В последнее время он постоянно чувствовал неприятную тяжесть в суставах. Каждый раз, когда он вставал на ноги, его колени обязательно напоминали ему о своем существовании громким хрустом и пронзительной резкой болью. После продолжительной ходьбы (в те дни, когда прогрессирующий артрит давал ему передышку и он мог позволить себе прогулку) или подъема по лестнице его начинала мучить одышка, а сердце было готово выпрыгнуть из груди.

Но так уж случилось, что ближайший к нему человек, способный вмешаться в процесс клеточного старения на уровне теломер ДНК и остановить их губительное саморазрушение, находился сейчас по другую сторону тоннеля, на Мулифене, в мрачном вулканическом мире тархонтов. Насколько знал Аран, работа его продвигалась медленно. И так уж получилось, что люди, способные ему помочь и изготовить необходимое оборудование, тоже находились по другую сторону тоннеля, на Терре.

А сам Аран был посредине и изо всех сил пытался вновь открыть захлопнутые двери между мирами. И одна из них была почти открыта. Если уж не дверь, то по крайней мере окно. Или, скажем, большая форточка, в которую за последние десятилетия смогли просочиться несколько тархонтов. И, чтобы превратить ее в огромные ворота, ему недоставало трех сфер. Он знал, что они находятся где-то неподалеку. И Аран был готов сделать все возможное, чтобы их получить.

Аран завернулся в полотенце и вышел из душевой кабины. Последние клубы пара быстро исчезали в вентиляционных отверстиях, и температура в комнате вновь пришла в норму. Он задумчиво посмотрел на дверь. Его буквально подмывало вернуться к этому самодовольному хранителю и переломать ему все кости прямо сейчас. Аран сдержался.

За те долгие годы, которые он провел в этом мире, он научился кое-что понимать в пыточном ремесле. Он знал, что ночь, проведенная один на один с ужасающими инструментами, аккуратно разложенными на столе на самом виду, очень часто творит самые настоящие чудеса.

Человеческая фантазия – это коварная штука. Она может окрылять, рисуя в воображении новые невиданные горизонты, может двигать горы, расчищая путь к заветной мечте, а может сломать человека пополам, словно сухую тростинку. Сколько пленников провели бессонные ночи в недрах ужасных подземелий, представляя себе такие картины, какие не могли привидеться даже самому безжалостному палачу.

Аран подошел к своей помпезной кровати, столь неуместной в этой маленькой офицерской каюте, и медленно забрался под одеяло. Он с удовольствием потянулся и закрыл глаза. Несколько минут он лежал неподвижно, пытаясь заснуть. Однако сон совсем не спешил к нему. В голову постоянно лезли разные мысли, передуманные им сегодня уже не один раз.

Аран одновременно ждал и боялся встречи с Эль-Натом. Он помнил его своим соратником, с которым они вместе готовы были повести армию навстречу вселенскому господству. Но несколько тысяч лет – это долгий срок, люди кардинально меняются и за более короткие промежутки времени. Аран не мог и представить, как изменился Эль-Нат, ведь общались они друг с другом очень и очень редко. Да и общением это можно было назвать с большой натяжкой.

В течение сотен лет после того, как отряд особого назначения Конфедерации закрыл портал на Огме и прорвался дальше на Мулифен, Аран вообще ничего про Эль-Ната не знал. Аран оказался отрезанным от основной армии, так как он руководил отвлекающей операцией на Огме, всячески направляя Тарида и безумных. Сначала он еще надеялся взять ситуацию под контроль самостоятельно. В конце концов у него было несколько тысяч безумных и личный легион перешедшего на их сторону царя Тарида.

Лежа в кровати, Аран поморщился от одного только воспоминания о нем. Жалкий был тип, алчный и пренеприятнейший. Младший сын в семье знатного и не в меру любвеобильного феодала. До хоть какой-то мало-мальски значимой позиции в государстве ему было палкой недокинуть: двенадцать старших братьев как-никак. Зарезал папашу ночью и провозгласил себя царем. Ну, вернее, мы его провозгласили и с отцом помогли, у самого-то у него кишка тонка.

Удерживать контроль Арану удавалось лет пять или шесть, он и сам уже толком не помнил сколько. Постоянные междоусобицы местных правителей вкупе с первобытным страхом населения перед безумными очень ему в этом помогали.

Аран создал, как ему тогда казалось, идеальную базу. Он переместил потухшие врата Великого Тоннеля обратно на «Альзирр», звездолет, который привез первых колонистов на эту планету. Затем он спрятал сам «Альзирр» подальше от посторонних глаз, затопив его в бескрайних болотах за заброшенной крепостью Арар. Наверху самой крепости был установлен телепорт, который позволял перемещаться внутрь корабля.

Но тут в самый неподходящий момент их подвела банальная батарея. Батарея телепорта. Она потеряла заряд без предварительного предупреждения, и они остались отрезаны от звездолета. Аран остался без модуля подконтрольного кондиционирования заключенных, который был необходим для кодирования мозга и пополнения армии безумных. Какими бы страшными они ни были, они были уязвимы, и очень скоро все успехи Арана начали сходить на нет.

Зарядить батарею в местном отсталом мире не представлялось возможным, после того как все сферы были утеряны. От самого Тарида толку было мало, он все равно с самого начала ничего не решал, а под конец и вовсе превратился в испуганного мальчишку, который понял, что совершил большую глупость, сбежав во время прогулки от мамы. И вот после праздного и веселого шатания по улицам города неожиданно наступил холодный и темный вечер, и больше всего на свете ему хотелось бы вернуться домой, да только дороги туда он не знал. А в случае с Таридом этого дома просто-напросто больше не было: вслед за отцом один за другим безумными были растерзаны все его двенадцать братьев. Тарид ну очень хотел быть царем.

Аран до сих пор вспоминал с ужасом осаду Арара. Идея затопить звездолет в болотах больше не казалась ему такой гениальной. От их армии тогда практически ничего не осталось, и четверо мелких князьков, которым неизвестно каким образом удалось найти общий язык и вместе выступить против «демонов», начали медленно, но верно сжимать вокруг них кольцо своих легионов.

Запасов еды в крепости было более чем достаточно, чтобы утомить даже самого терпеливого любителя осады, не говоря уже о кучке вечно ссорящихся между собой феодалов. Но Аран никак не рассчитывал на то, что им на помощь придут несколько спецназовцев Конфедерации, которые остались в этом мире.

Еще меньше рассчитывал он попасть в плен и совсем уж не рассчитывал закончить свои дни на колесе, как было принято в те далекие времена. Зато его расчет на жадность охранника вполне оправдался и подарил ему еще несколько тысяч лет в меру счастливой жизни, полной активной работы, которой он отдавался с головой.

На поиски первой облачной сферы у Арана ушло несколько столетий. Спецназовцы спрятали сферы на «отлично». Но Арану ничего иного не оставалось, кроме как терпеливо собирать по крупинкам информацию и упорно идти к своей цели. Там, где были облачные сферы, была энергия. Много энергии.

Аран до сих пор с наслаждением вспоминал тот день, когда он вошел в маленькую церквушку в отдаленном уголке давно не существующего королевства. Церковь была спрятана глубоко в лесу, недалеко от небольшого, но живописного озера без названия. Ближайшая деревня находилась в дне ходьбы, и местные захаживали сюда нечасто. Они вообще не очень понимали, зачем в такой глуши кому-то нужна церковь.