уже не получится. Я молча согласилась. К четырем часам Славка уже изрядно зевал, так что попытки досмотреть кино потерпели неудачу. Через пять минут послышалось мирное сопение. Я же еще несколько мучительных часов пыталась составить текст разговора с Катькой. Ничего не получалось. Представляла себе ее широко распахнутые глаза, удивление и печаль и в конце концов оставила эти тщетные попытки. Как получится, так и получится. Я закрыла глаза и перестала думать.

Мимо проносились последние рабочие дни. Мои соратники по несчастью приходили в себя после корпоратива: никто уже никуда не ездил, все сидели в офисе, коротая время на сайтах турагентств, автосалонов или клубов знакомств для женатых господ. Кто-то, не стесняясь, к обеду начинал похрапывать. Школьные каникулы стартовали, Катрина проводила дневное время у маман. В понедельник родители были оповещены о наших планах и, как всегда, интеллигентно не выдали своих истинных эмоций ни одним словом. Решиться на разговор с Катькой я так и не смогла.

Во вторник прямо с утра поступил неожиданный звонок с городского номера – Полина Алексеевна. Или сотовый телефон отобрало семейство, или же последствия повторных инсультов лишили ее возможности самостоятельно набрать номер.

– Леночка, это Полина Алексеевна. Добрый день. Я вас не отвлекаю?

– От того, чем я теперь занимаюсь, можно отвлечь без особых угрызений совести, Полина Алексеевна. Я очень рада вас слышать.

– Леночка, мне бы очень хотелось поздравить с праздниками, хотя бы просто по телефону, пожелать вам всего, чего вы сами себе желаете. Валентина тоже просила передать вам привет и поздравления.

– Я тоже вас поздравляю и прежде всего желаю больше не болеть.

– В моих болячках и есть препятствие, хотела напроситься к вам в гости и поздравить лично, но, вы знаете, пока что нога совершенно не хочет поправляться. Лежу, как настоящее растение. Даже, вы знаете, ловлю себя на некоторых очень неприятных вещах: хотела позвонить вам еще неделю назад, а вспомнила только сегодня.

Я тут же представила себе сумрачную комнату в огромной квартире, диванчик, столик с батареей лекарств. Тишина, одиночество и полное отсутствие будущего. Слова слетели с языка совершенно непроизвольно:

– Я могу сама к вам сегодня заскочить. У меня как раз сейчас есть время.

– Ой, замечательно! Я буду вас ждать, у меня сейчас домашних никого, только Светочка. Саша нанял очень приятную женщину, чтобы мне помогать. Вот до чего теперь я дожила, Леночка. Ну, ничего… Приходите, я буду кормить вас обедом.

Из всех изнывающих я первая набралась храбрости: решительно собрала сумку и выключила комп в два часа пополудни. Мадам Сорокина мужественно свалила из царства идиотии навстречу Новому году и с надеждой на новую жизнь.

Добираться пришлось долго. Народ метался по городу в поисках всего, что касалось наступающих на пятки праздников. Приехала только в четыре часа.

Дверь открыла явно бывшая медсестра: дама лет сорока, строгий взгляд и необъятный бюст.

– Добрый день. Проходите. Вы Елена Андреевна?

– Да. Можно просто Лена.

– Это новая мода – врачей по имени называть. Я, знаете ли, старой закалки.

– Я уже не работаю врачом.

– Ну, бывших докторов не бывает. Тем более что Полина Алексеевна про вас с большим почтением рассказывает с той минуты, как я тут появилась.

– Это очень приятно. У нас с ней довольно близкие отношения.

Я села на диванчик в прихожей снять сапоги. Дама стояла около, как сторож в ювелирной лавке.

Ничего не поменялось: пустой длинный коридор, неживая тишина – ни голосов, ни звука телевизора, ни музыки, ни даже запаха еды в обеденное время. Слишком много квадратных метров и очень мало людей.

Полина уже сидела на кухне. Увидев меня, она расплылась в улыбке и распахнула руки в порыве обнять. Встать не может, это было ясно, а рядом, вместо ходунков, инвалидное кресло. Вербицкая тут же перехватила мой взгляд.

– Да, Леночка, теперь у меня личный транспорт, так сказать. Но я не сдаюсь, массажи и физиопроцедуры каждый день. Еще груда каких-то новомодных лекарств для мозгового кровообращения. Даже некоторые из китайской медицины. Представьте, их теперь все традиционные врачи назначают.

– Страшно любопытно посмотреть. Но, если честно, не хочу расстраиваться. Увижу название и пойму, что даже приблизительно не знаю, что это.

– Нет-нет, я и не собираюсь вас мучить комментариями. Сейчас мы съедим вкуснейший пирог с курицей и выпьем чаю. Вина не предлагаю: вы же за рулем.

– Теперь я всего лишь маленькая частичка ежедневной пробки на Лиговском.

Полина решительно сменила тему:

– Как ваша девочка?

– Дочка хорошо. Это самые стабильные положительные эмоции в моей жизни, если честно.

– А как ваша новая любовь?

– Весь в работе, весьма успешно осаждает медицинскую карьерную лестницу.

– Как замечательно. Все же настоящий мужчина должен всегда стремиться вверх. В этом мужская суть.