Записка была на пейанском. В ней содержалось приветствие,обращенное ко мне, которое сопровождалось маленьким условным знаком. Обычнотаким знаком в священных текстах обозначался Шимбо-Громовержец. Послание былоподписано именем «Грин-Грин»[4], а рядом стоял знак Белиона.

Я был сбит с толку. Во-первых, очень многие знают личностиИмя-носящих. А во-вторых, Белион, насколько мне известно, не принадлежал кчислу двадцати семи ныне живущих пейанских богов, поскольку никто не носил егоИмя. Считалось, что Белион был заклятым врагом Шимбо. Жил он под землей и былбогом огня. Периодически они с Шимбо вступали в яростную схватку,заканчивающуюся гибелью одного из них. И после его нового возрождения все опятьповторялось.

Я внимательно прочитал записку. В ней говорилось следующее:«Ищи своих женщин на Острове Мертвых. Боджис, Данго, Шендон и карлик ждут тебятам же».

Дома, на Вольной, у меня остались объемные фото Боджиса,Данго, Шендона, Ника-карлика, леди Карль (ее они тоже, наверное, посчитали«моей женщиной») и Кати. Это были те снимки, которые позвали меня в дорогу. Ивот теперь они захватили Рут.

Но кто они?

Сколько я не старался, но вспомнить что-нибудь об имени«Грин-Грин» мне так и не удалось. Но что такое Остров Мертвых, я-то знал!

– Благодарю вас, — еще раз произнес я.

– Что-нибудь не так, мистер Сандау?

– Да, сказал я, — но я все улажу сам. Не волнуйтесь,вас это уже не касается. И пожалуйста, забудьте мое имя.

– Как вам угодно, мистер Коннер.

– Прощайте.

– Всего хорошего.

Приехав в свой дом на улице Нуаж, я прошел по всем комнатам,внимательно все осмотрев. Особенно тщательно я проверил спальню Рут. Все вещилежали на своих местах. В гардеробе висела ее одежда, остались нетронутымивсякие мелочи, которые люди обязательно берут с собой, переезжая на новуюквартиру. Было несколько странно бродить по дому, который стал тебе уже совсемчужим, но время от времени натыкаться на знакомые предметы: антикварные часы,разрисованную ширму, инкрустированный портсигар. Все это напомнило мне оВремени, которое самым причудливым образом перемешивает старое и новое,предметы, предметы, которые вы любили и те, что не значили для вас ровнымсчетом ничего. Память продолжает хранить давно, казалось, забытые образы икогда вы вновь оказываетесь там, где не были черт знает сколько лет,воспоминания внезапно захлестывают вас, заставляя все переживать заново.

Вот, что творилось в моей душе, пока я искал хотькакой-нибудь намек на то, что здесь могло произойти. Время шло, каждая вещь,каждый укромный уголок дома был подвергнут самому тщательному осмотру. Инаконец, мысль, впервые пришедшая мне в голову лишь в конторе Дюбуа, хотясмутные подозрения не покидали меня с той самой минуты, как я получил первуюфотография, встало передо мной во всей очевидности. Мысль, родившаяся в моеммозгу и прошедшая сквозь мое нутро, вернулась обратно в мозг, усиленнаятысячекратно.

Я сел в кресло и закурил. Рут фотографировали в этойкомнате. Похоже, им надоели скалы, голубое небо и прочие декорации, как надругих снимках. Тщательный обыск комнат ничего не дал. Нет ни следов насилия,ни каких-либо намеков на личность моего врага. «Моего врага», — я произнес этовслух. Это были первые слова, сказанные мною после прощания с неожиданнолюбезным седым адвокатом. Я не узнал собственного голоса — так странно онзвучал в большом розовом аквариуме этого дома. «Мой враг!»

Теперь все было ясно. Им нужен был я. Почему? Пока непонятно, но вероятнее всего — чтобы убить меня. Если б только знать, кто измоих многочисленных врагов стоит за этим, все было бы гораздо проще. Мой мозгнапряженно работал. Почему для нашей встречи было выбрано столь странное место?Станет ли оно полем нашей битвы? Я вспомнил свой недавний сон, в котором еговидел.

Если кто-то хотел причинить мне вред, то с его стороны глупобыло заманивать меня именно туда. Что он мог знать о той силе, которую яобрету, ступив на землю созданного мной мира. Все вокруг будет помогать мне,когда я вернусь на свою Иллирию, которую создал много веков тому назад, накоторой возвел Остров Мертвых. Мой Остров Мертвых!

…Я вернусь туда. Я уже не сомневался в этом. Ведь там Рут, аможет быть, и Кати… Да, я должен вернуться в этот странный Эдем, который якогда-то воздвиг.

Рут и Кати… Мне не хотелось бы ставить эти два образа рядом,но другого выхода не было. Раньше они просто не могли существовать для меняодновременно, и эта перемена мне совсем не нравилась. Ну что ж, я отправляюсьтуда, и тот, кто приготовил там мне ловушку, вскоре горько пожалеет об этом.Остров Мертвых станет его последним приютом.

Я смял окурок своей сигареты, потом запер ржавые воротцамармеладного замка и вернулся в «Спектрум». Мне вдруг ужасно захотелось есть.

Я переоделся для ужина и спустился в холл. Где-то здесь я,кажется, видел маленький ресторанчик. Но, как назло, он закрылся несколькоминут назад, поэтому мне пришлось обратиться к портье, чтобы тот подсказал мнекакое-нибудь приличное место, где можно поесть в это время.

– Рекомендую Башню Бертоля, у залива, — сказал мне он,с трудом подавив зевок. — Они не закрывают до самой ночи, так что у вас ещеесть несколько часов.

Кто мог знать, что именно там мой злополучный бизнес свересковым корнем завершится столь удивительным образом. Точнее было бы сказатьзабавным, чем удивительным. Но, в конце концов, все мы живем в тени БольшогоДерева! Помните об этом?

Следуя данным мне советам, я достаточно быстро добрался доресторана, и припарковал свой глайдер у его подъезда. Какой-то тип в ливреесразу вызвался позаботиться о моей машине. Не люблю я таких. С сияющей улыбкойна розовом лице они торопятся открыть перед вами дверь, которую вы и самиотлично бы открыли, подают полотенце, которое тебе совсем не нужно, выхватываютиз рук чемодан, который ты собираешься донести сам. Ладонь правой руки онивсегда держат на уровне пояса, готовые в любой момент подставить ее, едвазаслышав хруст банкноты или звон мелочи. А карманы у них глубокие, туда многоможет поместиться. Они преследуют меня уже тысячи лет, и я выхожу из себя вовсене из-за их ливрей, а из-за этой проклятой улыбки, которая появляется при виделишь одной вещи — денег.

Мой глайдер быстренько припарковали на стоянке у ресторана,точно между двух полос дорожной разметки. Знаете почему? Потому что все мы —туристы.