Нан продолжал держать её голову ещё некоторое время, пока её не перестало трясти, а потом с трудом разжал свои одеревеневшие пальцы. Девушка осунулась, полностью потеряв сознание.

Изъяв из бокса полные под завязку кристаллы, Нандин осторожно переложил их в коробку и разблокировал дверь. В коридоре уже толпились представители из обслуживающего персонала. И все бы хорошо, но в центре рабочего коллектива стоял Фердинанд.

— Ты в своём уме?! — выкрикнул он, врываясь внутрь комнаты. Следом за ним шустро прошмыгнули рабочие и занялись системой. — Отключите её!

— Информация была важной.

Зло прошипев, Ферди пересек комнату и склонился над Тридцать девятой: проверил пульс, и только удостоверившись в его наличии, осторожно снял с нее обруч. Крепления с громким щелчком разжались, и девушка безвольно сползла ему в руки.

— Нам надо поговорить, — напомнил о себе Нандин. На самом деле происходящее его забавляло. Секретари у Фердинанда менялись регулярно. Пока один отрабатывал свой срок, оперируя базой данных с помощью собственного мозга, следующий уже готовился к началу процесса интеграции. Иногда случались неувязки и перегруз, как сейчас.

— Ты сжёг мне секретаря, Нан! — Фердинанд, как обычно, откровенно негодовал. Служащие осторожно освободили из его нервных объятий девушку и уложили ее на носилки. — Её два месяца готовили к интеграции!

— Возьмём другого, — Нандин откровенно скучал.

Почему-то его бывший подопечный все никак не мог привыкнуть к особенностям секретарской должности. Рано или поздно Тридцать девятая перестала бы справляться с объёмами информации. И неважно, как именно, но это произошло бы в любом случае: либо от обычного посредственного запроса, в конце срока службы, либо от внепланового перегруза информацией, как это произошло сейчас.

Ферди упрямо выдвинул подбородок.

— Кого? Найди мне хоть одну восприимчивую! — вскинул он руки.

Нандин усмехнулся.

— Маленькая, рыжая, второй размер груди… Очень нежное создание…

Фердинанд завис…

— Ты о ком?

Вопрос был ожидаем. Его бывший подопечный, как и ожидалось, проглотил наживку. Абэ улыбнулся.

— Нана Вагнер, мой Император, — с самодовольством объявил он, — прекрасно поддаётся внушению, идеальная кандидатура для секретаря.

* * *

— Мне надо подумать, — наконец ответил Кэйт, сворачивая на главную улицу. Резиденция уже виделась издали, подпирая своими четырьмя башнями туманное небо. Клэр сидела рядом, на пассажирском сидении. Аккуратно причесанная, как всегда, стильно одетая. Ответ Кэйта Свона ее ни капли не удивил и никак не отобразился на ее безупречном лице.

— У тебя десять минут, — она строго посмотрела на подчиненного. — После чего ты сразу поедешь к Ирраилю.

Кэйт потерял дар речи от такой наглости. Сильнее сжал руль и даже почувствовал испуг от того, как на миг перехватило дыхание. Его смятение могло стать последним чувством в его жизни. И это было до нелепости глупо. Кинул на нее быстрый взгляд и еще больше смутился. Дэ Руж была абсолютно серьезна.

— Вы понимаете, что я могу не дожить до вечера? — осторожно поинтересовался он, пытаясь успокоиться. Клэр подавила дерзкий ответ и отвернулась к окну. Голос её прозвучал глухо: ей тоже сейчас было не легко говорить.

— Марта тоже может не дожить до вечера.

— Потому нас надо переработать обоих, да? — Свон все же не удержался и высказал то, что думал. — Я не могу взять и попросту перечеркнуть всю жизнь. Хотя бы на вопросы ответьте.

— Спрашивай, — ответ Клэр дэ Руж был столь неожиданный, что он на миг растерялся. Префект тихо хмыкнула, чем подначила на самую не подходящую тему из пришедших на ум.

— Ночью, в вашем доме было двое, — начал Кэйт и мысленно выругался тому, что ляпнул. Поворачивать было не куда. — Директор Леополиской академии Маркус Соболевски, а с ним предположительно менталист.

Клэр странно на него покосилась.

— Ты подглядывал? — уточнила она.

— Проконтролировал… — Кэйт и сам был не рад что сказал об этом, — стоял под окном.

— А я … что делала?

Вопрос дэ Руж был столь емким, что Свон поразился.

— Рыдали, Клэр. — Он в который раз взглянул на нее и смутился, поймав пристальный взгляд. — В общем, это единственное что я слышал. Вы не помните?

— Помню стакан, — прошептала она, — собутыльников не помню.

Собутыльников было двое, Кэйт Свон точно знал это. То, что Клэр не помнила этого, наводило на мысль что с ее памятью поработали так же, как с его восприятием мира.

— Поэтому вас могут отстранить следом за Мартой, риск ее влияния на вас?

— Марта никогда такого не делала, она… — женщина на миг замялась, подбирая слова, — очень преданный сотрудник.

— Насколько?

— Это не моя тайна.

— Да бросьте, — Кэйт свернул машину вправо, вдоль очередной радиальной улицы. Дорога вела к центру по спирали, медленно приближая их к цели. — Вы меня сейчас уговариваете преступить закон, так дайте что-то взамен. Выгода должна быть обоюдной.

Клэр шумно выдохнула. Свон был прав. Но сказать, это подставить не только себя и Лэйн… Были ещё люди, которых это касалось. Память услужливо расстелила воспоминания перед ее глазами. Боль, неверие и страшные непривычные цели. Тогда дэ Руж казалось, что она все делает правильно. Теперь же те решения выглядели как сумасбродство, или даже очередная нелепость, выброс мысли, без понимания последствий. Вряд ли Клэр поступила бы так сейчас. Но, увы, она понимала, что именно те решения привели ее к тому, чем она являлась сейчас. И черт возми, она себе нравилась именно такой.

Кэйт молчал, ожидая ответа, машина медленно ползла вперед. А перед глазами стояли не фрески и не лепнины Леополиса, а кафельные стены Кальтэноя…

— Пятнадцать лет назад я выкупила Марту у Мебиуса Такебира, — наконец ответила дэ Руж, формируя свои мысли в ответы, и снова вперилась взглядом в свою искусственную руку. Кэйт молчал и смотрел на дорогу, переваривая ответ. А Клэр думала о том, чего не озвучила. В тот злополучный день Нандин сделал лишь то, что ему велели, не более и не менее. Фердинанд мстил за семью… А Клэр в тот момент оказалась вместо цели. Ошибочка вышла… и она сделала все, чтобы ответить равноценно за эту ошибку. Дэ Руж хотела мстить. И именно для этого в тот день отправилась к Такебиру.

— В плане, выкупили?

— Заплатила солидную суму, — не раздумывая ответила она, так словно говорила об обычной порции стандартного обеда номер три, — чтобы ее выпустили из Кальтэноя. Она там была, чем-то в качестве живого банка клеток для исследования долгожительства и телепатии.

— Но ведь Марта не единственный менталист и долгожитель…

— В многих случаях она изначальная версия, — объяснила Клэр, переводя на него взгляд. — Потому, когда ты смотришь на лысую женщину-менталиста, знай, что скорее всего ее исходник Марта Лэйн… или ее дети.