Причем новость, как пишет в одной из пьес Бен Джонсон, отлежится лет пять и, глядишь, опять готова к отправке в провинцию как самоновейшая.

Войдем вместе с простым стратфордским обывателем в церковь Св. Троицы, оглядимся и остановимся у только что прилепленного к левой стене памятника нашему земляку Шаксперу, коренному стратфордцу. Отец его, человек почтенный, уважаемый в городе, под конец жизни разорился. Сын, сочинитель баллад, укатил в Лондон, за тридевять земель, разбогател, вернулся в Стратфорд, в отчий дом, прикупил неподалеку несколько участков земли, вместительный дом с садом для себя и семьи, потом еще купил с приятелями у местной корпорации право взимать налоги (бывшую монастырскую десятину) с горожан и фермеров.

Дает деньги в рост под хороший процент. Да, скульптура в арке памятника явно удалась ваятелю, очень похож, ничего не скажешь: лицо жесткое, руки загребущие – крепко держат мешок с добром, не то шерсть, не то ячмень, а под изображением на латыни надпись: Умом Нестор, гением – Сократ, искусством – Вергилий, Земля сокрыла, народ скорбит, Олимп обрел.

Ivdicio Pylium, genio Socratem, arte Maronem,

Terra tegit, popvlvs maret, Olympvs habet.

Латынь знает не каждый, но кто умеет читать, разберется. Г-м, гением Сократ! Эк куда хватили. Может, искусством он и Вергилий, помнится, в молодости писал баллады, да ив Лондоне, кажется, сочинял пьесы. Ученым людям оно виднее. Но с Сократом – явная промашка. Какой же Шакспер Сократ!

Полная противоположность древнему греку, человеку мудрейшему, щедрому и благородному – столько-то о Сократе известно. Иначе как в насмешку такое о Шакспере не скажешь. А может, и правда в насмешку? Нам невдомек, что да как в Лондоне было, а кто сведущ, тот разберется. Однако все же явно поэт. Вот и на могильном камне стихи, говорят, он сам их сочинил.

Стихи, надо сказать, отменно плохие. Вот тут, кажется, и начинается зарождение мифа.

Думаю, зерно бросил в тучную землю сам Шакспер. Вернувшись из Лондона с деньгами в кармане, на вопросы земляков, что он поделывал в Лондоне, правда ли, что писал пьесы, он наверняка сначала помалкивал, кивал головой, потом стал рассказывать, как знаменитые драматурги приносили в театр пьесы и он их поправлял для сцены. Возможно, кто-то спросил – а вот пьесы Шекспира, это ты их написал? Ну как тут откажешься от авторства, да и проверить выдумку невозможно. Наверное, сначала пробормотал что-то невнятное. Голос постепенно креп, сочинительство обрастало подробностями. И, наверное, скоро он почти сам в это поверил. А потом вскоре умер. Его выдумка от него отделилась и стала достоянием городка. Их Богом забытое местечко, оказывается, родило драматурга Шекспира. Конечно, не все в это верили. Но укоренившиеся зерна и пустившие побеги редко погибают, если погодные условия благоприятствуют. Тут – благоприятствовали, и с каждым новым поколением стратфордцев деревцо крепло, увеличивалось в росте. А потом тень вдруг стала гуще и выше своего хозяина. И никто вовремя ей не сказал: тень, знай свое место. Хотя во время о'но, в пьесах нет-нет и проскальзывал этот окрик (пролог к «Укращению одной строптивой» и разговор Тачстоуна с Уильямом в пьесе «Как вам это понравится»). Впрочем, самого-то Шакспера винить не в чем. Сознательно, серьезно сам он никогда не претендовал на авторство шекспировских пьес, и тем более сонетов.

Вернемся в XX век. За прошедшие четыреста лет удалось найти всего одно письмо Шекспиру, написанное его земляком Куини, да и то не отосланное. Куини с другими выборными отправились в Лондон просить налоговых поблажек для родного городка – Стратфорд переживал не лучшие времена по причине двух сильных пожаров и непогоды. За четыре месяца хождения по присутственным местам ходатаи поиздержались, и Куини обратился с просьбой к приятелю Уиллу Шаксперу ссудить им денег. Шакспер, по-видимому, обещал.

Однако напарник Куини стратфордец А. Стэрли так оценил предстоящую сделку: «Наш земляк У-м Шак., – пишет он домой, – снабдит нас деньгами. Но я буду доволен только после того, как узнаю, где, когда и как это будет. Дай бог, чтобы он одолжил нам деньги не на обычных условиях». Стэрли, выходит, опасался, что Шакспер слупит с них тот же процент, что со всех, не посмотрит, что они в Лондоне хлопочут о благе родного города.

Шакспер был уже вполне капиталист, деньги для него товар, стоимость которого определяется только спросом, и неважно, кому ты его продаешь – своим или чужим. Так что вряд ли народ очень «скорбел» об ушедшем в мир иной Шакспере, который судился с соседями по улице из-за мешка с ячменем, а сам бегал в Лондоне от налогов. Все это подтверждается архивными находками, накопленными за триста лет. И убедительно описано в главе «Состоятельный джентльмен» С. Шенбаумом в его книге «Шекспир, краткая документальная биография».

Добавим еще, что Шекспира драматурга никто никогда с Сократом не сравнивал.

Англичане тогда были весьма точны в подобных сравнениях. Так что латинские строки под скульптурным портретом – оценочные. Это – гипербола и антитеза: заключенная в них похвала находится в вопиющем противоречии с жизненными фактами Шакспера, как они нам известны из документов и как были известны его согражданам. Даже сейчас она воспринимается – особенно теми, кто знает изначальный облик стратфордского памятника, как явная насмешка, даже издевка. Что же говорить о земляках Шакспера, знавших его как облупленного.

Под латинскими строчками английский стих:

Stay Passenger, why goest thov so fast,

read if thov canst, whom enviovs death hath plast,

with in this monvment Shakspeare, with whom,

quick natvre dide whose name doth deck ys Tombe.

Far morethen cost: Sieh all, Yt He hath writt,

Leaves living art, but page, to serve yis witt.

Obit ano doi 1616

AEtatis. 53 die 23 apr.

Перевод:

Прохожий, стой. Куда ты так спешишь?

Прочти, коль можешь, кто здесь заключен

Завистницею-смертью. То – Шекспир,

С кончиною его иссяк природный гений [269].

Сей камень красит не цена, а имя –

Слугой ему ведь было все искусство.

Попытаемся вникнуть в смысл, заключенный в этом послании. Случайный посетитель не ведает, что под белой каменной плитой погребен великий Шекспир. Автор стиха любезно сообщает ему это. К сожалению, посетитель может не знать грамоту, если же умеет читать, уйдет просвещенный: здесь похоронен Шекспир, гениальное дитя природы, какого больше не будет.

Памятник этот красит не цена,