– Значит, ты совершила ошибку.

Джо хотелось сказать Мелиссе многое. Увы, она не научила своих девочек тому, что женщина должна уметь прощать себя, быть к себе снисходительнее. Мир и без того жесток, не надо еще и самобичеванием заниматься.

Мисси забегала по комнате, громко цокая каблуками по деревянному полу.

– Помнишь, что ты говорила нам в детстве? Тот афоризм про торжество зла, для которого нужно лишь равнодушие честных людей? Так вот, это про меня! Я выказала равнодушие. – Ее голос дрогнул. – И из-за меня пострадала моя сестра!

– В следующий раз ты поступишь правильно.

Мисси остановилась и опустила голову.

– Ты не в силах исправить случившееся. Значит, должна постараться в следующий раз.

– Знаю. – Мисси пригладила волосы, вытащила запутавшуюся сережку. – Знаю.

Дверь распахнулась, послышались громкие голоса и шаги. «Наконец-то!» – подумала Джо, собирая остатки сил. И вот она, Лайла, – ее малышка, загорелая и эффектная, в сандалиях на платформе и с нежно-розовой помадой. Короткое свободное платье из бежевого льна едва прикрывает колени, глаза закрыты солнечными очками-авиаторами. Джо облегченно выдохнула, чувствуя, как мышцы на спине и плечах расслабляются. Когда она озвучила Бетти свою последнюю просьбу – больше всего ей хотелось поговорить напоследок с Лайлой, – сестра пообещала ее найти, но Джо особой надежды не питала.

Хотя номинально Лайла жила в Нью-Йорке, долгие месяцы она путешествовала неизвестно где и неизвестно с кем. Какое-то время Джо, Ким и Мисси удавалось отслеживать ее по аккаунтам в соцсетях. Лайла размещала свои фотографии на пляже в Мексике или на крыше, и Ким с Мисси узнавали какое-нибудь здание на заднем плане, или заявлялась в Атланту, чтобы пожить неделю или две с Бетти и Гарольдом. Иногда она отвечала на звонки и сообщения Джо, однако чаще их игнорировала. Лайла злилась на всех и вся. На Мисси за то, что та не поверила ей про Лестера Шауба, на Ким за то, что та лишила ее непыльной работенки няни в своем шикарном доме; к Джо у нее был длинный-предлинный список претензий, который та и в памяти удержать не могла. Под номером один числился брошенный Дэйв, хотя это Дэйв бросил Джо, а не наоборот. Под номером два – переезд в другой район, снова по вине Дэйва, чего Лайла тоже не желала признавать. Плюс к тому Джо отыскала Шелли и сошлась с ней. Тут Джо вполне понимала негодование дочери. Еще Джо не принимала сторону Лайлы в спорах с сестрами, не разрешала ей просто сидеть дома и не работать, не давала денег или ключей от машины по первому требованию, выставила за порог, когда Шелли обнаружила, что Лайла стащила перкоцет, назначенный Джо после мастэктомии. «Ну кто так делает?» – воскликнула Шелли, и Лайла надулась, стоя на пороге в позе топ-модели, и заявила: «Тот, кто знает, что каждую таблеточку можно толкнуть по двадцать баксов!»

Ни с кем из родных Лайла на контакт не шла. Джо молилась, чтобы деньги и связи сестры совершили чудо и она смогла попрощаться со своей младшей дочерью, напутствовать ее каким-нибудь советом или хотя бы сказать, что любит ее и любила всегда. Джо оставляла Лайле все свое имущество, в том числе и денежные накопления, которые неплохо вкладывала в течение многих лет. Попечителями она назначила Ким и Мисси. Джо знала, что Лайла придет в ярость, когда об этом узнает. «Я умею обращаться с деньгами! Няньки мне ни к чему!» – вопила бы она, но вручение младшей дочери пачки банкнот наверняка закончилось бы катастрофой.

Высокая и эффектная, Лайла подлетела к матери, благоухая духами и зубным эликсиром, и поцеловала ее как ни в чем не бывало, словно с момента их предыдущей встречи прошло не больше недели, словно Лайла провела последние месяцы, водя Джо по врачам и навещая ее в больнице, растирая ей спину, принося грелки и давая попить из согнутой трубочки как самая преданная дочь.

– Привет, мама! – сказала она, целуя Джо в щеку, и Джо заплакала.

– Так что ты думаешь?

Было девять часов вечера. Небо над Атлантой стелилось черным бархатом. Стрекотали сверчки, пели цикады, и тихо жужжал кондиционер, который поддерживал в комнате приемлемую температуру.

– О чем? – медленно спросила Джо. Язык у нее заплетался.

– Я про твою младшую. – Шелли легла на кровать, прижалась к Джо всем телом и взяла за руку. – Ты ведь знаешь: что-то случилось.

– Я просто рада, что она здесь. – Конечно, Шелли права. С Лайлой вечно что-нибудь случалось, и на этот раз наверняка тоже, но Джо приняла таблетку, и внешний мир с его проблемами был от нее далеко. – Расскажет, когда будет готова.

– Ты имеешь в виду, когда наступит самый неподходящий момент, – уточнила Шелли.

– Может, и так. – Джо прильнула к теплой Шелли. – Наверное, ты рада, что у тебя нет детей.

Шелли притворно содрогнулась.

– Твоих нам вполне достаточно!

Улыбнувшись, Джо взяла любимую за руки.

– Что бы ни случилось, мы справимся, – заверила Шелли. – Я, девочки и твоя сестра.

Джо кивнула. Она устала, очень устала и скоро не сможет помочь уже никому. Теперь ей оставалось лишь надеяться. Она надеялась, что Ким перестанет ненавидеть себя за то, что покинула мужа и хочет быть свободной. Она надеялась, что Мэтт будет хорошим отцом своим девочкам. Она надеялась, что Мелисса себя простит. Она надеялась, что Лайла найдет свой путь в жизни. Да, мир изменился, однако недостаточно. Столько демонстраций, столько усилий по пробуждению самосознания, столько протестов, пикетов, прочитанных книг, бесед, бюллетеней, столько работы, а они все там же…

Дверь открылась, на пол пролился теплый свет. В комнату на цыпочках вошла босая Лайла в одной футболке, с очищенным от косметики лицом и стянутыми в пучок на макушке волосами. Она молча прошлепала по ковру и присела на краешек кровати, в кои-то веки не поморщившись при виде Джо и Шелли, лежащих вместе. Шелли поднялась и посмотрела на Лайлу с подозрением. Джо не знала, как выглядит ее собственное лицо, да она его особо и не чувствовала.

– Мамочка, – начала Лайла, которая перестала называть Джо мамочкой в три года. Она опустила взгляд, и ее нижняя губа задрожала.

– Что, милая?

– Мне нужно тебе кое-что сказать.

Джо представила, как Шелли закатывает глаза, думая: «Ну вот, опять!»

– Давай.

– Я беременна.

Хотя голова Джо утопала в подушке, она ясно расслышала, как фыркнула Шелли. Джо могла себе представить ее отвращение и знала, что именно этого Шелли и ожидала от Лайлы.

– Ребенка оставишь? – шепотом спросила Джо.

– Думаю, да, – так же шепотом ответила Лайла, покачала головой и добавила: – Честное слово, как только я узнала, то сразу решила: других вариантов у меня нет!

– Ты действительно этого хочешь?

Она быстро кивнула:

– Конечно! Думаю, материнство – это все, что мне нужно от жизни! Я ведь была хорошей няней, помнишь?