— Не слушайте его. Будьте умницей и послушайте меня. Мой мужоставил мне двадцать миллионов долларов. И если я, располагая такими деньгами,решу трахнуть вас в жопу, вы три следующих года будете срать кровью. Я понятноизлагаю?

Лизи положила трубку, прежде чем он успел ответить, откусилаещё кусок сандвича, достала из холодильника графин с лаймовым «кулэйдом»,подумала о стакане и отхлебнула прямо из горла.

Конфетка!

Если бы Дули позвонил в течение нескольких последующихчасов, она не смогла бы снять трубку. К счастью, Лизи знала, по какому номеруон будет звонить. Она вернулась в свой кабинет (пусть кабинетом он так и нестал) в амбаре, по другую сторону коридора от накрытого чехлом трупа бременскойкровати. Села на простой кухонный стул (красивое новое офисное кресло она так ине успела заказать), нажала на клавишу «ЗАПИСЬ СООБЩЕНИЯ» автоответчика изаговорила, особо не задумываясь над словами. Она вернулась из Мальчишечьейлуны не с планом вообще, а с чёткой последовательностью его этапов, и потомуесли бы она сделала положенное ей, то и Дули не оставалось бы ничего другого,как сделать положенное ему. «Я свистну, и ты не заставишь себя ждать, моймальчик», — подумала Лизи.

— Зак… мистер Дули… это Лизи. Если вы меня слышите, то янавещаю мою сестру, она в больнице, в Обурне. Я разговаривала с профессором иочень рада тому, что мы пришли к взаимоприемлемому решению. Этим вечером я будув кабинете моего мужа в восемь часов, или вы можете позвонить в семь вечера имы встретимся где-то ещё, если вас тревожит полиция. Помощник шерифа будетдежурить перед домом, может, даже в кустах на другой стороне шоссе, так чтобудьте осторожны. По возращении я прослушаю сообщения.

Она опасалась, что в коротком послании ей не удастсявыразить всё, что хотелось, но удалось. И как бы воспринял послание Дули, еслибы позвонил по этому телефону? С учётом его нынешнего уровня безумия Лизипредсказать этого не могла. Нарушит он радиомолчание и позвонит профессору вПиттсбург? Может, и позвонит. Не могла она предсказать и другого, передаст липрофессор её слова или не передаст, но значения это не имело. Её не волновало,подумает ли Дули, что она на всё готова, или решит, что она пудрит ему мозги.Она лишь хотела заставить его понервничать и разжечь в нём любопытство и пришлак выводу, что такие же чувства испытывает рыба, когда смотрит вверх и видитприманку у поверхности озера.

И ты действительно рассчитываешь, что он появится здесь ввосемь вечера, Лизи? Поднимется, вальсируя, по лестнице в кабинет Скотта,окрылённый проявленным тобой доверием?

Она не ожидала, что он придёт, вальсируя, не ожидала, что внём проявятся какие-либо чувства, кроме безумия, с которым она ужепознакомилась, но она не сомневалась, что он придёт. Конечно же, будетосторожен, как дикий зверь, опасаясь расставленной ловушки, возможно,выскользнет из леса и проникнет в дом или амбар задолго до назначенного срока,но Лизи верила: сердцем он будет знать, что записанное ею послание — не частьоперации по его захвату, которую проводило управление шерифа или полиция штата.Он бы понял это как стремление ублажить, которое наверняка услышал бы в еёголосе, а после того, что он с ней сотворил, у него были все основания полагать,что она станет покорной рабой. Лизи дважды прослушала запись и кивнула. Да,вроде звучит так, словно женщина, произносящая эти слова, хочет как можнобыстрее покончить с каким-то доставившим массу хлопот делом, но она подумала,что Дули наверняка услышит подспудные страх и боль. Потому что ожидал ихуслышать и потому что был безумцем.

Лизи подумала, что на её стороне играло и кое-что ещё. Онаполучила свой напиток. Она успешно завершила охоту на була, и напиток этотдобавил ей какой-то первобытной силы. У Лизи не было уверенности, что сила этаостанется с ней надолго, но какая-то её часть перекочевала в запись на плёнкеавтоответчика. И Лизи справедливо полагала, что Дули, если позвонит, услышитэту силу и отреагирует на неё.

Её мобильник всё ещё был в «BMW» и теперь зарядилсяполностью. Она подумала о том, чтобы вернуться в маленький кабинет в амбаре ипеределать запись на автоответчике, добавить в неё номер своего сотовоготелефона, потом осознала, что не знает его. «Я так редко звоню себе, дорогой»,— подумала она и вновь расхохоталась безумным смехом.

Медленно поехала к выезду на шоссе в надежде, что найдёт тампомощника шерифа Олстона. Не ошиблась, увидела его, ещё более огромного ивесьма первобытного. Лизи вылезла из кабины, отсалютовала ему. Он не вызвалподмогу, не убежал, крича во весь голос, увидев её лицо. Просто широкоулыбнулся и поприветствовал её взмахом руки.

Лизи, конечно же, приходила в голову мысль о том, чтобырассказать помощнику шерифа, если найдёт его на боевом посту, байку о звонке«Зака Маккула», который сообщил «миссас» о своём решении ретироваться взападную Виргинию, откуда ранее прибыл, и оставить в покое вдову писателя. Потой причине, что вокруг слишком много копов-янки. Конечно, она пересказала бысодержимое этого вымышленного телефонного разговора, не копируя выговор Дули, ислова её звучали бы убедительно, особенно после той записи на автоответчике, нов итоге Лизи отказалась от этой идеи. Потому что её история могла привести и кобратному результату: шериф Клаттерфак и его помощники усилили бы охрану,подумав, что Дули пытается усыпить их бдительность. И Лизи оставила всё какесть. В конце концов, один раз Дули нашёл способ подобраться к ней; наверное,ему удастся и вторая попытка. А если они его поймают, всё её проблемыразрешатся наилучшим образом… хотя, по правде говоря, поимка полицией ДжимаДули не являлась тем решением, на котором остановила выбор она.

В любом случае ей не хотелось лгать Олстону или Боук-менубольше необходимого. Они служили в полиции, прилагали все силы, чтобы защититьеё, а кроме того, были такими милыми деревенскими увальнями.

— Как дела, миссис Лэндон?

— Отлично. Я остановилась, чтобы сказать, что еду в Обурн.Моя сестра там в больнице.

— Грустная история. В Центральной окружной или вКоролевской?

— В «Гринлауне».

Она не знала, известно ли ему, что это за больница, но,увидев, как закаменело лицо Олстона, поняла: известно.

— Ну, это очень плохо… однако день для поездки оченьнеплохой. Вы только постарайтесь вернуться засветло. Вечером обещают сильныегрозы, особенно на западе.

Лизи огляделась и улыбнулась, сначала дню, действительновеликолепному (во всяком случае, пока) летнему дню, потом помощнику шерифаОлстону.

— Я постараюсь. Спасибо за предупреждение.

— Пустяки. Слушайте, у вас припухла одна сторона носа. Васкто-то укусил?