быть? Однако императорская печать красноречиво свидетельствовала о том, что даже самые фантастические кошмары рано или поздно становятся реальностью, причем зачастую именно в тот самый момент, когда ты этого совсем не ждешь!

– Энель второй посол, я действительно знаком с Фигрундишем, но клянусь здоровьем новорожденного внука моего, что не вступал с ним ни в какой преступный сговор и даже помыслить не смел о таком святотатстве! Люди империи для нас гости и братья, как смеем мы покушаться на их священное достоинство? Наоборот, каждый из нас счел бы за честь проводить ваши победоносные суда до берегов нашей скромной фактории. И даже отдать свою жизнь за это, как мои бедные, нечастные братья, что наверняка стали жертвами жестокой морской пучины и злобных демонов, в ней обитающих! Молю вас о снисхождении и прощении, да пребудут с вами все ветры моря и свет звезд! И, конечно, мы готовы разделить с нашими благородными друзьями всю выгоду и приятность торговых дел, если на то будет согласие этих вириланских варваров!

– Если на то будет согласие?! Да ты издеваешься, сын змеи! Все сделки, все распоряжения отныне будут протоколироваться имперскими контролерами, которые получат доступ ко всем архивам. Специальный отряд эпибатов будет охранять твою резиденцию и сопровождать тебя повсюду. Такой же отряд, только числом втрое, будет дежурить на корабле с четырьмя баллистами, что шлют камни весом с быка! И хоть одна глупость, один косой взгляд от тебя и твоих людей – клянусь Пеклом конца времен, кости свои средь кровавых руин собирать будешь! Ты понял меня, торговец?!

Дириуш сжался еще больше, словно ожидая удара. В этот момент энель Санери сделал Стифрано еле заметный знак мизинцем, и тот размашисто убрался в сторону.

– Энель наместник, право же, я убежден, что все мы стали жертвами какого-то страшного недоразуменя, – сладко запел посол, обнимая Дириуша за плечи. Тот с готовностью проникся и торопливо заклевал головой воздух. – Несомненно, что все вскорости разрешится, и мы станем с вами добрыми друзьями. Но, разумеется, я, согласно установленному правилу, обязан составить доклад на имя Великого владыки нашего, для чего мне потребуется в точности знать обо всем, что здесь происходит. Энель Стифрано в общих чертах обозначил, м-мм, порядок нашей последующей работы. Смею уверить, что все это необходимо в первую очередь для того, чтобы собрать доказательства вашей полнейшей невиновности и всецелой преданности вас и ваших уважаемых соплеменников достославному императору Кергению, да продлятся его годы под Солнцем вовеки веков!

– Все мы были и остаемся верными слугами Великого владыки! – с прерывистым выдохом промолвил Дириуш. Он постепенно приходил в себя, наполняясь былой уверенностью. – К сожалению, я не был поставлен в известность относительно вашего приезда, однако это не сделает ваш прием менее гостеприимным…

– Вот и чудно, вот и замечательно! – в умилении сложил руки Санери, намеренно пропустив мимо ушей скрытый упрек. Он всегда считал, что в мелочах людям необходимо давать шанс отыграться. – А для начала, в качестве знака нашей дружбы, прошу вас, уважаемый энель наместник, устроить нам встречу с полномочным представителем Вирилана. Сегодня мы все отдохнем после долгой дороги, а вот завтра утром, полагаю, было бы в самый раз!

Дириуш заметно помрачнел, украдкой оглядев имперцев.

– Боюсь, здесь будет все не так просто, господин посол, – острожно произнес он. – Со своей стороны я сделаю все возможное, однако что касается вириланов…

– Вот и сделайте, энель наместник, вот и сделайте! – поддержал его Санери. – В вашем распоряжении – целые сутки. Задействуйте личные связи, контакты…

– С превеликой радостью обзавелся бы такими связями, – дерзко усмехнулся Дириуш в свою в аккуратную бороденку.

– Что вы хотите этим сказать? – недобро сощурился Санери.

– Только то, что даже мне, наместнику Звездного синклита, прослужившему в Манибортише девять лет, за это время так и не довелось лицезреть вживую хотя бы одного вирилана. Был, правда, какой-то дед, говорят, потомок первых основателей фактории, так вот он вроде да, видел лично. Жаль, что помер бедняга года за три до вашего прибытия.

В воздухе повисла напряженная пауза. Стифрано и Богемо выжидательно смотрели на посла, но тот все еще переваривал услышанное.

– Не понял, – чуть пригнувшись к полу, наконец произнес Санери с той деликатностью, которая, впрочем, судя по тону, не сулила в скором будущем ничего хорошего. – А как же вы тогда с ними торгуете?

* * *

Разместили их и вправду хорошо. Раньше при слове «фактория» воображение Уни рисовало дюжину сколоченных на скорую руку деревянных домиков, пристань сельского типа… Действительность оказалась куда более разнообразной. Манибортиш мог похвастаться первоклассно оборудованным портом с доками, складами, административными зданиями, маяком и еще кучей непонятных сооружений. За всем этим скрывался небольшой город не менее чем из полусотни домов, с гостиным двором, аж двумя тавернами, храмом и даже собственным маленьким театром – все за вполне достойной стеной под охраной двенадцати башен.

– А это зачем? – легкомысленно спросил Уни, махнув рукой в сторону местных укреплений. – От вириланов обороняться?

– Это скорее они от нас обороняются! – скептически выдал средних лет капоштиец с черными маслянистыми глазами. В его задачу входило обеспечить комфорт дорогих гостей, и справился он с этим блестяще. По крайней мере, так решил для себя Уни, еще не привыкший к вычурной роскоши капоштийского образа жизни.

– За ворота нам нельзя, – пояснил Богемо, уже проявивший деловую хватку и разузнавший кое-что о местных порядках. – Там уже чисто вириланская территория. Здесь, впрочем, тоже, ха-ха, так что теоретически они могут в любой момент наших друзей слегка подвинуть… прямо в море… ха-ха!

– А что, разве у них нет никакого договора, регулирующего такого рода вопросы? – удивился Уни.

Богемо лишь пожал плечами:

– Насколько я понимаю, энель Вирандо, если наше посольство увенчается успехом, то здесь мы будем первыми.

– Ну надо же… – Уни почесал ногтем большого пальца голову. – Какой же тогда риск у всей этой торговли!

– А это вообще обычное дело, – Богемо развалился на ложе, любуясь закатом.

С веранды гостиного двора открывался превосходный вид на море, которое впервые за многие дни находилось не под ногами. На берегу даже спится иначе – Уни понял это только после недавнего отдыха. И теперь, в компании с другими членами посольства, делился впечатлениями и планами на будущее.

– Капоштийцы так со многими торгуют! – пространно рассуждал Богемо, обнюхивая кубок с вином. – И с унгуру, и с совсем дикими племенами на Южном материке. Оставляют товар на берегу, садятся на корабли и отходят. Те товар изучают, забирают и кладут вместо него свой. Купцы возвращаются, оценивают. Если что не так –