Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Дом ветшает, территория не охраняется, –последовало пояснение.
– А почему ты сама не съездишь?
Эмма сползла с валика на софу.
– Антон считает меня слегка сумасшедшей, –нехотя сказала она, – мы с ним практически не живем вместе. Никто не виноват,так получилось. Та авария, с одной стороны, показала, как мы любим друг друга,но она же и разрушила нашу семью. Я обитаю в Греции, супруг в Москве. О каких близкихотношениях можно говорить? У Антона бизнес в России, и он не хочет его бросать.Поспелов приставил ко мне экономку, та докладывает ему о каждом моем шаге. Иесли я предприму действия, которых он от меня не ожидает, вполне могу оказатьсяв психушке.
– Что-то я никак не пойму… – начала я, но Эммане дала договорить:
– И понимать не надо! Просто съезди и привезикоробку. Все. Неужели ты откажешь мне в такой пустяковой просьбе? Мое счастье втвоих руках.
Я колебалась, и тут Эмма размотала платок и снялаочки.
– Смотри, – приказала она, – Господь лишилменя человеческого облика и памяти. Внешность не вернуть, но воспоминания можнообрести заново. Тебе меня не жаль?
У меня екнуло сердце.
– Хорошо, я съезжу.
– Завтра!
– Ладно. Попрошу Раису заказать такси.
Эмма помотала головой:
– Не надо. Вот ключи от машины. У тебя же естьмеждународные права?
Я взяла связку с брелоком и кивнула:
– Да, права у меня с собой. Но ведь бездоверенности нельзя садиться за руль чужого автомобиля. Или в Греции другиеправила?
Эмма потянулась за небольшой сумочкой,которую, войдя в бунгало, она бросила на диван. Достала из нее листок и короткосказала:
– На.
Я развернула документ, но прочитать его,естественно, не могла – текст был на греческом языке.
– Это доверенность на машину, – пояснилаПоспелова, – на твое имя.
– Ты ее заранее оформила? – изумилась я.
– Жаклин сказала, что женщина из Россиисогласится поехать, – кивнула Эмма. – Что она мне непременно поможет.
Я заморгала и опять ощутила дискомфорт, но вэто мгновение Поспелова кинулась ко мне, обняла и прижала к себе. Я услышала,как часто бьется у нее сердце, погладила ее по спине и промямлила:
– Ну-ну, успокойся. Завтра получишь медальон.Кстати, твоя экономка не насторожится, узнав, что ты дала машину неизвестнокому?
– Нет, – вздрогнула Эмма и отодвинулась отменя. – Я сегодня весь день твердила: «Какое счастье – Виолова здесь». А пошлак тебе якобы за автографом. Вот, держи книгу, поставь тут росчерк.
Я машинально взяла издание.
– «Стриптиз Змея Горыныча». Надо же, романтолько что вышел и уже есть в Греции?
– Ага, – радостно подтвердила Эмма. – ВСантири открыта лавка, где продаются российские книги, я там любимый клиент.Экономка не удивится, если я одолжу обожаемой писательнице один из моихавтомобилей. Ты только, когда в него садиться будешь, громко спроси у меня:«Значит, меховая фабрика Руфуса?». Россияне обожают покупать в Греции шубы, а вПелоппонесусе есть заводик по пошиву манто. Ок?
– Ок, – кивнула я.
Утро началось как всегда – с кофе, поданногоРаисой.
– Сегодня восхитительный день, – сообщила«волшебная палочка», раздвигая шторы, – солнце чуть спряталось за облака, нетудушающей жары. Самое лучшее время для пляжа. Желаете массаж на свежем воздухе?
– Нет, спасибо, – отмела я ее предложение, –еду в Пелоппонесус.
– Вызвать машину? – без всякого удивленияпоинтересовалась дама.
– У меня есть колеса, – ответила я. – ЭммаПоспелова одолжила, она, оказывается, моя фанатка.
– Удачной дороги, – пожелала Раиса. Ипредостерегла: – Не превышайте скорость, местная дорожная полиция строга кнарушителям.
Через час я проследовала на центральнуюстоянку и увидела Эмму, высунувшуюся из серебристого «Мерседеса».
– Вилка! – крикнула она, выходя из салона. –Сюда!
Я приблизилась к машине и нарочито громкоспросила:
– Значит, меховая фабрика Руфуса?
– Да, да, – ажитированно закивала Поспелова, –советую туда съездить! Они хорошие манто шьют! Из цельных, нерастянутых шкурок.И цена не завышена. Езжай в Пелоппонесус. По шоссе прямо, никуда не сворачивая.Удачи тебе и ни пуха ни пера!
– Эй, эй, погодите! – заверещал въедливыйголос, и к «мерсу» подскочила блондинка с большой сумкой в руках. – Здрассти!Эмма, как вы себя чувствуете? Вроде дождик собирается, вон тучка ползет!
– Здравствуй, Нина, – нервно ответила Эмма. Вподошедшей я сразу узнала девицу, которая вчера у моря произнесла гениальнуюфразу про цвет самолета.
– Душенька, помогите! – молитвенно сложиларозовые ладошки Нина. – Вы, как я только что слышала, собираетесь вПелоппонесус ехать? На заводик, за шубками?
– Ну да, – осторожно ответила я.
– И мы туда намылились, – запрыгала Нина, – нонаш гадкий «ламборджинчик» тапочки откинул. Возьмите нас с собой! Плииз!Милочка! Душенька! Я вам не помешаю! Даже лучше: скажем, что мы вместе и нам задве шубочки скидочку дадут. Я умею с греками торговаться!
Эмма дернулась, а я растерялась. В мои планыне входила покупка манто, да я и не ношу одежду из шкур убитых животных.
– Вчера я поехала в Сантири, – стрекоталаНина, – а на обратной дороге налетела на булыжник, он «ламборджинчику» чего-тотам внутри повредил. Вроде… э… спидометр. Хотя я точно не знаю! В общем, нехочет он теперь, гаденыш, ездить. А мне так надо шубочку! Обязательно дозавтра!
– Я всегда считала, что новые русскиеприобретают меха в Лондоне, – с напряжением в голосе заявила Эмма. – Вастусовка не заклюет, когда поймет, что ваше манто с простенькой греческойфабрики?
Нина покраснела.
– Вы, Эммочка, должны мне помочь. Сейчаспоймете почему, я вам честно признаюсь. Завтра мой муженек прилетает, а с нимего змея мамаша, свекровь моя хренова, чтоб ей по дороге лопнуть! Надо жабеподарок сделать. Она из Турбиновска. Слышали про такой город?