беспокойстве заерзали на своих местах. Любой киноактер подтвердит, как странно видеть себя на большом экране. Малейшие огрехи и недостатки, словно под увеличительным стеклом, предстают во всей красе, вгоняя причастных в краску. По словам нескольких приглашенных гостей, когда Джимми появился в роли Отца Времени в своем фантастическом сюжете, Бонзо разразился истерическим смехом, а сам музыкант расстроился из-за размеров своей пятой точки, которая выглядела огромной. «Наконец, мы досмотрели до “Stairway to Heaven”, и ребята принялись спорить и кричать», – вспоминал Мэссот. Во время этой сцены Роберт надел очень облегающие джинсы, из-за чего его промежность, словно в формате IMAX, предстала во всей красе перед зрителями. «Они решили, что это по моей вине у Роберта такое большое хозяйство», – сетовал режиссер.

Поднялся недовольный вой. «Мы поняли, что многие наши ожидания от фильма не оправдались», – признался Бонзо.

Последним гвоздем в крышку гроба Мэссота вбил Джимми. Он упрекнул режиссера за «укороченную версию “Whole Lotta Love”». Пленка запечатлела лишь фрагменты исполнения, из-за чего страдала динамика песни. «Фильм, в том виде, не показался нам содержательным. Он выглядел дилетантским и странным».

Питер Грант увидел достаточно. Он без раздумий уволил Мэссота и, как обычно, послал к нему в квартиру команду головорезов, чтобы конфисковать монтажное оборудование. Вопрос о целесообразности этого проекта повис в воздухе. Стоило ли упорствовать в безнадежном проекте, продолжая вкладывать в него деньги? Джи обсудил с молодым австралийским режиссером-документалистом Питером Клифтоном возможность продолжения работы. Тот попросил отсмотреть черновой монтаж своего коллеги и остался разочарован. Ему стало ясно, что Мэссот элементарно не потянул высокие требования рок-группы.

«Ни в одном из материалов, снятом на 16 или 35-миллиметровую пленку, не было логики повествования, – заключил Клифтон. – Все, что я увидел – несколько удачных кадров, но ни целостности, ни перебивок, ни сколько-то подходящего материала для монтажа». По его мнению, некоторые документальные кадры стоило сохранить, «но никакой связующей мысли там не было и в помине». Он также понял, что Led Zeppelin «не в восторге от этого предприятия», и ратовал за то, чтобы «Цеппелины» поскорее забыли об этой истории.

Но Питер Грант позвонил ему и сказал: «Джимми нравится, как ты монтируешь, поэтому мы хотим, чтобы ты сделал фильм».

Клифтон согласился поработать над сценарием, который включал бы в себя дополнительные съемки на концерте или в павильонах. Он согласился оценить перспективы проекта и разработать план дальнейших действий.

Но для начала Led Zeppelin нужно было, наконец, придумать название для своего проклятого лейбла. Все остроумные варианты рано или поздно отметались – они были слишком пошлыми, уже кем-то использовались или кого-то из ребят не устраивало очередное название. В процессе обсуждений Джимми вдруг вспомнил о незаконченном инструментальном треке в своих студийных черновиках. «Swan Song». Лебединая песня. Согласно поверью, перед смертью лебедь обретает голос и издает прекрасные звуки. Эта легенда вызвала живой интерес у группы. «Если учесть, что мы говорим о Led Zeppelin, или свинцовом шаре, то это название вполне соответствует духу нашей оригинальной идеи», – сказал Джимми.

У Роберта было свое уникальное понимание этой поэтичной аллюзии. «Название Led Zeppelin означает провал, а лебединая песня – последний вздох, – сказал он, – так почему бы не назвать так наш лейбл?» Давайте взглянем на состав артистов молодого лейбла: Пол Роджерс и Саймон Кирк из Bad Company были бывшими участниками Free, а Мик Ральфс раньше играли в Mott the Hoople; Мэгги Белл была раньше в Stone the Crows; Роберт подумывал подписать контракт с Pretty Things, которых британская пресса нарекла «уродливыми кузенами The Rolling Stones». Это был словно шикарный пансионат из мира звукозаписывающих лейблов, куда приходили умирать рок-н-ролльные группы.

Swan Song. Наконец-то! Лейбл обрел отличное, звучное имя.

Легенда гласит, что Джимми увидел картину эксцентричного художника-романтика Уильяма Риммера, «Вечер (Закат дня)» и превратил ее в логотип «Swan Song». На самом деле Питер Грант поручил Обри Пауэллу, который ранее работал над оформлением альбома Houses of the Holy, создать что-нибудь впечатляющее.

«Мне пришел в голову дизайн гоночного болида Формулы-1 с дирижаблями и темно-синими звездами по бокам», – вспоминает Пауэлл. Но группе хотелось чего-то более поэтичного. «Над проектом работали четыре или пять иллюстраторов, и идей было предостаточно. Сторм [Торгерсон, его партнер] предложил образ Икара из “Потерянного рая” Джона Мильтона, подлетевшего к солнцу слишком близко. Я попросил американского художника Джо Петаньо подготовить иллюстрацию и показал ее группе. Всем понравилось».

Правда, возник небольшой казус. «Герой немного походит на Роберта», – усмехнулся Бонзо.

Конечно, в фигуре Икара было что-то от хиппи. Но По заверил, что у него и в мыслях не было нарисовать Роберта на логотипе, и получил добро. «Мне показалось странным, – вспоминает он, – что никто даже не вспомнил, что Икар подлетел слишком близко к солнцу… и сгорел».

* * *

В мае 1974 года «Swan Song» официально открыл свои двери. В офисе на Кингс-роуд жизнь забурлила. Поначалу Джимми и Роберт старались появляться там на регулярной основе. Оба фронтмена твердо нацелились на то, чтобы работа лейбла не зависела от выхода их очередного альбома.

«Я не хочу, чтобы лейбл Led Zeppelin занимался только музыкой Led Zeppelin», – все время повторял Роберт.

Для заключения первого контракта на своем лейбле The Rolling Stones потребовалось два года, и эта история обернулась провалом. Поэтому Led Zeppelin старательно извлекали уроки из чужих ошибок. Джимми не раз повторял, что цель собственного лейбла «не в желании потешить наше эго». Они подписывали контракты только с самодостаточными коллективами: «Мы не хотели увязнуть в работе с артистами с нуля, и отдаем приоритет людям, которые достаточно сплочены и могут решать многие проблемы самостоятельно».

«Swan Song» подавал большие надежды. Питер взял бразды правления над Bad Company, и слухи об их новом альбоме крутились в высших кругах. «В “Atlantic” знали, что у них на руках горячий материал», – говорит Фил Карсон. Пластинка, наполненная хитами, содержала в себе еще четыре-пять потенциальных синглов. Вскоре группу пригласили в долгое совместное турне с Эдгаром Винтером, а Джерри Векслер восхищался возможностью поработать с Мэгги Белл.

The Pretty Things стали еще одним ключевым дополнением. Эта незадачливая группа добилась успеха и уважения у критиков при отсутствии популярности. Их альбом 1968 года S. F. Sorrow был признан первой рок-оперой, написанной за восемнадцать месяцев до Tommy (но появился в американских магазинах через три месяца после эпопеи The Who), а их последующий альбом Parachute был признан «Rolling Stone» «Альбомом года». Однако The Pretty Things так и не смогли достучаться до широкой аудитории.

В 1974 году Роберт столкнулся с вокалистом The Pretty Things Филом Мэем в клубе. «Я отметил, что у