— Нет, тебе он нужнее, — запротестовала я.

— Это тебе, — мрачно произнес он. — Подарок.

— Какой подарок? — опешила я.

— Не знаю, — мотнул он головой. — На Восьмое марта.

— А сегодня Восьмое марта? — вскинулась я.

— Понятия не имею, — чуть улыбнулся, наконец, он. — Наверно. Или уже было. Или скоро будет. Не важно. Главное — это самый надежный здесь канал связи. Мысленную оставим на крайний случай.

Мы проверили мой телефон, и, дав мне напоследок указание постоянно держать его при себе, мой ангел удалился. Вот честное слово, он землю никогда с таким похоронным видом не покидал!

Оставшись одна, я принялась разбираться с телефоном. Функций в нем было видимо-невидимо, не все из них были мне понятны, а некоторые вообще не работали — здесь, наверно. Но когда я, в целом, с ним освоилась, грех было подарок моего ангела на опробовать.

И, естественно, первый звонок я сделала Игорю. В отсутствие моего ангела мы с ним от души поговорили и о его делах, и о Дариных, и о моих родителях. Меня очень обрадовало, что он и учебу не забрасывал, и все больше увлекался работой у Марины, и Марина была им довольна.

Один раз нам пришлось прерваться — мой ангел позвонил, чтобы узнать, как у меня дела.

Потом было совершенно логично позвонить Марине, чтобы выслушать ее мнение об Игоре. И все новости из жизни Светки. И, в очередной раз, Маринину точку зрения на небожителей, «возомнивших себя вершителями человеческих судеб». И все ее вопросы: не подвергают ли меня дискриминации, не пытаются ли использовать, не настраивают ли против людей…

С Мариной нам пришлось прерваться дважды — в первый раз я опрометчиво сообщила моему ангелу, с кем разговариваю.

Ну, а потом уже было просто неудобно не позвонить и Тоше. Чтобы и о Гале с девочками справиться, и узнать, как обстоят дела у нас в офисе. Когда Тоша сообщил мне, что на мое место уже нового человека взяли, у меня сердце защемило.

Мой ангел снова позвонил именно в этот момент, и я довольно резко поинтересовалась у него, что может случиться со мной в моей комнате.

Больше он не звонил. И мне звонить больше было некому. До меня вдруг дошло, сколько тесных связей было у меня на земле, а сейчас от них остались только эти три тонкие ниточки. Ну, и мой ангел, конечно. Хоть бы он поскорее возвращался — больше мне не с кем всеми новостями поделиться. Мог бы, между прочим, побыстрее свои дела заканчивать, вместо того чтобы мне по поводу и без повода трезвонить.

Я вдруг заметила, что хожу по комнате из угла в угол — точно так, как на земле, когда его с нее на ковер вызывали. Но тогда у меня не было доступа к этому ковру, а сейчас он где-то рядом…

Я, конечно, обещала моему ангелу не выходить, но я же только в лес, где все тропинки по сотне раз исхожены, даже к павильону хранителей. А дальше я не пойду. По крайней мере, сразу. И, между прочим, через день нам придется в следующий павильон идти — отчего же не разведать дорогу? А если я моего ангела там встречу и он сразу орать начнет, я тут же инвертируюсь.

Так далеко я не зашла. Не успела я выйти из комнаты и направиться к лесу, как меня догнал Тень. Представив себе реакцию моего ангела на мою вылазку на неизведанную территорию, да еще и в компании (доказывай ему потом, что это не я Тень на это подбила!), я решила прогуливаться исключительно вдоль опушки.

— Вам тоже взаперти не сидится? — спросил меня Тень, поздоровавшись.

— Да нет, — пожала я плечами. — Просто как-то непривычно ничего не делать.

— Да уж, — понимающе кивнул Тень, — лучше бы нам перерыв не делали. Следующее подразделение должно быть интересным.

— А какое следующее? — наморщила я лоб, пытаясь вспомнить расписание, валяющееся у меня на столе.

— Служба внешней охраны, — с удивлением глянул на меня он.

Не успев остановить себя, я страдальчески поморщилась. Один только вид Стаса и его подчиненных ясно говорил о том, что меня ждет усиленная физическая подготовка.

Тень явно заметил мою гримасу.

— А мне казалось, что Вы с ними отлично ладили, — прищурившись, произнес он. — Судя по Вашей истории.

— Ладили, — согласилась я, — когда они людей к своим операциям не привлекали.

— Почему? — недоверчиво вскинул брови Тень. — По-моему, люди должны гордиться, помогая ангелам устанавливать справедливость.

— Даже если им приходиться посмертно этим гордиться? — остро глянула я на него, вспомнив, чем чуть не закончилось участие в операции Стаса для Марины.

— Но мы же с Вами знаем, — усмехнулся он, — что понятие смерти весьма условно.

— Да неужели? — вспыхнула я. — Оно для избранных условно. Избранных ангелами по их критериям. А для большинства…

Тень впился взглядом в мое лицо, но я уже прикусила язык, мучительно пытаясь вспомнить, говорилось ли в нашей истории о распылении и, если да, как подробно.

— А Ваш Анатолий только во время занятий Вас навещает? — не дождавшись от меня продолжения, сменил тему Тень.

— Он отчет сдает, — решила я ограничиться самыми короткими ответами.

— Интересно, — проговорил он в сторону, словно и не ко мне обращаясь, — какова здесь практика отчетов? Только результаты фиксируются или еще и заключение дается?

Мне показалось, что я поняла его неозвученный вопрос.

— Я думаю, и то, и другое, — усмехнулась я. — Ваши результаты наверняка в отчете отмечены, и я даже не удивлюсь, если там окажется рекомендация направить Вас в хранители.

Однако, реакция Тени удивила меня.

— Надеюсь, что нет, — натянуто произнес он. — Хотелось бы сначала ознакомиться со всеми подразделениями.

В этот момент я увидела, что из глубины леса на нас надвигается мой ангел. Пыхтящий, как локомотив. У которого отказали тормоза. Во время спуска с крутой горы. А я даже инвертироваться в присутствии Тени не могу!

Мой ангел налетел на нас, с ходу поздоровавшись и тут же попрощавшись с Тенью, поскольку ему «нужно обсудить с Татьяной ряд срочных вопросов». Тень поинтересовался, не намерены ли мы и на следующий день прогуляться и может ли он присоединиться к нам.

— Да, конечно, — бросил ему мой ангел через плечо, не услышав, по-моему, ни один из его вопросов.

Так мы снова оказались в лесу втроем и на следующий день. И, с моей точки зрения, присутствие Тени пришлось весьма кстати.

Ряд срочных вопросов моего ангела свелся к «Ты же обещала!». Я резонно возразила ему, что мне не пришлось бы нарушать