Я не отвечала, лишь виновато глядела в пол, готовая разрыдаться. Вина новым огнем вспыхнула в солнечном сплетении. Теперь мне особенно страшно, что отец узнает о случившемся в поместье фон Норда. Я тотчас упаду в его глазах, ниже самого дна, прямиком в бездну.

— Энгель, — нежно к нему обратилась мама, — Розалия просто молода, — пожимает плечами. — Мечтает о лю… — делает короткую паузу, улыбается и исправляется, договаривая, — о симпатии.

— О какой симпатии? — фыркнул. — Где она вообще нахваталась такого?! Я её зачем отправил сюда? Искусству любви набираться? — даже наморщился, пока говорил. — Я Розалию сюда отправил, чтобы смирению и покорности научили! Чтобы не стыдно в дом мужа войти было, а она что делает? Перебирает претендентами! Ей, видите ли, надо понравиться!

— Что за шум?

Миссис Лоу сейчас была вроде внезапного снега в знойное лето. Я её не видела, стояла к ней спиной, но дрожала внутри, слыша, как шерудит по деревянному полу длинное платье. Директриса обошла меня, руки элегантно сложила на животе, сперва покосилась в мою сторону, затем, вздернув подбородком, посмотрела на моего отца, кланяясь в легком поклоне.

— Хорошо, что вы пришли, — объявил папа, не смотря на миссис Лоу.

Он очень пренебрежительно говорил с ней, но он мужчина, ему можно.

— Чему тут только учат в вашей Благонравной академии? — название учебного заведения отец скривил голосом. — Я вам свою дочь отдал зачем? Да чтобы вы её абсолютной покорности научили! А что слышу первым, когда говорю ей, что подобрал жениха?! Она переживает, чтоей, выбранный мною, претендент не понравится!

Когда миссис Лоу взглянула на меня — сердце ухнуло куда-то в пятки. Думала: «Конец мне! Сейчас она всё ему расскажет». После слов папы, директриса поклонилась еще раз и, не подымая глаз, извинилась:

— Это наше упущение, мистер. Я проведу с мисс Розалией дополнительные уроки по этикету благородной дамы. В дом мужа она войдёт послушной, не волнуйтесь.

— Очень на это надеюсь, — хмыкнул отец. — Только это раньше делать надо было, — вновь повысил тон, — а не перед самым выпускном. Кстати, миссис Лоу, когда у Розалии экзамены?

— Через пару дней, мистер Ларс. На следующий − осмотр у лекаря, он выпишет справку о состоянии здоровья девушки и о том, что она невинна.

— Прекрасно, — тянет гласные, кивая и поглаживая подбородок, затем задает еще вопрос, — а когда смогу забрать дочь?

— Пятого июня утром.

— Хорошо, — прокашлялся папа, и уже маме заявил, — пойдём, Лора, не будем задерживать, пусть уроки по манерам начнутся сейчас же! — махнул рукой, а затем, твердыми уверенными шагами направился к двери, даже не обнял меня на прощание.

Хотя бы обняла мама: быстро, но крепко, а затем, поблагодарив миссис Лоу за информацию, пошла за мужем.

Миссис Лоу, глядя на меня, огорченно вздохнула. Я её тихонько поблагодарила:

— Спасибо, что ничего не рассказали моим родителям.

Про случившееся в поместье директриса не в курсе, но вот то, что я сбегала, знает и повезло, что утаила.

— Розалия, сегодня вечером, ровно в девять я буду ждать тебя в своем кабинете, — строго проговорила одновременно со мной, а затем также поспешила выйти.

Реальность давит на меня, жмет на плечи, вжимая в землю. Я запрокинула голову и поморгала, дабы подступившие к глазам слёзы высохли. Не хочу плакать, нужно держаться и, наконец-то, определиться в жизни. Это сложно. Параллельно с серой реальностью шёл мир, назову так, — грёз, потому что, находясь рядом с Рихардом, начинает казаться, словно происходящее сон: слишком все хорошо, я ощущаю с ним легкость и свободу, а нежные поцелуи дарят полёт. Словно я пристрастилась к опиуму, он — мой личный опиум.

Я ждала вечера. Удивительно, что миссис Лоу сразу не отправила меня в свободную аудиторию и не принялась читать нотации. Весь день провела во внутреннем дворике академии, сидя на лавочке и читая книгу. Я бы, наверное, предпочла бы почитать о любви, но в библиотеке нашла лишь книгу по истории искусств; отвлечься не получалось, то и дело на каждой странице книги были изображены известные картины, а на них лики драконов, они напоминали о графе.

Вечером, после ужина, я направилась к директрисе, осторожно и никому об этом не говоря, чтобы не болтали лишнего.

— Можно? — сперва постучалась, потом заглянула в кабинет и, получив разрешение, прошла внутрь. — Добрый вечер, миссис Лоу.

— Добрый, — кинула мне, не глядя.

Женщина занята своим внешним видом: стоит возле большого овального зеркала и застегивает плащ, больше похожий на длинную черную мантию. Я лишь наблюдаю. Миссис Лоу надевает капюшон и говорит, — там на вешалке висит плащ и для вас, мисс. Наденьте.

Без лишних вопросов, я сделала то, что она сказала.

— Пройдёмте, — велела директриса и вышла из кабинета.

Я отступила, пропуская её вперед. Когда проходила мимо меня — поклонилась ей, и только потом вышла за директрисой. Шла недалеко, буквально на один шаг позади неё.

— А… куда мы идём, миссис Лоу? — всё же поинтересовалась.

Надевая на ходу длинные перчатки, она нейтральным тоном объявила:

— Увидишь.

Мы шли к выходуиз академии! Я поразилась этому, но уже будучи наученной, вопросы не задавала; придём — всё увижу.

Было темно. И как я поняла, то, что мы покидаем академию, секрет. Обычно с миссис Лоу всегда миссис Клин, но сейчас её нет и, когда мы вышли, ждала не карета, которые так любила директриса, а мрачный кэб — одноконный экипаж. В него она села первая и кивком головы попросила сесть и меня, я послушалась.

— Надень капюшон, — кинула миссис Лоу и посмотрела куда-то в сторону, тихонько добавив, — не хочу, чтобы нас узнали, — это было сказано, даже не мне, а просто опасения, высказанные в пустоту.

Я задумалась над её словами, но вслух решила не любопытствовать.

Кучер пустил волной поводья, и мы тронулись. Сидела смирно, лишь немного подалась вперед, чтобы через окошко видеть ночной город. Сегодня полная луна красиво царит в небе, совсем скоро достигнет зенита; двух-трехэтажные домики стоят одним за одним, очень уютные. Благодаря тусклому свету в окнах, за ними видны силуэты людей: вот мама читает ребенку книгу, сидя в кресле; вот семейный ужин; а в том доме, видимо трое детей, они бегают друг за другом и играют. На улице людей немного, а вскоре мы куда-то свернули, где вовсе никого не было, да еще и освещения нет. Сначала было не по себе, я лишь гадала куда мы направляемся.

Чуть позже яркий свет снова заполонил собой всё вокруг. Я снова выглянула и от