Последнее время он был очень плох, наш бедный хозяин, и то и дело впадал в бессознательное состояние. Но, мне думается, он вполне сознавал одно: неотступную близость своего конца. Это и возродило в нем острую потребность излить душу, и для этой своей цели он избрал нас, отвергнув предложенную нами кандидатуру мистера Артура на роль своего духовника. Вы, вероятно, спросите почему? Мы с Мартой так же недоумевали по этому поводу. Однако из самой предсмертной исповеди мистера Патрика выходило, что у последнего имелись все основания для подобного решения. Так что, кроме нас, попросту не оставалось никого, кому бы хозяин мог открыться.

— По правде говоря, — добавила Марта, — я была действительно поражена, насколько точным оказалось совпадение всей этой истории с тем, что мне довелось наблюдать собственными глазами. Признаться, многое из рассказа хозяина мне было уже известно. Мне пришлось прослужить в этой семье большую часть своей сознательной жизни — с одной лишь достаточно долгосрочной вынужденной отлучкой — а потому мне выпала поистине уникальная возможность стать поверенной практически всех основных ее тайн. Скорее всего, вам покажется странным столь открытое доверие, оказываемое со стороны хозяев по отношению к простой прислуге, но, вопреки невообразимой замкнутости и нелюдимости, которые были присущи, видимо, всему этому роду, его славные представители отнюдь не пренебрегали своими слугами, не сторонились их, как иные напыщенные господа. Меня же, должно быть, воспринимали в этом доме не иначе как члена семьи.

— Коли ваши хозяева оказывали вам подобное доверие, — заметила я, — значит вы, Марта, несомненно, были достойны столь высокой чести.

— О, — возразила Марта, — я вовсе не думала похваляться тем искренним расположением, какого удостаивали меня мои добрые хозяева. Ведь в этом мало моих собственных заслуг. Однако это обстоятельство, бесспорно, служит лишним подтверждением несравненно высоких моральных качеств представителей хозяйского семейства… Так вот: что касается других свидетелей этой невероятной таинственной истории, Эмма, конечно, так же как и я, в курсе всех событий. Правда, она узнала о них гораздо позднее: отчасти — из предсмертной исповеди мистера Патрика, отчасти — с моих слов…

— Видите ли, милая Джейн Люси, — пояснила Эмма, — я вернулась в эту семью совсем недавно. Дело в том, что много лет назад обстоятельства вынудили меня покинуть дом мистера Патрика. Это случилось помимо моей воли, и, честно говоря, я уже не чаяла, что мне доведется когда-либо вновь свидеться с прежним хозяином. Однако несколько месяцев назад Марта, знавшая о моем местонахождении, известила меня о тяжелой болезни мистера Патрика. А также о том, что мой дорогой хозяин пожелал во что бы то ни стало увидеть меня, чтобы испросить прощения за свой необдуманный поступок, который он совершил давным-давно и, по возможности, искупить ту вину, какую он чувствовал передо мной, когда дал мне расчет после моей безропотной многолетней службы. Поэтому я и решилась переехать сюда, невзирая на всю рискованность и опасность предпринятого мною путешествия из другого города, презрев все сложности, налагаемые на меня моим почтенным возрастом. И, клянусь всеми святыми, мне не пришлось пожалеть о своем решении.

— Однако, — добавила Марта, — кроме нас есть еще одна особа, которой известны подробности происшедшего. Я имею в виду ту самую странную даму, что изредка посещает этот дом.

— Нельзя ли узнать, какое, собственно, отношение имеет упомянутая дама к истории семейства вашего покойного хозяина? Или ей удалось снискать симпатии с вашей стороны настолько, что вы посчитали возможным открыть ей эту тайну?

