— Вам нечего бояться, — прибавил нашпроводник, — это приличные люди; они знают, что вы хорошо платите, и онитак же хорошо будут сношать вас. У нас в стране просто смотрят на такие вещи, ивы не первые путешественницы, которые испытали крепость наших мышц.

— День сегодня был не особенно насыщенный, —заметила Клервиль, — да и негоже нам отвергать услужливых и приятныхлюдей. Я всегда считала, что лишние физические упражнения лучше расслабляюттело, нежели пассивный отдых, посему предлагаю заняться трудами Венеры и забытьо заботах Аполлона…

Но к тому времени мы удовлетворили все потребности Природыи, насытившись распутством, могли окунуться только в самые глубины мерзкихизлишеств.

Из сотни мужчин мы отобрали три десятка с гигантскимимужскими атрибутами; все они были не старше тридцати, и не менее тридцатисантиметров в длину были их члены; кроме них мы купили десять крестьянскихдевочек от семи до двенадцати лет и после роскошного и продолжительного обеда,за которым было опустошено три сотни бутылок фалернского, выстроили своихкопьеносцев в цепочку: каждый стоял на коленях, вставив член в задницу впередистоявшего, и мы обошли весь строй, заставив каждого лобзать нам ягодицы. Послевступительной церемонии, когда эрекция их достигла предела, они по одномуподходили к нам, вкладывали свои вздыбленные органы в руки девочек, и тенаправляли их в наши анусы или вагины. В следующей сцене каждая из нас взяла насебя пятерых мужчин: трое сношали нас в отверстия, двоих мы возбуждали руками,а в это время девочки, окружив нас и взобравшись на стулья, орошали нашисплетенные тела струйками мочи — такое купание, на мой взгляд, действует оченьвозбуждающе во время совокупления. Потом алтарями стали только наши ягодицы,все тридцать прислужников по очереди совершили содомию с каждой из нас, и впродолжение этого акта девочки беспрестанно обсасывали нам рот и клитор. Вследза тем трое малышек лизали нам влагалище, трое целовали в губы, а остальныеруками массировали мужские члены, которые извергались нам на грудь и живот;потом мы изменили композицию и заставили девочек тереть все тридцать головок онаши клиторы, по одной усадили себе на лицо и лизали им вагины или заднийпроход.

После короткой передышки мы перешли к флагелляции. Сначалавыпороли мужчин, которые в это время также наказывали девочек; затем велелипривязать себе руки и ноги к кровати, и каждый участник выдал нам по сотнеударов; в продолжение экзекуции мы мочились в рот девочкам, стиснув бедрами ихголовы; потом отдали юные создания на потеху мужчинам, которые самым жестокимобразом лишили их девственности в обоих местах. Вслед за тем мы сами устроилидетям хорошую порку, заставив мужчин пинать и награждать увесистыми тумакаминаши задницы; только доведя нас до ярости таким немилосердным обращением, ониполучили право еще раз совершить содомию; после чего мы подвергли девочеквсевозможным унижениям: пускали им в рот газы, мочились и испражнялись на лицои заставили проглотить все до капли. В завершение мы шелковыми бечевкамипривязали к потолку все фаллосы, смочили мошонки коньяком, потом поджигали ихи, разогрев таким путем истощенные чресла, добились последней эякуляции.

Мы были чужими в этом городе и, хотя имели королевскуюиндульгенцию и соответствующие бумаги были у нас при себе, воздержались отдальнейших утех, чтобы не настроить население против себя; щедро вознаградиливсю ораву, отправили ее по домам, а сами продолжили приятную и познавательнуюпрогулку. Совершили короткую поездку на острова Прочида и Ишиа и на следующийдень возвратились в Неаполь, по дороге осмотрев еще несколько развалин, которыевпечатляли своим почтенным возрастом, и множество современных загородныхпоместий, уютных, живописных и очаровательных.

В наше отсутствие Фердинанд справлялся о нас, и мы поспешилирассказать ему о незабываемых впечатлениях от окрестных красот. Он с явнымудовольствием выслушал нас и пригласил на ужин во дворец князя Франкавилла,богатейшего вельможи в Неаполе и в то же время отъявленнейшего либертена.

— Невозможно представить себе, насколько он искусен вэтом деле, — добавил король. — Я попрошу его не церемониться в нашемприсутствии и объясню, что мы просто хотим оценить его необычные забавы сфилософской точки зрения.

Во всей Италии ничто не сравнится с роскошью и величиемдворца Франкавиллы; каждый день он принимал за своим столом шестьдесят гостей,которых обслуживали две сотни слуг, один краше другого. Специально для наскнязь велел соорудить храм Приапа в своем саду. К этому ярко освещенномусвятилищу вели таинственные тропинки, обсаженные апельсиновыми и миртовымидеревьями; колонны, увитые розами и сиренью, поддерживали купол, под которымсправа стоял алтарь, слева — стол на шесть персон; в середине возвышаласьогромная корзина с цветами, которые были увешаны цветными лампионами игирляндами тянулись до самого купола. Всюду, где оставалось место, группамирасполагались юноши, совершенно обнаженные, я насчитала их не менее трехсот.Когда мы вошли в храм, на алтаре, покрытом зеленой травой, появилсяФранкавилла; он остановился под символом Приапа, в честь которого мы собралисьв тот вечер.

— Многоуважаемый хозяин, — обратилась к немукоролева, — мы пришли в это священное место, чтобы разделить вашиудовольствия и попытаться разгадать вашу тайну; не обращайте на нас внимания,наслаждайтесь, мы не будем мешать вам.

Перед алтарем стояли заваленные цветами скамейки, мы сели наних, божество спустилось с алтаря, и церемония началась.

Нашим глазам предстал соблазнительный зад Франкавиллы, двумотрокам было доверено раздвигать ягодицы и вставлять в отверстие гигантскиечлены, которые по очереди вламывались в святая святых князя; еще двенадцатьдетей готовили орудия к натиску. Ни разу за всю свою жизнь я не видела такойслаженности в действиях. Великолепнейшие мужские атрибуты переходили из рук вруки и исчезали в анусе верховного жреца, после нескольких толчков ониизвлекались и заменялись очередными, и все это происходило легко, изящно, безусилий и вызывало восхищение. Менее чем за два часа все три сотни членовпобывали в заднице Франкавиллы; как только был извлечен самый последний, князьповернулся к нам и при помощи двух юных ганимедов выбросил из себя несколько капельмутноватого семени, сопровождая эякуляцию пронзительными криками. После чегосовершенно успокоился и заговорил:

— Мое седалище в катастрофическом состоянии, но выхотели видеть, на что оно способно, и я удовлетворил ваше любопытство. Кстати,осмелюсь предположить, что ни одна из присутствующих дам не выдерживалаподобного натиска.

— Вы правы, — сказала Клервиль, приятно пораженнаявсем увиденным, — но я в любое время готова бросить вам вызов, князь,причем готова подставить хоть зад, хоть влагалище, и держу пари, что не уступлювам.

— Не спешите, радость моя, не спешите, — вставилаШарлотта, — вы видели лишь малую толику подвигов моего кузена, но он, недрогнув, может выдержать десяток батальонов.