А в тот же самый час и минуту Патриарх — ещезадолго до бури с безмятежной улыбкой проследовавший через Подворье, чтобыукрепить доверие, которое его обитателям внушала сияющая лысина и шелковистыекудри, — в тот же самый час и минуту этот первостатейный лицемер и обманщик,прикидывавшийся порядочным кораблем, грузно колыхался на волнах своей домашнейзаводи и, вертя большими пальцами, говорил усталому маленькому буксиру:

— Неудачный день, Панкс, очень неудачный день.Мне кажется, сэр, — и справедливость заставляет меня сделать вам это замечание,— что вы должны были выжать куда больше денег, куда больше денег.

В тот же вечер в тюрьму явился Плорниш и далпонять Крошке Доррит, что желал бы переговорить с нею с глазу на глаз, для чегонесколько раз принимался кашлять столь многозначительно, что не заметить этогомог только мистер Доррит, который, когда дело касалось заработков его дочери,являл собою наглядную иллюстрацию истины: тот всех слепцов слепее, кто не хочетвидеть. Так или иначе сигналы Плорниша были приняты, и он получил аудиенцию налестнице за дверью.

— Заходила нынче к нам одна дама, мисс Доррит,— вполголоса начал Плорниш, — а еще с ней была старуха, ну сущая ведьма. Какглянет, так, кажется, сейчас живьем проглотит!

Впечатление, произведенное на кроткогоПлорниша тетушкой мистера Ф. было столь сильно, что он никак не мог егопозабыть.

— Уж такая, право, вредная старуха, — бормоталон, словно оправдываясь, — откуда только такие берутся.

Наконец, ценой немалых усилий, ему удалосьотвлечься от этого предмета, и он продолжал:

— Впрочем, не о ней сейчас разговор. Другая-тодама, она дочка мистера Кэсби, а у мистера Кэсби, если чего не так или там несовсем, уж кто-кто, а Панкс тут не виноват, ну уж нет. Этот уж старается,Панкс-то, так старается, так старается!

Мистер Плорниш, по обыкновению, изъяснялсянесколько туманно, но зато с большим пафосом.

— А приходила она вот зачем: просила передать,что пусть мисс Доррит зайдет по этому адресу — вот тут на карточке, это дом,где проживает сам мистер Кэсби, и у Панкса в этом доме есть комнатка окнами водвор, там он и старается, так, что только держись, — у нее для мисс Доррит,дескать, есть работа. Я, говорит, старый и близкий друг мистера Кленнэма ижелаю быть полезной друзьям моего друга. Так и сказала, этими самыми словами. Иона хотела знать, не может ли мисс Доррит прийти завтра, так я пообещал, что заглянук вам, мисс, и справлюсь, а потом приду к ней сказать, будете ли вы завтра, аесли не завтра, то когда.

— Я схожу завтра, мистер Плорниш, благодарювас, — сказала Крошка Доррит. — Очень любезно с вашей стороны; да ведь вывсегда любезны и добры.

Мистер Плорниш скромно отказался признать своизаслуги и, отворив дверь, пропустил Крошку Доррит в комнату, а затем и самвошел, делая вид, будто и вовсе не выходил — причем до того неуклюже, что ОтецМаршалси, даже не будучи особо наблюдательным, легко мог бы догадаться, в чемдело. Однако почтенный старец, в своей удобной рассеянности, ничего не,заметил. Они побеседовали еще немного; Плорниш, несмотря на превосходство,которое давало ему его нынешнее положение гостя с воли, держался со всейпочтительностью бывшего арестанта, к тому же сознающего, что он всего лишьпростой штукатур. Вскоре он простился и вышел; но прежде чем покинуть тюрьму,обошел ее кругом, и некоторое время постоял у кегельбана со сложным чувствомчеловека, который совсем недавно был обитателем здешних мест и имеет своиособые причины полагать, что ему еще суждено сюда вернуться.

Ранним утром Крошка Доррит, препоручив своидомашние обязанности Мэгги, вышла из Маршалси и направилась к патриаршемушатру. Она выбрала путь через Железный мост, хоть за переход и пришлосьуплатить пенни, и шла так медленно, что эта часть пути оказалась у нее самойдолгой. Без пяти восемь она уже бралась за патриарший дверной молоток, привставна цыпочки, чтобы до него дотянуться.

Она подала карточку миссис Финчинг молодойособе, отворившей дверь, и услышала от нее, что мисс Флора (вернувшись подродительский кров, Флора предпочла вновь принять то имя, под которым жила тамраньше) еще не выходила из спальни, но что посетительницу просят пройти вгостиную мисс Флоры. Она послушно прошла в гостиную мисс Флоры, где увиделастол, накрытый к завтраку на два прибора, и еще один прибор на подносеотдельно. Молодая особа куда-то исчезла, однако очень скоро воротилась исказала, что посетительницу просят расположиться у камина, снять шляпку ичувствовать себя как дома. Но Крошка Доррит, по своей природной застенчивости ипотому, что она не привыкла чувствовать себя как дома в подобных случаях, немогла последовать этому приглашению; и когда Флора, запыхавшись от спешки,влетела в гостиную полчаса спустя, посетительница все еще сидела на стульчике удверей, так и не сняв шляпки.

Флора была в отчаянии, что заставила ее ждать,и господи боже мой, зачем же она мерзнет тут, у дверей, вместо того чтобысидеть в кресле перед камином и читать газету, разве эта ветрогонка горничнаяей не передала, и неужели она так и сидит все время в шляпке, нет, уж теперьФлора сама снимет с нее эту шляпку, сию же минуту. В порыве лучших чувств Флоратут же исполнила свое намерение и была так поражена лицом, которое увидела, чтовоскликнула: «Да какая же вы прелесть, моя душенька!», и с неподдельнойнежностью сжала это лицо ладонями.

Все это длилось ровно одно мгновенье. Преждечем Крошка Доррит успела подивиться ее доброте, Флора уже бросилась хлопотать устола, в то же время дав волю своему неутомимому языку.

— Право же, я просто в отчаянии, что такзаспалась именно сегодня, ведь я непременно хотела встретить вас сама, кактолько вы придете, и сказать вам, что всякий, в ком Артур Кленнэм принимаетучастие, хотя бы и не такое горячее, может рассчитывать на участие и с моейстороны, и что я очень рада вас видеть у себя, и добро пожаловать и милостипросим, и вот извольте, никто не догадался меня разбудить, и вы уже здесь, а яеще храплю, если уж говорить всю правду и я не знаю, любите ли вы курицу вхолодном виде и ветчину в горячем, многие не любят, между прочим не толькоевреи, а у евреев это угрызения совести, которые мы должны уважать, хотя оченьжаль, что у них нет угрызений совести, когда они нам продают подделки, а деньгиберут как за настоящее, но если не любите, это будет просто ужасно, — заключилаФлора.

Крошка Доррит поблагодарила и робкозаикнулась, что кроме чая и хлеба с маслом она не привыкла…