Ая не хотела идти в комнату, но какой выбор? Так старательно бежала, чтобы снова забраться в тупик.

Стало интересно, что бы сейчас уловила Ева? Какой увидела Аю? Снова чудовищной, желающей все разрушить?

Все дело в даре? Поэтому она была такой? Магия отравляла и мешала быть доброй, нормальной, желать контактов. Не источать нечто столь неприятное, что хочется стереть, убрать с глаз.

Магия — это проклятье…

Почему-то вспомнился Джей: как он метался после ситуации с автобусом. Сотворил что-то совершенно нечеловеческое, ненормальное. Что-то, выходящее вон, даже для эспера.

Джей боялся магии, он бы точно хотел избавиться от нее. Положил бы себя под скальпель, вырезающий опасность, прежде всего, для других. Ая была уверена в этом, ведь он спас девушку на переходе. Если бы не он, она бы не успела даже поплакать.

Если бы не он, ничего бы не было: этой разрушенной дороги, этих орущих машин, этих охающих людей. Джей мог спокойно стоять, смотреть, отвернуться, в конце концов. Сделать вид, что не заметил, что это не его дело. Но он использовал силу, даже не думая. Он был похож на человека, который делает что-то спонтанно. Перед глазами стояла картинка, как он задавал глупые вопросы и подливал Ае кофе, нелепый в своем переднике, но в этом было столько непосредственности! А на перекрестке парень рискнул своей и так ограниченной свободой и забыл о страхе ради человека, которого даже не знал.

Разве было бы лучше, исчезни девушка под тяжестью металла? Одна оборванная жизнь против вожделенного спокойствия — заплатила бы эту цену Ева? Лишь бы не разрушался ее хрупкий красивый мир. Мир, где эсперы должны доказать свою безопасность. Мир, где вытащат зубы и когти, посадят в клетку. А если не поможет, выбросят поломанное на задний двор. Неважно, живое или мертвое.

Да, Оля лукавила, говоря, что для ненависти ничего не нужно.

В груди что-то трепыхалось, но Ая была неподвижна. Она осталась одна в комнате: утром Элина ушла на смену, а Ая так и была не у дел. Осмотр медика не помог, Ева не собиралась допускать до дежурств, а Оля следила за каждым шагом.

А еще перед глазами постоянно возникало лицо учителя, который зачем-то просил жить. Что-то внутри хотело поддаться. Может быть, он прав. Если Ая послушает, тогда все будет иначе?

Идея напрашиваться на задание почему-то перестала казаться такой удачной. Ая могла бы просто сидеть в академии, не спешить, плыть по течению. Так и пыталась раньше, и всегда мешало то, что хотела быть лучше, сильнее остальных, вырваться. Но почему-то отчаянные гребки относили все дальше от цели. Почему-то оказывалось, что течение против Аи. Или она просто не умела выбирать направление.

Она не понимала, почему все так зыбко, почему под ногами трясина? Ведь выбралась из болота, ушла. Но оно не отпускало, почему-то болото шло вместе с Аей.

И она думала о синих хрусталиках глаз, тех, что были во сне, и тех разноцветных, что ужасающей правдой открылись наяву. Сломанные. «Те, кого никто не стал бы искать» — лицо Левина было твердым, когда упоминал о несчастных объектах, но не так, что полон решимости, нет, скорее, злости. Родители не понимали последствий или им все равно, или их просто не было — решал кто-то еще.

Стал бы морион держать Мишу в камере?

Воспоминания о жуткой картине в лаборатории стягивали грудь печальными нитями. Может быть, и ребята, и Ева правы: Мише будет лучше, если выпустить из нее энергию. Если в процессе умрет… хотя бы больше не будут использовать. Девочка так и не увидит мира, полного лицемерия и ненависти. Не будет лежать беспомощно, как тот мальчик в больнице, охраняемая лишь странной тенью.

Ая поймала себя на том, что хотела бы оказаться там. Снова положить голову на постель, закрыть глаза в темноте, настроиться на магнетизирующий голос. Послушать еще немного о куколках и метаморфах.

Послушать о себе.

Забраться в болото глубже.

Ая дернулась. Уже некоторое время она стояла у окна, уставившись на холмы вдалеке, и сжимала полы кителя. Руки дрожали.

Она бросилась на кровать и достала коммуникатор. Стала искать упоминания морионов в сети. Но видела лишь объявления про камни: продажа, изготовление, заговоры, сглазы и прочая пошлость. Затем попыталась найти что-нибудь про Левина. Но в общедоступной базе — ничего. Никакого реального мориона, охраняющего от злых чар. Про куколок тоже пустота, и вообще не попадалось чего-то о магии, хоть немного похожего на правду. Зато много предложений сомнительных экстрасенсов, явно шарлатанов. Связь с призраками, привлечение успеха… А еще, конечно, море критики в сторону эсперов. Этого в достатке.

Дверь открылась, кто-то заглянул. Ая была так увлечена пролистыванием бесполезного спама, что даже не подняла головы. Послышался усталый голос Кая:

— Повезло тебе, Крылова. Прохлаждаешься.

Парень лениво прошел по комнате и плюхнулся на койку Элины. Ая сверлила его взглядом: что-то подозрительно.

— Это такой бред, ты мне не пригодилась, — протянул он и зевнул. — Зря только свой шанс использовала.

— Чего приперся? Все еще поменяется.

— Все, заканчиваем.

— Что?

— Завтра приедут эсперы получше. Они там хотят форсировать события, так что мы больше не нужны.

— Ты имеешь в виду, они хотят…

— Наверное.

Кай лежал, закинув руки за голову, прикрыв веки, будто собирался уснуть. Прямо тут. Будто у него не было своей комнаты.

— Зашел рассказать? Зачем?

— Так… показалось, тебе будет интересно.

Теперь темные глаза смотрели на Аю, влажные и поблескивающие. Но было непонятно, что в них прячется.

Некоторое время бывшие напарники провели так, таращась друг на друга через комнату. Потом Ая опустила взгляд: она все еще держала коммуникатор. Вспомнила, чем занималась. Они так толком и не поговорили об их временном боссе.

— Что тебе известно о Левине?

Губы Кая сжались, он фыркнул:

— Что, соскучилась?

Ая поковыряла ногтем стекло устройства. Нет, просто хотела узнать больше, слова Евы всколыхнули что-то:

— Про него нет информации в сети.

— Ясно…

Пока Ая обдумывала, что именно хотела выяснить, Кай пошевелился.

— Я знал, ты бы не ответила так, — он сел на кровати. — Затупила бы, но не сказала, что хочешь вернуться.

Парень испытывающе смотрел, чего-то ждал. А Ая пыталась понять: имеется в виду тот невысказанный вопрос, когда Кай напал на нее? Они ведь уже все решили. Она все сказала.

Взгляд Кая стал отстраненным:

— Ладно, я просто зашел сообщить новости. Ну и… договоримся, что все. Покаталась и хватит.