шурина. Отец Его Сиятельства мне сразу понравился. Статный, с военной выправкой. Он смотрел на меня по-доброму, располагающе, хотя взгляд и был цепким, таким же как у сына. Чувствовалось во всем его облике спокойствие и мудрость. Старший герцог первым ко мне подошёл и, приложившись к ручке, представился.

Я кивнула, улыбнувшись, благосклонно принимая его знаки внимания. А вот дальше, меня уже понесло и что случится в сегодняшний вечер, уже от меня просто не зависит. Ну не могу удержаться от проказ, глядя на чопорную матушку Давея.

— Кто этот милый молодой человек? — спросила я у старшей герцогини, словно не услышала ни слова из его речи.

Супруги напряженно переглянулись, почувствовав себя неловко.

«Терпите, мои хорошие, это только начало» — заморгала я невинно глазками.

— Это мой муж, — заговорила матушка герцога, произнося слова предельно громко и раздельно. — Эдвард Саблер герцог Лаисский.

— Герцог? — переспросила я её и моя улыбка, предназначенная её мужу, стала кокетливой, правда зубы не показывала, дабы вдруг не заметили их слишком здорового для такой дряхлой старушки блеска.

«Шалить так, шалить, — подумала я и добавила:

— Маргарет, ты всегда была ловкой. Это ж надо было отхватить герцога, да ещё и такого красавца!

Давей крякнул, явно сдерживая смех. Старший герцог закашлялся, а вот лицо герцогини от чего-то пошло пятнами.

— Эта старуха меня доведёт, — процедила она сквозь зубы, обращаясь к своему супругу.

— Не преувеличивай дорогая, — не поддержал её настроения герцог. — Милая старушка.

— Просто, она назвала тебя красавчиком, вот ты и растаял.

— И разве она не права? — хохотнул старший герцог, а я даже дыхание затаила, так были похожи интонации Лаисского-старшего на интонации младшего, когда тот пытался меня соблазнить. Невольно взглянула на герцога. Он наблюдал за процессом представления со стороны и явно забавлялся.

Его родители продолжили тихо переговариваться, кидаясь друг в дружку безобидными колкостями, а ко мне подошёл действительно красивый молодой человек. Можно было не представлять, я и так поняла кто он. Сходство с сестрой было, что называется на лицо. Блондин с голубыми глазами, такими же, как у Гвен.

Внутри шевельнулся червячок ревности, из-за него шурин герцога мне показался неприятным, несмотря на свои манеры, и явное желание мне понравиться.

Когда с представлениями было покончено, все не спеша расселись за стол. Меня посадили по правую руку от старшей герцогини, как раз напротив Давея с супругой, что слегка расстроило. Хоть герцог и уверял меня, что никаких отношений между ними нет, было больно на них смотреть и огонь ревности с каждой минутой разгорался во мне всё больше.

Первое время за столом царила тишина, нарушаемое лишь лёгким перестукиванием приборов о тарелки. Слуги в доме герцога были вышколены идеально и двигались практически бесшумно. Я даже не замечала, в какой момент передо мной возникало то или иное блюдо. Вино в бокале не исчезало, хотя я и прикладывалась частенько, но лишь по глоточку, чтобы запить горечь от созерцания сидящей напротив пары. Нельзя мне пьянеть, я сейчас словно в тылу врага, один неверный шаг… Меня, конечно, не казнят. Но трёпку, боюсь, получу от Его Сиятельства знатную.

Глава 6

— Как Вам наш город? — спросила меня неожиданно старшая герцогиня, когда первый голод был утолён.

— Шумно! Грязно! Сыро! — ответила я ей на это, потому как вопрос прозвучал довольно громко, не услышать я бы никак не смогла.

Маргарет немного замялась, сбитая с толку моим ответом, но тут же, как бы невзначай, поинтересовалась:

— А откуда Вы прибыли? Простите, запамятовала.

Невозможно забыть то, что не знаешь — подумала я и ответила совсем не то, что от меня ожидали:

— Прибыль мне приносят две фермы, — начала важно, а слушатели дружно переглянулись, кто-то даже хихикнул, но я продолжала невозмутимо: — Да ещё, покойный муж позаботился вложить акции в нужные компании. Так что, я не бедствую. И несколько поколений после меня тоже не будут. Правда, если не найдётся такой расточитель, как твой дед, что чуть не промотал всё своё состояние по тавернам и домам терпимости. Престон был такой мот…

И я принялась расписывать недостатки несуществовавшего деда и многие истории, произошедшие с ним. Да так увлеклась, что сбилась лишь, когда поведала о его морских приключениях, наврав, что он успел и пиратом побывать. Но заметив, что вежливый интерес собеседников перерос в нечто большее и на меня уже глядят с нескрываемым любопытством, пошла на попятный, добавив:

— Нет, пиратом был его дед. Или дед его деда… — протянула задумчиво.

На этом собравшиеся поспешили перевести тему, должно быть, разглагольствования впавшей в маразм старухи, им порядком надоели. А я облегченно перевела дух. На этот раз удалось уйти от ответа, надеюсь, так их заморочила, что следующий раз будут осторожней с вопросами.

После ужина все расселись по диванам у камина. Мужчины в компании с виски, а дамам предложили чай. Все остались в гостиной. Должно быть, в этом доме принято совместно проводить вечера.

От этого открытия стало тепло на душе. Редко в каких светских семьях проводили вместе досуг.

Но лишь стоило почувствовать себя хорошо, как уловила нежные взгляды, что Его Сиятельство дарил своей супруге.

Когда он подал ей руку, выходя из-за стола, я восприняла это как должное соблюдение правил. Когда подал бокал с вином, располагаясь радом на диване, тоже не придала значения, уверив себя, что Давей лишь проявляет необходимую вежливость. Даже, когда он подсунул ей гроздь винограда, посчитала, что просто не может иначе, с присущей ему заботой. Но стоило ему улыбнуться супруге, меня словно холодной водой окатило.

Не могла отвести от этой парочки глаз. Стало нестерпимо больно. Если бы было правдой то, что он мне сказал, если бы он действительно не был ей мужем, то не расточал бы сейчас улыбки и не говорил бы с ней так ласково…

Он обманывал! Всё время меня обманывал!

Зачем? — стало тяжело дышать, а сердце будто тисками сдавили.

С Чарльзом говорил зачем? Обещаниями рассыпался? А сейчас сидит и нежно смотрит на свою Гвен.

Внутри всё сжалось в тугой комок. Силы в одночасье покинули меня, как будто я и вправду стала дряхлой старухой.

Захотелось плюнуть на всё, встать и молча уйти, забыв про маскарад. Но я стиснула зубы, беря себя в руки.

Я сюда пришла за бумагой. Сегодня же ночью выкраду и немедля — домой.

И больше никогда не хочу видеть этого лицедея. Жены ему мало? Любовница ещё нужна? Не понимаю. К чему тратить столько усилий, чтобы добиться