— Отнюдь, — ответила Марта. — Эту милейшую леди, — а, надо сказать, она и в самом деле истинная леди, ибо она происходила из знатной семьи и была замужем за человеком, вращавшимся в самых привилегированных кругах высшего общества, — так вот, ее связывают достаточно тесные узы с сошедшим в могилу семейством мистера Патрика. Более того, по материнской линии она приходится родственницей нашему покойному хозяину. В молодости она была знакома со всеми его дочерьми, и жизнь периодически сталкивала ее с одной из них — с той, что стала супругой достопочтенного мистера Артура.

От этой знатной дамы нам привелось узнать кое-какие подробности относительно их памятных встреч, о которых мне уже было известно от моей доброй госпожи, однако лишнее подтверждение из уст другой особы создало более четкую и целостную картину происшедших событий. Кроме того, наша странная гостья поведала нам о некоторых ярких впечатлениях своего детства и о последних месяцах жизни двух старших дочерей мистера Патрика. Признаться, мне было особенно тяжело и горько слышать об этом, ибо то был период моего отсутствия, да и девочки мои — хозяйские дочери то бишь, тогда находились в школе, в соседнем графстве; некоторое время спустя девочки вернулись домой. Однако, к величайшему прискорбию, когда я вновь поселилась здесь, мне уже не довелось застать в живых самых старших моих подопечных. Да и остальным детям прежнего хозяина — трем дочерям и единственному сыну — не суждено было долго прожить на этом свете.

— Все это весьма печально, — ответила я. — Однако позвольте спросить: отчего столь знатной и, наверняка, состоятельной особе вздумалось поселиться в этих угрюмых, безлюдных краях, вдали от всей мирской суеты и праздных развлечений «большого света». Что это: каприз ли взбалмошной богачки или же пресловутый зов крови?

— Скорее всего — и то и другое, — сказала Эмма. — Но мне думается, что вы совершенно правы, моя дорогая. Со стороны этой дамы было большим безрассудством пренебречь тем высоким положением, какое она занимала в свете. Однако сама она утверждает, будто крайне серьезная причина толкнула ее на столь опрометчивый поступок. Но она как будто не раскаивается в своем решении поселиться в здешних местах. Денежных средств у нее более чем достаточно, и она может распоряжаться ими как пожелает — это ее право.

— Я полагаю, — вставила Марта, — одной из причин, побудивших нашу знатную гостью к подобным действиям, явилось ее желание поселиться поближе к дому своих подруг. По ее словам, она еще надеялась застать в живых последнюю из усопших сестер — супругу нашего нынешнего хозяина, с которой они находились в особенно близких отношениях.

Однако милейшая леди опоздала. Обстоятельства сыграли с ней злую шутку: скрываясь в Ирландии от своего мужа, она, конечно, никак не могла знать о кончине подруги, ведь они встретились в последний раз всего немногим более чем за полгода до этого трагического события, когда наша хозяйка отправилась в Ирландию с мистером Артуром — в свадебное путешествие. Сами понимаете, сколь мало ассоциаций вызывает такое отрадное событие, как недавнее замужество, со скорой смертью молодой жены. Так что нашей заморской принцессе удалось застать лишь умирающего отца своей милейшей подруги. И все же она решила остаться здесь: купила себе старый дом на окраине города, наняла пару служанок — горничную и кухарку — и стала жить вдали от всех своих близких, скрываясь от семьи: она оставила супруга и маленькую дочь несколько лет назад, — уединившись от всего внешнего мира.

— Если честно, — продолжала Эмма, — я до сих пор не могу надивиться на определенные странности натуры нашей редкой гостьи. За те несколько месяцев, что эта леди прожила здесь, она всячески сторонилась любого общества — даже тех немногочисленных представителей рода людского, что обитают в этих мрачных, угрюмых местах. Все это время она проживала фактически затворницей, стараясь избегать любых возможных знакомств. Однако для нас сия почтенная дама составила исключение и изредка делает честь этому дому своими посещениями. Мы же со своей стороны всегда рады оказать нашей именитой гостье самый теплый прием.